Хартли - Фрэнки Лав
— Чили? — он достаёт из шкафа несколько банок.
Я натянуто улыбаюсь ему. Я только что пролетела сотни миль, а он угощает меня консервированным чили. Я сглатываю, стараясь быть непредубеждённой.
— Подойдёт, — отвечаю я. — Не очень хорошо готовишь?
— Нет.
Он открывает банки и кладёт их в кастрюлю и включает конфорку, стоя спиной ко мне.
Я поворачиваюсь по кругу, беспокоясь обо всём. Я только что совершила огромную ошибку? Он ведёт себя так, будто не хочет, чтобы я была здесь.
— Ты не возражаешь, если я осмотрюсь? — спрашиваю я.
— Займись этим, — говорит он, даже не глядя в мою сторону.
Настроенная позитивно, я решаю осмотреть его дом и попытаться получить представление о его личности. В гостиной я замечаю семейные фотографии в рамках. На одной он стоит перед рождественской ёлкой в огнях, с пожилой парой и ещё пятью мужчинами. Его братья? А на другом он в рабочем фартуке с мужчиной, который выглядит точно так же, как он, перед магазином, на вывеске которого написано «Фурнитура Мислтоу». У камина стоит кожаная корзина, наполненная ножами для деревообработки и поленами для строгания. Я улыбаюсь, думая о дедушке. По вечерам он сидел у камина и вырезал ложки, пока бабушка вышивала, а я читала.
Мебель мужская, деревянная. Но рождественская ёлка не установлена и никаких признаков того, что до праздника осталось всего двадцать пять дней. Я прохожу по небольшому коридору и нахожу ванную комнату с душем из речного камня и современной матово-чёрной сантехникой. В аптечке есть масло для бороды и органическая зубная паста. Ничего необычного. Здесь чисто, опрятный интерьер, минимализм.
То же самое и со спальней. И пока я гадаю, действительно ли он хочет, чтобы я была здесь, я с облегчением вижу, что половина шкафа опустошена, а ящики в одном из двух комодов совершенно пусты. Я смотрю поверх кровати, представляя, как прихожу сюда с Хартли. И хотя он может быть сдержанным, я бы солгала, если бы сказала, что идея присоединиться к нему в этой постели сегодня вечером не привела меня в восторг. Он такой привлекательный… красивый и сильный, настоящий мужчина… и я могу только представить, каково было бы ощущать его мозолистые руки на своём обнажённом теле. Моя киска становится влажной от этой мысли, и я заставляю себя выйти из спальни, пока не завелась окончательно.
Есть ещё одна комната, в основном пустая, за исключением нескольких картонных коробок, и там есть лестница, ведущая на чердак над гостиной с небольшим письменным столом и удобными стульями. Ничто в его хижине не настораживает, и это меня успокаивает. Тем не менее, я хочу знать, кто он такой. Почему он хотел, чтобы я была здесь. Я хочу знать, как я могу вписаться в его жизнь.
Хотя, почувствовав запах чили на плите, я знаю один способ, которым могу внести свой вклад — домашние блюда. Не думаю, что я когда-либо в жизни ела ужин из консервной банки.
К тому времени, как я возвращаюсь на кухню, еда разложена по тарелкам, и он спрашивает, чего я хочу — пива или вина.
— Ни того, ни другого, спасибо, — отвечаю я.
— Не возражаешь, если я выпью? — он указывает на пиво в своей руке.
— О, нет, — говорю я. — Я совсем не возражаю. Я просто умираю с голоду и знаю, что если выпью что-нибудь перед едой, то могу сделать что-нибудь, о чём пожалею.
Он хихикает, садясь за стол напротив меня и беря ложку.
— Я думал, ты, возможно, уже сожалеешь. Приехала сюда, ко мне, и всё такое.
— Я не жалею об этом. По крайней мере, пока, — говорю я с улыбкой. Он не смеётся. Он просто нервничает? — Я всё же хотела бы узнать тебя получше. Почему ты заказал невесту?
Он пожимает плечами, делая глоток пива.
— Это не я тебя заказал. Это была моя мать.
— Твоя мать? — я хмурюсь, пытаясь переварить это. — Значит, ты не хотел меня?
Он откусывает ещё кусочек чили.
— Это была не только ты. Она заказала шесть невест.
Мои глаза расширяются, в голосе паника.
— Она заказала тебе шесть жён? Где остальные?
Он смеётся.
— Нет, она заказала по невесте для каждого из своих сыновей. У меня пятеро братьев.
— О, я видела их на семейной фотографии. У рождественской ёлки.
Он кивает.
— Да, моя мама хочет, чтобы мы спасли город, и ей пришла в голову безумная идея.
Он продолжает объяснять план своей матери для своих сыновей по спасению Снежной Долины, о том, что каждому брату нужна жена.
— И вы все согласились с этим?
Он пожимает плечами.
— А какой у нас был выбор?
Я сглатываю, внезапно почувствовав, что не очень голодна. Он не интересовался мной. Не хотел меня. Я была навязана ему. Слёзы наполняют мои глаза.
— Не плачь, — говорит он со стоном. — Чёрт. Послушай, я не могу разозлить свою семью. В этом нет ничего личного. Кроме того… — он качает головой. — Ты слишком хороша для меня, Хэтти. Я уже могу сказать. Ты как рождественская открытка.
— Что это вообще значит? — спрашиваю я, качая головой.
— Снаружи ты симпатичная картинка, а внутри ты полна нежных слов. На Рождество по почте приходят только хорошие вещи. И ты живое доказательство этого.
— Если я такая идеальная пара, почему у тебя такой подавленный голос?
Он проводит рукой по бороде.
— Я не подхожу для брака. Ты заслуживаешь лучшего.
Его телефон звонит прежде, чем я успеваю ответить. Он берёт трубку, хмурясь, когда воспринимает информацию с другого конца провода.
— Понял, — говорит он. — Мы свяжемся с базой завтра.
Он вешает трубку и пожимает плечами.
— Пастор Монро не может добраться до хижины. Его завалило снегом.
Слёзы текут по моим щекам. Сегодня первое декабря. Это было моё единственное рождественское желание — выйти замуж сегодня. Но как я могу объяснить это мужчине, который только что сказал мне, что никогда не хотел меня с самого начала?
Глава 5
Хартли
Что ж, я действительно взял и сделал это сейчас.
Моя будущая невеста сидит в луже слез после того, как я только что чётко сказал всё до последней вещи неправильно.
Я думал, честность — лучшая политика, и мои слова
