Я тебя заберу (СИ) - Коваленко Марья (Мария) Сергеевна Solazzo

Сейчас этой уверенности нет. Передо мной более молодая версия давнего врага, целая банда исполнителей, но на душе спокойно.

Запрещая себе смотреть по сторонам, иду прямиком к Рогову. Полностью открытый, если не считать бронежилет. Без сопровождения. С документами в руках, словно я всерьез нацелен на сделку.

Не хватает лишь музыки. Чего-нибудь дебильно-торжественного. Вместо нее в наушнике тихое дыхание оперативников, переговоры двух групп захвата и скупые команды Злотникова.

«До двери двадцать метров».

«Посторонние?»

«Чисто!»

«Заблокировать лифт!»

«Сделано».

«Внимание на лестницу. Пошли!»

«Справа камера. Обзор в сторону пожарного выхода».

«Слева окна».

«Всем на пол. Дальше ползком вдоль левой стены».

«Первая группа на месте».

«Вторая на месте».

«Запускай разносчика пиццы! Как только откроют дверь, обе группы на штурм».

Я буквально чувствую, как мои люди движутся к кабинету с заложницей. Каждый их шаг приближает нас к развязке. Каждая команда и ответ острыми иглами рикошетят по нервам. «Еще немного», — говорю самому себе и останавливаюсь в метре от Рогова.

— А ты не такой трус, как я думал, — хмыкает он, переступая с ноги на ногу.

— А ты не такой умный, каким себя мнишь.

Вокруг дюжина крепких бойцов с бычьими шеями и стеклянными глазами. Ни один из них не похож на обычного охранника, но у меня нет желания играть в блаженного идиота.

— Как бы там ни было, ты здесь, — разводит руками Рогов.

— И был бы не против поскорее покончить с этим цирком.

В наушнике вместо команд полная тишина. На улице тоже — все словно вымерло. Ни птиц, ни машин, ни случайных прохожих.

— Шустрый какой!

Рогов кивает кому-то в сторону, и водитель черного внедорожника рядом с нами заводит двигатель.

Предсказуемо донельзя. Так и хочется зевнуть от скуки. Однако у Рогова, похоже, пригорает.

— Прокатимся? — Он приглашающим жестом показывает на дверь авто.

— Мне и здесь неплохо. — Все же зеваю. — Погода нормальная. Не льет.

— Ты же не хочешь, чтобы с подружкой твоей женщины случилось какое-нибудь несчастье.

— Вообще-то я планировал забрать ее и прямо сейчас поехать домой. — Кошусь на часы. — Может, к обеду успею.

— Мой отец тоже планировал освободиться и поехать домой. — Рогов смотрит вверх. — Не вышло.

— Меня не приплетай.

— Нимб давит?

— Твой отец сам выбрал свой путь.

— Конечно. Вот и девочка... Лена вроде бы тоже выбрала. Надеюсь, ей понравится.

Словно истратил весь словарный запас, Рогов запахивает пальто и направляется к машине. Не оглядывается и больше ничего мне не приказывает.

Время для разговоров закончилось. Будто темная тень, внедорожник медленно сдает назад, и прямо передо мной распахивается пассажирская дверь.

Теперь это уже не предложение. Все просто и четко. Никакого трепа о прошлом или намеков на честную игру. Либо я, либо Лена. Путь в один конец. С приятным бонусом в виде акций для палача.

Несмотря на разницу в возрасте, Рогов оказался сыном своего отца даже в такой немодной штуке, как милосердие. Ради мести он сломал жизнь Насте, готов был выкрасть моего сына и убить совершенно незнакомую девушку.

Пока раздумываю, свора этого упыря вплотную обступает со спины. Затылком чувствую тяжелые взгляды. Вероятно, задержись я еще на минуту, люди Рогова насильно затолкали бы в салон или в багажник. Но я не оставляю им ни единого шанса.

Сам сажусь на предложенное сиденье. Сам закрываю дверь.

Однажды жизнь уже висела на волоске. Тогда это было страшно. Сейчас, вопреки всем прогнозам психологов, рассказам про ПТСР и фобии, я ничего не чувствую.

Твердая уверенность в моих парнях сильнее любых эмоций. Желание вернуться к Лизе и сыну выжигает любые сомнения. Это необъяснимо. Ярко, как откровение свыше. И стоит водителю переключиться с нейтральной передачи на первую, вера обрастает железобетонными доказательствами.

