Бьюла Астор - Бывшая жена
— Я хочу тебя, Фан. И ты хочешь меня.
Не отрывая взгляда от ее глаз, Алекс положил широкую ладонь ей на грудь. У Фанни пересохло во рту. Этим уверенным прикосновением он повернул время вспять. Все пять лет она пыталась забыть, как он ласкал ее. И именно этого она никак не могла забыть.
— Мы не можем.
Фанни схватила его за запястье, но на этом ее сопротивление и закончилось. Она не могла найти в себе силы оттолкнуть его.
— Мы можем.
Все еще держа свою руку на ее груди, Алекс провел большим пальцем по набухшему соску, и она поняла, что он почувствовал тот неодолимый чувственный трепет, который охватил все ее существо. Другой рукой он взял руку Фан за запястье и прислонил к своей груди. Сквозь рубашку она ладонью ощутила тяжелые удары его сердца. Они были частыми, мощными и соответствовали ее собственному пульсу.
— Я не для этого сюда пришла, — прошептала она.
— Не для этого? — спросил Алекс хрипло. — Ты так же сильно хочешь меня, как я тебя. Не отказывайся от этого. Ты нужна мне.
Его слова больно кольнули ее. Да, для этого она всегда ему была нужна. Трагедия состояла в том, что она никогда не была ему нужна для другого. Но эта мысль не остановила ее.
— О, Алекс! — сдавшись, прошептала она.
— Фан, — ласково сказал он.
Его рука скользнула вниз, и Фанни не смогла сдержать вырвавшийся у нее тихий стон — стон желания.
Не отрывая одной руки с ее груди, Алекс положил другую ей на шею, притягивая ее все ближе.
Фан понимала, что должна попросить его прекратить. Сейчас же. Пока они не сделали что-нибудь, о чем она потом пожалеет. Но как хорошо! — подумала она. И закрыла глаза, когда губы Алекса приникли к ее губам.
Их поцелуй был поцелуем давно близких людей. Алекс целовал ее как женщину, с которой был близок, как женщину, которая делила с ним постель почти два года. Он знал ее, знал ее реакции на его ласки, как знал самого себя.
Фан ухватилась руками за его рубашку, и Алекс почувствовал, что теперь она окончательно сдалась. Он ощутил это по созревшей припухлости ее груди, по той страсти, с которой она слилась с ним в поцелуе.
Алекс не планировал этого, когда просил ее зайти на чашку кофе. Он хотел только поговорить с ней, найти нить взаимопонимания, но, когда посмотрел на нее в затененном свете лампы, увидел глубину ее глаз, похожих на таинственные озера, ее пухлые чувственные губы, безрассудное, неуемное желание вспыхнуло в нем с необычайной силой. Никакая другая женщина не могла разбудить в нем такую страсть.
Целуя ее, он чувствовал себя как человек, умирающий от жажды, когда он припадает к источнику свежей воды. Хотя в чувстве, которое рождала в нем Фанни, не было ни капли прохлады. Он ощущал себя горячим и жаждущим, забывая, что ему тридцать восемь и он уже не похотливый юнец.
Алекс стянул с нее платье до поясницы и оторвался от ее губ, чтобы посмотреть на то сокровище, которое обнажил. Фан смущенно запротестовала. Она пыталась закрыться руками, но Алекс схватил ее за запястья.
— Ты так красива, Фан. Так чертовски красива!
Он отпустил ее запястья, и она вздрогнула, когда он взял в руки ее полные, упругие груди, приподнимая их вверх. Алекс больше не мог сопротивляться искушению. Он нагнулся и схватил губами ее набухший сосок.
У Фан внутри все сжалось от жадных поцелуев Алекса, покрывающих ее грудь. Ее охватило обжигающее желание, которое как ножом прокалывало ее насквозь.
Боже, как долго это длилось!
Ее пальцы ворошили его золотые волосы, она все ближе притягивала его к себе, изгибала спину, предлагая ему себя.
С того момента как Алекс появился на вечеринке, Фан знала, чем закончится этот вечер, но в глубине души не хотела этого признать. Она бежала от этой мысли, когда ушла с вечеринки, отворачивалась от нее, когда отказывалась принять приглашение Алекса на чашку кофе. Но она устала бороться с собой и больше не старалась избежать того, что все равно должно было случиться.
— Алекс…
Имя прозвучало как стон, мольба, признание.
Они снова слились в долгом поцелуе.
Фан с изумлением открыла глаза, когда Алекс вдруг оторвался от нее и встал с дивана. Но еще до того, как она успела сообразить, в чем дело, он поднял ее на руки с такой легкостью, будто ее вес для него ничего не значил, пересек гостиную и понес ее в полумрак спальни.
Когда он поставил ее на ноги рядом с кроватью, у Фан подкосились ноги. Она удержалась за него, прижавшись лбом к его груди, чувствуя его прерывистое дыхание.
— Фан, — хрипло прошептал Алекс.
Она подняла голову, чтобы посмотреть на него. Комната была слабо освещена черной фарфоровой лампой, которая стояла на туалетном столике. Но этого света ей хватило, чтобы увидеть зеленый огонь, бушующий в его глазах.
— Если ты этого не хочешь, скажи мне.
Она чувствовала его страсть, его безумное желание. Те же чувства сжигали ее.
Она качнулась к Алексу. Обнаженной грудью прижалась к тонкой ткани его рубашки.
— Ты слишком много говоришь, — прошептала она и подняла голову, покрывая короткими нежными поцелуями его твердый подбородок.
Со смехом, скорее похожим на стон, Алекс обнял ее, приподнял с пола и прижал к себе с такой силой, что луч света едва ли мог бы проникнуть между ними. Его губы прильнули к ее губам, говоря без всяких слов о том, как сильно он ее хочет. Этот поцелуй заставил забыть Фан обо всем на свете. Сейчас она жила только этим мгновением. Неважно, что будет после. В будущем ей, может быть, придется заплатить за эту ночь, но она не хотела думать об этом теперь.
Алекс расстегнул молнию на ее платье и стянул его через низ вместе с трусиками. Ее туфли остались где-то в гостиной, и теперь она стояла перед ним совершенно голая.
Алекс посмотрел на нее, и кровь еще быстрее побежала по его жилам. Он взял ее волосы и положил их ей на плечи. Ровными блестящими ручьями они накрыли ее грудь. Контраст черных волос и ее кожи цвета слоновой кости он был не в силах забыть никогда.
— Ты так красива!
— А ты все еще одет.
Ее пальцы дрожали, когда она расстегивала ему рубашку. Он ловко снял ее и бросил позади себя. Потом обнял ее за талию, притягивая к себе, пока упругие холмы ее грудей не коснулись волос на его груди. Ей трудно было дышать, когда Алекс положил ее на кровать. Прохладные полотняные простыни не смогли охладить жар ее кожи. Она наблюдала, как Алекс снимал ремень.
Сбросив с себя одежду, он стал похож на могучего льва. Почти два метра сплетенных мускулов и загорелой кожи.
— Сомнения, Фан?
Она посмотрела ему в глаза. Ей стоит сказать только слово «да», и он уйдет. И оставит ее одну в его постели. И она проведет еще одну из тех мрачных ночей, которых было так много в течение пяти лет.
