Тринадцать - Lama Lieutenant
— Ничего, — буркнул Шамиль, постукивая пальцами по столу, обдумывая, как бы так выразить свои желания, чтобы максимально точно, но при этом не задеть собственную гордость. — Трахнешь меня ещё раз? — выпалил он зло и зажмурился.
Сначала на том конце повисла пауза, а затем Талерман, чтоб его, заливисто рассмеялся.
— Трахну, — согласился он ласково. — Приходи вечером, малыш.
И повесил трубку.
А Шамиль весь покраснел и решил, что никуда он не пойдёт.
И всё же к десяти часам он был в районе банды Сычей, у дома Талермана.
Охранник многозначительно ему ухмыльнулся, но молча пропустил в здание. Все здесь знали, ЗАЧЕМ Шамиль приходит к Талерману.
Без пушки было как-то тоскливо, но её пришлось оставить на входе. Шамиль вытащил свою красотку из-за пазухи и побрёл на верхние этажи.
Талерман уже был у себя, но беседовал со своими пацанами, поэтому Шамиль просто присел на диван неподалёку, разглядывая ребят. Здесь были люди всех рас в возрасте от шестнадцати до шестидесяти и даже один полутехник, сверкающий красными имплантами. Нескольких из них Шамиль уже видел ранее. Кого-то — даже на рейде.
Синие глаза Талермана скользнули по его вальяжно устроившейся фигуре, тягуче задержались, и это заметили ребята.
— Твоя девочка точно не помешает? — спросил один из них, огромный медведь два на два. Оррен. Шамиль знал этого мужика, он был неплохим бойцом, да и вором был неплохим, и девчонки на него так и вешались, несмотря на исполосованную шрамами и оспой смуглую рожу.
— Ты, блять, хочешь подраться? — запетушился Шамиль на автомате, вскакивая и хватаясь за пустующую кобуру. Прежде, чем вспомнил, что они из разных весовых категорий. Впрочем, против «удара ебанутой кобры», которому его научила бабушка, всю жизнь прожившая в степи, вес бессилен.
Оррен выпрямился во весь рост и сделал шаг вперёд.
— А что, тебе есть, что мне показать, щеночек?
Они столкнулись грудью к груди.
— Не сомневайся, — прошипел Шамиль. — Уж мой-то хер подлиннее твоего будет!
— Да ну? — рыкнул Оррен насмешливо, хватая его за ворот куртки.
Шамиль усмехнулся глядя ему в глаза. Уж он-то знал, почему девчонки, что пачками липнут на Оррена, через неделю-две бросают его.
— Мальчики, давайте без этого, — вздохнул Талерман за их спинами. Тон был мягким, но Оррен отпустил куртку Шамиля, а Шамиль отошёл от Оррена. — Детка, там как раз идёт твоё любимое шоу, — он кинул Шамилю тяжёлую связку ключей, и Шамиль правильно понял, что его просят съебаться. — А ты… — услышал он холодный голос Талермана, когда уже закрывал дверь. Но подслушивать не стал: Йен сказал, что по телеку идёт «большой разгром».
Шамиль скинул ботинки, потопал к дивану и включил шоу Игоря. Там как раз одна из участниц колошматила другую по лицу. Когда пришёл Талерман, одну фуру уже разбили, один техник поджарил себе задницу, и одна девушка была выброшена в мусорный бак.
Тонкие пальцы Талермана запутались в его волосах и мягко потянули назад, вынуждая Шамиля запрокинуть голову. Целоваться с подошедшим со спины Талерманом было неудобно, но приятно. Неудобно, потому что сразу заныла шея. Приятно, потому что с Талерманом сосаться всегда приятно. Язык у него такой нежный и вкусный, и руки ласковые, и пахнет он мятным дымом.
Талерман целовал его довольно долго, залезая руками под футболку и лениво играясь с сосками.
— Ты уже ел? — улыбнулся Йен, наконец освобождая его рот.
Шамиль поглядел на него из своего положения с закинутой на спинку дивана головой.
— Ага, — ответил довольно. — Но не беспокойся, это было давно.
— Когда?
— Утром.
— Что ты ел, малыш?
Шамиль не закатил глаза только по привычке. Сейчас он не на отработке здесь, а по собственному желанию.
— Лепёшки и пиво.
— Какая гадость. — Талерман обошёл диван и сел рядом, поглядывая на то, как брутальный мужик и брутальная девчонка гоняются друг с другом на фурах. — Иди сюда.
Он вытянул руку вдоль спинки дивана, и Шамиль скользнул мужчине на плечо, обхвая его за талию.
Они какое-то время смотрели на происходящую на экране вакханалию, и Талерман посмеивался, перебирая волосы Шамиля, а сам Шамиль внезапно почувствовал себя очень уютно и сонно, и с радостью бы поспал вот так, но он помнил, за чем пришёл.
— Ты меня трахать сегодня будешь или нет? — спросил он, зевая Талермау в рубашку.
— Ага. Только давай сперва поедим. Минут через десять.
Шамиль нахмурился. Предложение поесть после траха в зад звучало бы более уместно, чем предложение поесть ДО траха в зад. Но вообще, Талерману виднее, ведь он пидарас с опытом.
— А бить меня будешь? — спросил Шамиль, наблюдая, как чья-то фура снесла кактус.
— А ты хочешь?
— Если не сильно… — задумался Шамиль. — И если во мне будет та штука.
— Обязательно. Ты сейчас без «той штуки» вообще ничего у меня делать не будешь.
Кажется, Талерману уж очень понравилось шоу. И смотреть его в обнимку, походу, тоже.
— Я сейчас без неё, — закинул удочку Шамиль.
— Так мы и не на сессии.
— Че? Это наркотик такой? — Шамиль аж приподнял голову, чтобы взглянуть Талерману в его лицо. К слову весьма небритое.
— А? Нет. — Синие глаза посмотрели на него, уставшие, но умиротворённые. — Скоро, малыш, скоро.
Шамиль вернул свою голову Талерману на плечо и уже почти задремал, когда истекли обещанные десять минут.
— Сходи, притащи нам ужин, — пошевелил его Талерман.
Шамиль тяжко вздохнул, но послушно встал и направился в кухню. Есть дома у Талермана — не впервой, поэтому он знал, где что находится, и даже как включить синтезатор, дорогущую штуку, которую Шамиль и увидел-то впервые именно в этих апартаментах.
— Лосось с овощами под сливочным соусом или свиная отбивная с… — название гарнира Шамиль выговорить не смог.
— Свинью, — отозвался Талерман с дивана. — И возьми мне пиво.
— Пиво ему взять, — буркнул Шамиль себе под нос. — А ебать меня кто будет?
И всё же он послушно добавил две порции «свиньи» в синтезатор и достал из холодильника пиво. С самым низким градусом.
Синтезатор оформил ужин за полминуты, и Шамиль принёс пиво и две тарелки к телеку. Там уже закончился «большой разгром» и начались «вести Раэлима».
— А соус? — закапризничал Талерман. — А вилку?
Он иногда напоминал Шамилю такого прямо типичного манерного пидора, разве что без розовых ногтей и макияжа. Хотя кто знает, с чем этот фрукт щеголял в молодости! Это сейчас он приличный дядька
