Моя маленькая Надежда - Рина Фиори
Интересно, кто ещё из моего класса сдаёт по выбору химию? Надеюсь, Рягузова и Штерн на консультации не будет, иначе не видать мне покоя до самых экзаменов.
Глава 4
Утром школа походила на огромный муравейник, в каждом уголочке которого бурлила жизнь. Сейчас же она напоминает большую пустую берлогу, оставшуюся без жильцов.
Огромные настенные часы, висящие в холле, показывают 17:05, а значит, консультация по химии уже началась. С учительницей, Татьяной Анатольевной, я познакомилась ещё утром, и она мне показалась вполне адекватным педагогом, если не брать во внимание её лесть по отношению к сыну директора. Но это всё нюансы, главное, меня она за опоздание на урок не отчитала.
– Извините, можно? – открываю дверь в кабинет химии, привлекая к себе внимание Татьяны Анатольевны и… одного единственного ученика.
За первой партой сидит Влад Чернышевский и старательно переписывает в тетрадь то, что учительница успела написать на доске в моё отсутствие. Он лишь на мгновение отвлекается от своего важного занятия, бросив на меня мимолётный взгляд.
– Проходи, Соколова! – бросает женщина.
– Простите, но я Скворцова, – не могу удержаться от замечания. Тем более, звучит оно достаточно вежливо.
– С Владом садись, – учительница недовольно цокает языком, – у меня второй копии теста нет.
Только сейчас замечаю, что Чернышевский не с доски что-то переписывает, а из какой-то книги, лежащей на парте. Видимо, это сборник задач.
Покорно плетусь к первой парте и отодвигаю стул, опускаюсь на него. Быстрыми движениями достаю из рюкзака тетрадь и ручку, и приступаю к заданию.
Надо же, я всего лишь на пять минут опоздала, а Влад вместе с Татьяной Анатольевной уже вторую задачу решают, может быть, раньше начали?
Я оперативно переписываю условие, чтобы Чернышевский мог перевернуть страницу, на которой следующее задание, и приступаю к решению.
До конца занятия Влад ведёт себя так, словно рядом с ним никто не сидит. Мне должно быть безразлично отношение этого парня, но неприятный укол в области сердца свидетельствует об обратном.
И только спустя десять минут, когда Татьяна Анатольевна уходит из кабинета, бросив напоследок, что очень спешит и, попросив Влада запереть кабинет, я понимаю, что ошиблась. Уж лучше бы он и дальше меня не замечал.
– Подожди! – парень бросает довольно грубо и, крепко сжав моё запястье пальцами, прижимает руку к парте.
– Пусти! – я ни капли не теряюсь, хотя, надо признать, его прикосновение проносится разрядом тока по телу. – Что ты себе позволяешь?
– Сядь и послушай! – всё в том же приказном тоне. А ведь показался мне довольно милым парнем. Не думала, что первое впечатление настолько обманчиво.
– Говори, я слушаю! – усилием воли высвобождаю руку из крепкого захвата и потираю слегка покрасневшее запястье. Складываю руки на груди.
Влад злится. Вижу это по раздувающимся ноздрям и дёргающейся на шее венке. Резко отворачиваюсь, чтобы он случайным образом не заметил, что я его разглядываю.
– Не смей лезть в дела нашей компании, мелочь! Иначе тебе же будет хуже! – цедит ядовито. Чувствую, что кисти рук и стопы ног холодеют, а сердце начинает бешено стучать о рёбра.
В моей старой школе, конечно, всякое случалось, но так откровенно мне никто и никогда не угрожал.
Влад встаёт из-за парты, вырастая надо мной и давя своей жуткой энергетикой. По коже бегают колкие мурашки, а ноги так и хотят сделать хотя бы шаг в сторону от этого парня.
Никогда не думала, что так плохо разбираюсь в людях, наоборот, казалось, я с первого взгляда могу определить, кто и то из себя представляет. Но глядя на Чернышевского понимаю, что ошиблась на все сто процентов.
– Ты меня услышала? – произносит шёпотом, подойдя ко мне непозволительно близко. Я стою, словно гвоздями прибитая к месту. Ни за что не позволю кому-либо считать меня трусихой.
Влад замечает мой непоколебимый настрой, поэтому недовольно хмурит брови, а его чёрные глаза сверкают злостью. Он кивает головой, словно самого себя убеждает в чём-то, хватает рюкзак со стула и идёт к выходу.
Запоздало вспоминаю, что ключи от кабинета у Чернышевского. Не хватало ещё, чтобы он меня запер здесь на ночь. Судя по настроению этого парня, от него можно ожидать чего угодно.
Как попало собираю свои вещи и пулей вылетаю из кабинета, не бросив ни слова на прощание. Много чести.
Надо же, какой гнилой человек оказался, а я ещё подумала, что он хороший. На занятии обратила внимание, с какой лёгкостью Влад задачки по химии щёлкал, восхитилась про себя его умом и эрудицией. Вот же…
– Эй, мелочь, – басит сбоку.
От неожиданности роняю куртку, которую только что сняла с крючка. Зачем он за мной пошёл?
Наклоняюсь, чтобы поднять свою одежду и больно ударяюсь лбом о голову парня. Не поняла, он мне помочь пытается?
– Послушай, – выпрямляюсь, отряхиваю куртку от пыли. Кажется, влажную уборку здесь не особо жалуют. И это самая лучшая школа в городе? – Я не собираюсь никуда лезть, чего ты ко мне привязался?
Мне, безусловно, льстит внимание такого красавца, как Влад, и если бы нам было лет по десять, я бы даже подумала, что понравилась ему. В таком возрасте мальчики обычно пытаются обратить на себя внимание девочек разными глупостями. Но мы уже в одиннадцатом классе, и даже если Чернышевский своим преследованием пытается привлечь моё внимание, то он зря старается. Я не могу всерьёз воспринимать человека, который ведёт себя, как маленький ребёнок.
Вскидываю голову и смотрю в глаза парня. Они такие чёрные и глубокие, что становится не по себе от пронизывающего взгляда.
– Я надеюсь, – бросает леденящим тоном и выходит из гардеробной.
Влад
– Извините, можно? – дверь в кабинет тихо открывается.
Я сижу за первой партой, решаю задания теста, который мне дала Татьяна Анатольевна. Стараюсь не отвлекаться, но меня так и тянет повернуть голову в сторону новенькой.
Химичка говорит ей