«Цель у нас. С девушкой все в порядке».

«Фуры перекрыли выезды».

«Работает СОБР».

Всего три фразы в динамике, и напряжение, копившееся несколько дней, из сдержанной осторожности превращается в гнев.

— Что случилось? — встревоженно спрашивает Рогов, когда машина вдруг резко глохнет.

— Приехали. — Я расслабленно откидываюсь на спинку и с облегчением вынимаю наушник.

— Не понял.

Рогов оглядывается по сторонам. С удивлением наблюдает, как его люди опускаются на землю и кладут руки за головы.

— Покатались, и хватит.

— Что за хрень здесь происходит?! Ты решил пустить девчонку в расход? — В голосе придурка впервые слышатся истеричные нотки.

— Решил. — Отключив микрофон, я поворачиваюсь к Рогову. — Тебя! — Резко бью. Прямо в челюсть. И пока моя жертва не очухалась, распахиваю противоположную дверь и пинком выталкиваю этого идиота в грязь на улицу.

Глава 65. Откат

Порой к счастью привыкнуть сложнее, чем к несчастью.

СОБР работает чисто. Как фабрика по упаковке габаритных грузов, бойцы принимают всех мордоворотов Рогова, трамбуют их в микроавтобусы и партиями увозят в отдел.

Моя охрана даже не отсвечивает. Словно это не они организовали всю операцию, парни со стороны наблюдают за маски-шоу. Решают вопросы с фурами. Лишь когда на площадке не остается никого, кроме меня, Стас подгоняет машину.

— От Злотникова новости были? — уточняю, садясь на заднее сиденье.

— Вторая группа СОБРа сейчас в офисе Рогова. После наших им там даже двери выносить не пришлось. Зашли как к себе домой. Одни стяжки заменили на другие. Теперь ждут криминалистов и насилуют кофемашину.

— У ребят нормально прошло? Сопротивления не было?

— Крот сделал свою работу. Те лохи и не догадались, что это захват. Они были уверены, что мы выехали на склад и к гаражу. — Стас хмыкает: — Ставки делали, какая группа быстрее поймет, что ее поимели.

— Придурки.

— Если бы вы не пошли к Рогову... — Водитель осекается, не договорив.

— Каждый занимался своим делом.

Нет никакого желания напоминать Стасу про его попытку остановить меня. Вряд ли кто-то из парней в принципе смог бы понять, почему я рисковал жизнью ради посторонней девушки. Они и про Лизу почти ничего не знали. Два года был женат на другой! А уж о Лене...

— Прошу прощения, что мешал. — Из уст взрослого матерого мужика такое покаяние тянет на подвиг.

— Проехали. С девчонкой уже работают?

— Да, следователь.

— Психолог или врач какой-нибудь нужен?

Наедине с Роговым я не чувствовал никакой тревоги, но сейчас мысль о состоянии Лены заставляет напрячься.

Свою подругу Лиза мне не простит. Если хоть одна сволочь тронула заложницу, Рогову и его холуям не жить! Выслежу каждого, кто хоть как-то замешан в похищении. Превращу их жизни в такой кошмар, что сами явятся в полицию с чистосердечными признаниями.

— Нет. Она даже не испугалась. — Стас как-то странно улыбается.

— Как не испугалась? Ее чем-то накачали?

— Девчонке круто повезло. Рогов, похоже, не хотел поднимать шум в офисе. Чтобы заложница вела себя смирно, он скормил ей версию, что действует от вашего имени.

— Я ее выкрал?

— Да. Якобы Елизавету Ивановну с сыном снова пытались похитить, и вы увезли их подальше. А ее на всякий случай спрятали в офисе.

— Что-то менее бредовое он сочинить не мог?

Я вспоминаю разбитый телефон и рассказ соседа о том, что Лена добровольно села в машину. В тот момент фраза «Раз девушка не вырывается, значит, хочет покататься» показалась верхом идиотизма. Теперь картинка выглядит иначе.

— Возможно, если бы ее держали на складе или в гараже, не пришлось бы ничего разыгрывать. Но в офисе понадобилось напрячь извилины. Слишком много персонала рядом.

— Лучше бы он вообще ничего не придумывал.

Пока еще сложно привыкнуть к мысли, что все закончилось. Однако удавка, которая до этого сжимала горло, ослабевает.