Линда Андерсен - Одинокое сердце

Они были наивны, словно дети, добры к ней, будто родные дедушка и бабушка. Их дома стояли рядом и напоминали своей старомодной архитектурой ее собственный дом.

В нем-то она с большим трудом и оборудовала ателье. Большими капиталами девушка не располагала, приходилось вертеться, полагаться на смекалку и на собственные усилия.

Правда, старички ей тоже помогали, как могли. Когда она решила на месте заброшенной автостоянки, примыкавшей к дому, обустроить небольшой цветник и поделилась идеей с соседями, господин Маккормик и госпожа Монтефалько тут же загорелись этой идеей.

Реджинальд принес из гаража стальные тросы, уселся за руль своего мощного пикапа и бойко отбуксировал в дальний угол стоянки проржавевшие кузова брошенных автомобилей. Места освободилось достаточно, хоть сад разводи. Анна-Тереза, ничего не говоря Миллисент, пару раз съездила на цветочный рынок и привезла – сияющая, довольная и помолодевшая, – рассаду, семена и черенки роз.

– Я теперь все знаю про цветы, – весело рассуждала Анна-Тереза. – Их также интересно и увлекательно выращивать, как печь пирожки с десятком начинок для шумной свадьбы!

Миллисент установила изгородь, привезла из питомника хороший грунт – он смешно назывался «живая земля» – и высадила рассаду. Причем, Анна-Тереза твердила ей, что надо срочно это делать, срочно!.. А то месяц потянется на ущерб, и все их усилия пойдут прахом.

– На ущербный месяц нельзя ни стричься, ни цветы высаживать, ни замуж выходить. Все окажется впустую! – внушала бывшая повариха удивленной такой точкой зрения Миллисент. – Послушай меня, опытную женщину, я эту мудрость вычитала не из книг, а познала на собственном печальном опыте.

Разумеется, девушка не стала огорчать старушку и успела с рассадой до ущербного месяца. А потом Миллисент начала ухаживать за цветами. Для этого прочитала десятки книг по цветоводству, созванивалась со специалистами, советовалась. Не обошлось и без неудач, зато каков был результат, – чудо!

Цветник оказался настоящей приманкой для клиентов. Почти все жители городка Довера пожелали иметь фотографии своих детей и внуков, сделанные осенью на фоне астр и гладиолусов, а весной среди пронзительно желтых нарциссов и алых тюльпанов. Особенно хороши были цветы, вспыхивающие яркими красками на фоне зеленой свежей травы! Глаза отдыхали на веселом разнотравье и пестрых клумбах.

А розовые кусты? Они были гордостью девушки-фотографа! Нежные гибкие стебли, щедро усыпанные десятками ароматных бутонов, загораживали ржавое железо. Кто в первый раз оказывался в благоухающем дворике, не мог даже предположить, что совсем недавно здесь была жуткая свалка. Короче, автомобильная парковка превратилась стараниями Миллисент в райский уголок, стала достопримечательностью тихой провинциальной улицы.

Что еще интересного? У соседей девушки была страсть посещать все аукционы и дешевые распродажи в округе, а также в соседних городках. Старички неизменно приглашали с собой и Миллисент.

Было очень весело ездить по округе на красном «форде» Реджинальда в азартных поисках самой дешевой мебели, одежды или съестного. Барахольные вояжи случались каждый выходной без исключения, и походили на особый вид спорта. Этот «барахолинг» имел и свои достижения, не Бог весть какие высокие, зато полезные.

Шутки шутками, а собственную квартиру, находящуюся прямо над фотоателье, Миллисент обставила с помощью своих соседей за очень смешные деньги. На распродажах девушка, как одержимая, приобретала фотооборудование, на стеклянных полках теперь располагалась целая коллекция редких фотокамер. Очень часто покупались просто забавные предметы интерьера.

Ничего, что старинный шкаф с инкрустацией или фисгармония красного дерева позапрошлого века не гармонировали с ротанговыми плетеными стульями, с современным музыкальным центром или ультрамодными светильниками… Однако все друзья-художники завидовали антиквариату Миллисент.

– Да у тебя лисье чутье на старину, – говорили они. – Старые вещи хранят в себе тайны, ими можно любоваться бесконечно.

– Это правда, – соглашалась она. – Старыми вещами и цветами можно любоваться действительно долго. А еще я люблю мои камеры за то, что они сохранили тепло прошлых времен, словно впитали чьи-то радости, надежды. Мы же, фотомастера, снимаем людей для того, чтобы они запоминали себя прекрасными и счастливыми.

Кроме того, Анна-Тереза подарила Миллисент старинные шелковые платья и безделушки своей бабушки, легко рассталась с роскошной индийской шалью. Она была с серебряной нитью, тяжелой на ощупь. При каждом движении металлические вкрапления вспыхивали яркими розовыми и малиновыми искрами. Шаль тоже хранила в себе едва ощутимый отпечаток чужой жизни.

Одним словом, каждый предмет, каждая вещичка, попадавшие к Миллисент, служили прекрасным оформлением ателье.

– Милая, завтра, между прочим, у тебя выходной, – с многозначительным видом произнес Реджинальд, вертя в руках трость.

– Я помню! – весело отозвалась девушка. – А куда мы направимся в этот раз? Какие планы?

– Есть одно неплохое местечко. В газетах писали о грандиозной распродаже на побережье около Лоудервилля, поедем рано утром. Не проспишь?

– Не просплю, – улыбнулась Миллисент. – Но лучше меня разбудить, после недели работы так сладко спится!

– А как твое настроение, милая? – спросила Анна-Тереза. – Что-то мне не нравятся твои глаза, они такие усталые.

– У меня прекрасное настроение! А глаза кажутся усталыми от ярких ламп. Ничего страшного.

На самом деле упоминание о завтрашнем дне пробудило в ней печальные, даже тяжелые мысли. Да только кому в этом мире интересны ее мысли? Завтра будет ровно два года, как она рассталась со своим женихом, которого звали Кристофер Кроуфолд.

Он подвернулся ей в жизни тогда, когда не стало ее родителей. У старшей сестры Маргарет в это тяжелое время было много работы, она не могла видеться с Миллисент каждый день, выкраивая лишь два-три часа в неделю. Вот и ходила девушка одна по пляжам, сидела в кафе, забредала в выставочные залы, вздыхала, глотала слезы, которые, казалось ей, не иссякали и стояли где-то наготове.

На одной из выставок к ней подошел высокий парень, впился взглядом, начал разговаривать, шутить. Через полчаса она дала ему свой телефон – зачем? На улицу они вышли вместе и долго бродили по окрестностям. На другой день парень позвонил ей, и Миллисент, особо не задумываясь о последствиях, собралась на свидание.

На этом втором свидании Кристофер рассказал ей о своей тяжелой судьбе. Мол, он – очень ранимый человек, тонко чувствующий окружающий мир, от него ушла любимая девушка, а ему казалось, что они всегда будут вместе. И этот уход – такой удар по сердцу и мужскому самолюбию! Ушла девушка, конечно, не просто, а изменив Кристоферу с его другом. Пришлось напоследок вызвать соперника на дуэль, они стрелялись, купив оружие в магазине.