Грейс Грин - Встреча у земляничного дерева
— Это я… Я, Каланча! Сэм, что случилось?
— Разве ты не слышала?
— О чем?
Он обхватил голову руками:
— В десятичасовых новостях… Я смотрел телевизор в своей комнате… — Его голос пресекся. — Алекс… Она погибла.
Услышав сдавленные рыдания, она робко шагнула ему навстречу:
— О, Сэм! Боже мой!
Она обняла его, бормоча бессмысленные слова утешения, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.
Воспоминания затуманили печалью глаза Мэг. Сэм в ту ночь казался раздавленным, совершенно потерянным, как человек, вокруг которого за одну секунду рухнул весь мир. Еще ни разу в жизни она не видела такого отчаяния.
Немного погодя они двинулись вдоль моря, к старому земляничному дереву, за которым пляж заканчивался. Там начинался лес и росли трава и полевые цветы. Они присели под деревом, залитые лунным светом, и Мэг продолжала утешать Сэма, шепча ему ласковые и нежные слова.
Позднее, вспоминая об этой ночи, Мэг так и не могла понять, в какой момент ее ласки перестали ограничиваться словами. Случилось ли это тогда, когда Сэм обнял ее, потому что и она рыдала, или тогда, когда она гладила его руки…
Хотя, собственно, какая разница! Она помнила, как ласкала его обнаженную спину, бормоча слова утешения, как уткнула свое заплаканное лицо в его плечо, как его пальцы перебирали ее длинные волосы, как его щека прижималась к ее щеке. Потом она ощутила его горячие губы на своих губах — да, она не могла забыть этот поцелуй, который опалил ее душу…
Потом были страсть и безрассудная отвага. Она не смогла бы остановить ни его, ни себя, даже если бы действительно захотела сделать это. Но она и не хотела!
После, когда она поднялась и начала одеваться, он пошел к океану — совершенно обнаженный, Двигаясь медленно и неуверенно, как робот. Когда он бросился в воду, ее сердце замерло. Она могла только надеяться, что Сэм не собирается… что он вернется назад. Она ждала, в ужасе замерев на берегу, а он все плавал и плавал. Когда, наконец, он вышел из воды, облитый лунным светом, как античный бог, она вздохнула с облегчением. Ей хотел броситься ему навстречу, еще раз обнять его, но почувствовала, что он хочет остаться один…
А ей пора было отправляться домой — Ди наверняка беспокоилась. Мэг взобралась по травяному склону, чувствуя, что все ее тело ломит, ноги дрожат, голова болит, а лицо горит от горьких, соленых слез. Добравшись, наконец, до калитки, где она оставила свой велосипед, Мэг оглянулась назад — на то место, где она потеряла свою невинность. Сэм стоял под деревом, повернувшись ней спиной, и смотрел на серебрящуюся поверхность воды. Все выглядело обычным, словно необыкновенное, что произошло между ними, только почудилось. Точно ничего и не было. При мысли об этом острая боль пронзила сердце Мэг.
— Все образуется, Мэг, вот увидишь! — Ди тихо вошла на кухню. — Сэм обещал не беспокоить нас своим присутствием. Он собирается все врем проводить на пляже и…
Мэг обернулась.
— Что он делает сейчас?
— Принимает душ. Сказал, что хочет лечь пораньше, потому что устал с дороги.
Мэг вздохнула с облегчением:
— Хорошо. Может, к завтрашнему утру я…
— Ну, самое страшное позади. Первая встреча.
— Да, но ему еще предстоит увидеться с Энди. Ди, я не смогу спать спокойно, пока он не уедет назад в Портленд.
— Сэм спрашивал, кто такой Энди. Он догадался, что это комната ребенка, а до этого думал, что Энди — взрослый человек, наш жилец.
— И что ты ему сказала?
— Что он твой сын, — пожала плечами Ди.
— А он… Он не стал интересоваться подробностями?
— Не знаю, он как-то сразу замкнулся. Я сказала ему, что сейчас Энди в лагере, и ушла прежде, чем он успел еще что-нибудь спросить…
— Я спрятала все фотографии Энди, где он улыбается.
— Да? Я не обратила внимания…
— Извините!
Мэг вздрогнула, услышав совсем близко голос Сэма. Она не заметила, как он прошел по коридору и открыл дверь, но сейчас он стоял в дверном проеме, в джинсах и майке, с еще влажными после душа волосами. Интересно, расслышал ли он ее последние слова, в ужасе подумала Мэг. Наверное, нет, ведь его лицо сейчас было таким открытым и приветливым.
— Да? — отозвалась она резко.
— Я просто хотел пожелать вам спокойной ночи и поблагодарить тебя, Мэг, за то, что разрешила мне остановиться в комнате сына.
— Ты сам сможешь поблагодарить его, когда он приедет, — ответила она как можно холоднее.
— Он кажется симпатичным парнем. Увлекается спортом, да?
— Да.
— Мне как раз такие нравятся. — Сэм прислонился к дверному косяку и осмотрелся. — Если мне не изменяет память, в последний раз я был в этом доме лет шестнадцать назад, но кажется, будто и не покидал его. Конечно, вы тут кое-что поменяли, но главное, вам удалось сохранить ту уютную атмосферу, которая была в доме при вашей маме.
— Ди сказала, что ты очень устал, — заметила Мэг ледяным тоном. — Не будем тебя задерживать.
— Мэг! — в негодовании воскликнула Ди.
— Ничего, все в порядке, — отозвался Сэм. — Каланча у нас никогда не отличалась особым тактом. К тому же она права, мне пора на боковую! Да, можно мне ключ от входной двери? Я собираюсь уйти рано утром, и мне бы не хотелось вас беспокоить.
— Мэг, у тебя есть ключ в сумке?
Мэг взялась за лежащую на столе сумку, и пока доставала из нее ключ, Сэм подошел к ней. Он стоял так близко, что она ощутила запах его мятной зубной пасты, видела шероховатую темную поверхность щек. Той ночью его щеки тоже были колючими, как наждак, так что наутро ее кожа немного саднила…
Мэг проглотила комок в горле и сделала шаг назад, протягивая ему ключ.
— Спасибо. — Его пальцы нежно дотронулись до ее ладони, и она не поняла, сделал он это случайно или намеренно.
Да какая, собственно говоря, разница! Она отдернула руку.
— Это от парадной двери или от задней?
— Все равно, замок один и тот же, — коротко ответила Мэг. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Мэг и Ди. Так здорово вернуться в Сишор снова! Я… я вам действительно очень благодарен.
— Мы тоже рады снова с тобой повидаться, — ласково отозвалась Ди. — Спокойной ночи.
Сэм махнул рукой на прощание и, сунув ключ в карман джинсов, вышел. Ни Ди, ни Мэг не произнесли ни слова, пока не услышали, что дверь в комнату Энди захлопнулась.
— Ты была очень груба, — заметила Ди.
— Я была в два раза любезнее с ним, чем он со мной тринадцать лет назад, — язвительно возразила Мэг.
— Там, наверху… Когда я вошла с полотенцами, вся комната была просто наэлектризована. Вы что, говорили о том, что произошло той ночью?
