Tanza Liz - I Surrender
____________________ Глава 19 ____________________
Эмма проснулась первой. Ее ничего не тревожило, но отчего-то Свон проснулась и почувствовала, что даже выспалась. Она повернулась на бок и посмотрела на мирно спящую брюнетку. Она была прекрасной. Эмма не могла наглядеться, она с каждой секундой все больше и больше убеждалась, что она идеальная.
И плевать Свон хотела, что когда Миллс проснется, она ее убьет или же накричит. Эмма, поддавшись своим внутренним чувствам, встала с диванчика и очень тихо и аккуратно залезла под теплое одеяло Реджины и сразу почувствовала, как горячие руки тут же обвили ее талию, утыкаясь носом в шею. Эмма еще сильнее улыбнулась и старалась не шевелиться, чтобы больше не потревожить брюнетку и как можно дольше нежиться в этих теплых объятиях.
Реджина начала просыпаться только через час, вдыхая нежный аромат кожи Свон. Но начиная понимать, что в кровати она лежит не одна, да еще и сама кого-то обнимает, она открыла глаза.
Ее голова лежала на груди Эммы, в прямом смысле этого слова. Губы с легкостью могли коснуться торчащего соска Эммы, стоило им приблизиться на несколько сантиметров.
– Свон, ты, что тут забыла? – резко отстраняясь, выпалила Миллс.
– Не могла удержаться. Ты такая милая, когда спишь, – улыбнулась Свон, так и продолжая лежать не шевелясь и улыбаясь.
– Милая?! Ты легла голая ко мне в кровать, потому что я милая? – находясь в ступоре, спросила Реджина.
– А что мне нужно было одеться? – усмехнулась Эмма.
– Лучше было не ложиться, – Реджина отвернулась и села на кровать, свесив ноги.
– Если тебе неприятно, то так и скажи, – почему-то эти слова Реджины задели Свон. Она не любила ни нежности, ни розовой милости, но для Реджины старалась дарить именно это. Старалась только лишь для того чтобы сблизиться с девушкой. Да, ей были приятны мимолетные прикосновения, но когда тебя отталкивают, то колючки сами начинают вылезать и показываться наружу.
Эмма тоже откинула одеяло и слезла с другой стороны кровати, идя к дивану и начиная одеваться.
– Я позову врача. Ты хотела с ним поговорить, – застегивая застежку бюстгальтера, Свон говорила холодно.
Миллс поняла, что переборщила. Для нее было очень тяжело подпустить к себе человека. А Эмма как-то быстро ворвалась в ее жизнь, что Миллс сама не знала, как на это реагировать.
– Прости, я не хотела тебя обидеть.
– Все нормально, – также холодно отозвалась блондинка, уже натянув брюки и застегивая блузку, при этом стоя спиной к Миллс.
– Подойди ко мне, посмотри мне в глаза и скажи, что все нормально, – попросила брюнетка.
Эмма застегнула уже последние пуговицы на блузке, но не спешила поворачиваться. Она восстанавливала свое дыхание и старалась держать холодность и совершенное спокойствие. И только после этого, она повернулась и сделала два шага к уже стоявшей Реджине. Она посмотрела в карие глаза и также холодно и практически с безразличным лицом повторила:
– Все нормально.
– Хорошо, позови врача, – когда Эмма стояла спиной, Реджина хотела подойти и обнять, но когда блондинка повернулась, и Миллс увидела эту холодность, то все желание исчезло в одночасье.
– Что мне ему сказать? – продолжала в своем стиле Эмма, – что ты решила? Ты доверяешь мне или остаешься в больнице?
– Я уеду домой. Я позвоню Кире, и она меня заберет, – натягивая штаны, сказала Миллс.
– Нет. Или ты едешь со мной или я не позволю тебя выписать, – настаивала на своем блондинка, так и показывая свой характер, – Кира не сможет быть постоянно рядом и следить за твоим состоянием. Тем более, сегодня она главная в клубе.
– Мне не нужен постоянный присмотр. Я адекватна и здорова, а ты не смеешь распоряжаться мной, – начала злиться брюнетка.
– Не смею и не буду. Но зато я имею право распоряжаться клубом, и если ты хочешь в скором времени начать выступать, то тебе сначала нужно окончательно оклематься и выздороветь. И здесь не только от твоего морального состояния зависит, но и от физического. Тебе нельзя перегружаться, у тебя в любое время может начаться головокружение или подняться давление. За тобой нужен присмотр. И если ты это не понимаешь, то я не позволю тебя выписать. А если будет нужно, то приставлю охрану к двери, чтобы ты не посмела сбежать, – сначала спокойно, но с каждым словом Свон тоже начала заводиться и командные непререкаемые нотки так и слышались в голосе.
– А сейчас ты, что делаешь? Стоишь и командуешь что мне делать и как поступать. Это мое здоровье и с ним все в порядке. Я отлично себя чувствую. Не хочешь, чтобы я возвращалась в клуб, так я найду другой! – повышала голос Реджина, – меня не остановит твоя чертова охрана!
– Хорошо, – совершенно спокойно Эмма опустила голову, – мы едем к тебе домой. Но на счет клуба и твоего состояния уж позволь решать будешь не ты. Если ты не можешь адекватно мыслить, то я буду мыслить за тебя. Собирайся. Через полчаса мы выезжаем, – сказала Свон, а сама прошла в ванную.
– Свон, что это значит? Почему это я не могу адекватно мыслить?! Ты не психиатр, чтобы ставить мне диагноз на вменяемость, – подойдя к двери, кричала Реджина, чтобы Эмма ее слышала.
Свон умыла лицо холодной водой и прекрасно слышала Реджину. Она собралась с духом и сразу вышла из ванной, чтобы Реджина ее видела.
– А ты знаешь, что хотел сделать с тобой доктор? Ты знаешь, что он хотел отправить тебя в специализированную клинику? Знаешь, что там тебе должны были определить диагноз на вменяемость и адекватность? – говорила с напором Свон, – но почему-то я его остановила, думая, что и сама справлюсь. Думала, что смогу вразумить тебя поступать так, как требует твое физическое и психологическое состояние. Но если ты не хочешь этого, хотя вчера обещала прислушиваться, то я просто не могу позволить тебе себя загубить. Выбирай – или мы едем к тебе домой и поверь, мне трудно с этим согласиться, – вздохнула Эмма, – или ты остаешься в больнице, и пусть уже врачи и медсестры следят за тобой.
– Домой, – пробубнила Реджина. Осознавая все слова Свон, Миллс поняла, что она в какой-то степени права.
– Тогда собирайся, – сказала Эмма и вновь скрылась в ванной.
Миллс по большому счету было нечего собирать. Пакет с дисками и одежда, все, что было у Реджины в больнице. Поставив их рядом с диваном, она забралась на кровать и обняла свои колени, погружаясь в свои мысли.
Свон достаточно быстро сходила в душ и освежилась. Сразу одевшись, прямо в ванной Эмма посмотрела на свое отражение. Она достаточно устало выглядела. Синяки под глазами и бледное лицо. Макияж уже давно стерся, и ни косметички, ни возможности попасть в салон за последние дни у нее не было, что придавало лицу ту усталость и те чувства, которые сидели внутри.
