Игрушка для Магната - Эмилия Марр
Удивлена, нет, поражена ли я данным известием? Да! Тысячу раз — да! Это что же получается, что моя «милашная» внешность не помеха для работы на камеру? Для серьезного дела? То есть я не какая-то там пустышка? Люди меня выделили, запомнили!
Хватаюсь за голову и отворачиваюсь от таксиста, так как слезы брызнули из глаз и я потеряла контроль над собой. То, что говорил Эрик обо мне в профессиональном плане, настолько засело у меня в голове, что я уже сама себе внушила, что не гожусь для серьезного дела, что мой максимум — это развлекательные программы, где ведущий больше используется как красивая картинка и нет абсолютно никакой разницы, что у него в голове. Есть выученный текст, и с ним он выходит в эфир. И нельзя сказать, что он журналист в полном смысле этого слова!
Быстро вытерев слезы, вновь оборачиваюсь к таксисту, делаю шаг, второй, бегу, обхожу машину и обнимаю его.
— Спасибо вам большое, и жене передайте огромное спасибо! Вы мне очень помогли, правда. Скоро обязательно выйдет новый проект, где я буду занята. Спасибо вам еще раз.
Расчувствовавшись, срываюсь с места и несусь в ресторан. Мне надо побыть одной. Мне надо подумать. Я слышу Эрика, который бежит вслед за мной, выкрикивая мое имя. Нет, я не хочу его сейчас видеть, мне просто необходимо побыть немного одной.
Вбегаю в ресторан. Народу осталось мало, жениха с невестой не видно, гости потихоньку разъезжаются. Вижу Данияра и спешу к нему.
— Дань, где Люба?
— Они уже уехали, буквально пять минут назад, на самолет.
— Ясно, — оглядываюсь и замечаю у входа Эрика, — где сейчас пусто? Мне надо ненадолго скрыться.
Даня смотрит мне за голову, и взгляд его меняется.
— Он тебя опять обидел?
— Нет! Дело не в нем, пожалуйста, помоги.
— Ладно, иди в комнату невесты, я задержу Эрика.
Глава 38
Я заперлась в комнате и на любые просьбы Эрика не реагировала и не открывала. Лишь попросила найти мою сумочку и ждать, что скоро я выйду.
В душе же у меня ураган. Слова таксиста посеяли смуту. Я нравлюсь людям на экране телевизора. И не только внешне, но и как подаю материал, иначе зачем им суетиться и писать письма каналу. Да, электронные, но это же тоже требует усилий. Да и сам Эрик подтвердил, что письма были, и не одно… Это что же получается, что все же быть ведущей новостей, серьёзного материала мне доступно, я могу?!
Для себя я уже приняла решение и теперь буду следовать поставленной цели!
Открываю двери, Эрик сразу делает шаг ко мне, в его руках моя сумочка, но вид озабоченный.
— Алина, я тогда тебе не рассказал, потому что… — он тянет, мнется, как будто не решается что-то сказать, но все же поднимает взгляд и говорит, глядя в глаза: — На тот момент я не знал тебя до конца и поэтому подумал, что ты подговорила людей, чтобы они написали каналу. Позже я понял, что это не так, но я уже и сам ушел с канала, ты знаешь, поэтому… поэтому не стал, не стал тебе говорить и обнадеживать.
Я вложил все свои силы, чтобы канал стал лучшим, и сейчас, глядя на рейтинги, я могу сказать, что он улучшил свои показатели.
— Я за тебя рада, Эрик, правда. И надеюсь, что твой канал…
— Он уже не мой, я ушел…
— Неважно, надеюсь, все, что ты делал там на протяжении нескольких месяцев, окупится сторицей. А я… не обижайся, но я должна подумать и о себе.
Эрик, наверное, чувствует себя виноватым, поэтому, сжав губы, произносит:
— Ну что, поехали? Сумочку твою, — указывает мне на поклажу в руках, — я взял, виновников торжества уже нет, можно ехать.
— Да, хорошо. Вызовешь такси или мне вызвать?
— Я, да, пойдем.
Он берет меня за руку и так крепко сжимает, что даже причиняет боль. Но не успела я об этом заикнуться, как он ослабил захват и теперь более непринужденно держит меня.
Мы проходим мимо пары Данияра и Дарины. Оба недовольные стоят рядом. И если Даня с нескрываемым раздражением смотрит на Эрика, то Дарина почему-то — на меня.
Некогда разбираться сейчас. Может, потом мне удастся поговорить с ней. Сначала я должна позаботиться о себе.
Такси уже нас ожидает, мы садимся, и я называю свой адрес. Эрик недоволен, но ничего не говорит, лишь держит меня за руку и не отпускает.
Надеюсь, он чувствует хоть каплю вины за то, что уволил меня… дважды!
Подъезжая к моему дому, Эрик вдруг неожиданно тянет меня к себе и целует в губы.
— Ты мне не расскажешь, что происходит в этой маленькой красивой головке? После встречи с таксистом ты ведешь себя отстраненно.
— Эрик, давай выйдем и на улице без свидетелей поговорим.
Он скашивает глаза на любопытного таксиста и, поняв меня, молча соглашается.
Анализируя его поведение, понимаю, что он чувствует себя виновным в моем отстранении. И вот такой Эрик — кроткий и милый — мне почему-то нравится больше, нежели беспардонный грубиян.
— Эрик, ты меня любишь? — гордо задрав голову, спрашиваю у него, когда мы уже стоим перед подъездом моего дома.
Мужчина, подозрительно прищурившись, отвечает вопросом на вопрос:
— Странный вопрос, учитывая, что пару часов назад я тебе в этом сам признался. Ты к чему ведешь?
— Этот месяц помог мне пережить некоторые жизненные трудности, я о многом размышляла: о себе, о тебе, — бью его по плечу, легонько, но показывая, что все же мне было больно и что я возмущена, — о своей работе, о своих мечтах. И единственный выход, который я нашла
