Романтичные сказки - Вероника Карпенко
«Лицемерная дрянь! Похотливая сука!», — кляла себя Янка. Но в чём она виновата? В том, что бредила этим с момента их первой встречи? Что позволила телу взять верх над рассудком? В том, что брякнула в полночь какую-то чушь? Она ведь почти что сумела себя образумить. А теперь… Что ей делать теперь?
Через силу она искупалась, надеясь, что душ отрезвит. Надела пижаму и, по привычке, отправилась в спальню. БОльшую часть которой занимала кровать. Янка всегда спала справа. И её прикроватная тумбочка представляла собой идеальный баланс красоты и гармонии. Центром композиции был ночник. Круглый шар, изображавший планету. Какую именно, Янка не знала! На краю лежал томик стихов. Где между страниц был виден кончик закладки, исписанной рифмами. А сбоку, схваченный в рамку, стоял их совместный снимок. Один из любимых! Точнее, один из тех, на которых она получилась нормально.
Маринка, с её суеверностью, однажды ляпнула, что совместное фото с любимым мужчиной нужно ставить в юго-западной части дома. Именно эта зона, согласно фэншуй, в ответе за личную жизнь! Не то, чтобы Янка была фэн-шуистом. Да и личная жизнь не нуждалась в коррекции. Но вскоре их с Лёшкой совместное фото сменило свою дислокацию. И теперь занимало юго-западный угол квартиры.
Янка вздохнула, взяла одеяло. И, в обнимку с подушкой, отправилась в зал. Сама мысль о том, чтобы лечь в их постель, казалась кощунством. После того, что случилось. Хотя! А что, собственно, произошло? Юрка напал и она растерялась. Стресс, усталость и всё такое. А, иначе бы оттолкнула. Или даже влепила пощёчину!
Янка взбила подушку. «Хватит врать», — огрызнулась она на себя. Ведь фантазии на тему «чем мог бы кончиться их поцелуй» до сих пор не давали покоя. Но фантазии — это, же не измена? Если так, то она уже столько раз изменяла ему.
Обустроив спальное место, Янка легла. Цветомузыка на окне искрила огнями. Она решила оставить её в качестве ночника. «Желтый, красный, синий, зеленый. Красный, зеленый, синий, желтый», — на манер считалочки повторяла Янка, стараясь поспеть за гирляндой, которая, то ускоряла темп, то вновь затухала. И только она расслабилась, сумев, наконец, усмирить свою совесть, как смартфон пропищал. Извещая о том, что кому-то не спится в три ночи.
«Прости меня. Я не должен был этого делать», — прочитала Яна. И сон улетучился. Она села, поджала колени к груди. Он раскаивался? Он сожалел! Он не планировал. Или… все же планировал?
Пальцы дрожали, когда она набивала ответ. Стирала и снова печатала. Все казалось пустым, нелогичным, поверхностным! Любые слова были неспособны передать то, что творилось у нее на душе.
«Тебе не за что извиняться», — напечатала Янка и сразу отвергла этот вариант. Ведь поводов для извинений было достаточно! Он заявился сюда, наследил и ушёл, как ни в чём не бывало. Он воспользовался её состоянием!
«Тоже мне, жертва», — подумала Янка. Вспоминая, с каким запредельным восторгом был принят его поцелуй. Как она отвечала ему, растекаясь в умелых руках. Как расплавленный воск, принимая его безупречную форму. Ей хотелось еще! Больше, ближе, сильнее! И даже сейчас, вернувшись на землю, она продолжала хотеть. Ненавидя себя, презирая! Но оттого еще больше мечтая опять оказаться в его объятиях.
«Давай просто забудем об этом», — попросила она. И рассмеялась! Удивляясь тому, как абсурдно звучит эта мысль. Забыть? Ну, конечно! Что может быть проще? Удалить и очистить накопленный кэш. Даже если бы человечество придумало способ избавляться от воспоминаний. Решилась бы она прибегнуть к такому? Чтобы выбросить вон из памяти это мгновение… Силу желания в его пахнущих снегом руках! Шепот на коже. Торопливость объятий. И лихорадочный жар притяжения. Словно больше уже никогда…
Янка вскочила. Не было сил усидеть на месте. Хотелось одеть на себя, что попало, и пойти в старый двор. Где в омуте темных окон пятиэтажки, наверняка, оставалось одно, непогасшее. Пускай он ответит! Пускай объяснит.
«Он ответил», — подсказал пробудившийся разум, — «Он ушёл. Разве это был не ответ?». Неунывающая цветомузыка сменила тональность, окрасив стены их зала в зеленый. Янка вернулась к дивану, утратив желание двигаться. Внутри у неё кто-то выключил свет! Она дышала медленно, чувствуя, как тот угасает. И не имея возможности сделать хоть что-нибудь. Взгляд застилала солёная влага. Она вытирала её рукавом тонкой кофты, и вскоре тот пропитался насквозь. Нужно было ответить! Принять извинения, или отвергнуть их.
«Все нормально. Это, наверное, стресс», — написала она, и нажала «отправить». Он отозвался практически сразу. Словно всё это время сидел с телефоном в руках:
«Я думал, ты спишь».
«Не спится», — честно призналась она.
«И мне», — согласился Юрка.
Яна закрыла глаза, представляя, как он стоит на балконе и курит, глядя вниз. Столько вопросов вертелось в уме, но спросить не хватало решимости. И, пытаясь продлить диалог, она выбрала самый глупейший:
«Ты пробовал кекс?».
Юрка кивнул, отправив ей смайлик. А затем написал:
«Так вкусно! Не мог оторваться».
Внутри что-то снова зажглось, и щёки её полыхнули. «Он имел в виду кекс», — сурово подумала Янка, пытаясь унять такую знакомую дрожь. Ведь она же сама угостила его…
«Надкусил, или съел целиком?», — уточнила, сжимаясь в комок.
«Я решил растянуть удовольствие. И оставил кусочек на завтрак», — пришло спустя пару минут.
Янка прижала к груди телефон. Несмотря на вполне ощутимую боль, она улыбалась! В глубине души ликуя от того, что ее безнадежный недуг оказался заразным.
Глава 11
Его звонок разбудил её следующим утром. Янка проспала! Настенные часы в золотом ободке показывали десять утра. Вместо положенных восьми. Еще надеясь на то, что виной всему севшая батарейка, она поспешила ответить.
— Алло, — проговорила, старательно делая вид, что не спит.
Он догадался мгновенно:
— Разбудил? — спросил виновато.
— Вообще-то я давно уже встала! — ответила Яна, тычась босыми пальцами в ворсистый ковер.
«Хороша невеста», — ругала она свое измученное бессонницей отражение. Ночные бдения оставили следы под глазами, а наводить марафет не было времени. Намерение «поваляться еще полчаса» привело к внезапной отключке. Вместо тридцати минут она проспала сто тридцать.
— Я подумал, тебе нужно выспаться, — услышала Янка.
— Спасибо тебе за заботу, — сказала она, включила громкую связь и принялась расчесывать пушистый колтун из волос.
— Как самочувствие? — поинтересовался Юрка совершенно обыденным тоном.
Она тоже решила держаться непринужденно:
— Нормально, спасибо. А ты как?
— Неплохо, — ответил он.
Янка кусала губы, размышляя, что важнее — утренний кофе, или мейкап. «Наверняка, в больнице есть автомат», — решила она и сказала погромче:
— Я
