Дебора Тернер - Днем и ночью

Ну конечно, с его внешностью, положением в обществе и богатством он привык к тому, что, стоит лишь мигнуть, и женщины сами падают ему в руки как спелые яблоки. Хотя в его случае хватило бы и одной внешности.

Морин сжала губы и упрямо уставилась на дорогу, словно не замечая взгляда Алана. Перед ней мелькали знакомые места, но она почти не видела их. Скорее бы доехать.

Свернув с шоссе на сельскую дорогу, Морин внезапно затормозила. Алан бросил на нее недоуменный взгляд, но она, ни слова не говоря, приоткрыла дверцу.

— Привет, Дженни!

Перед ними по самой обочине шла девочка лет семи, помахивая школьной сумкой. Широко улыбнувшись, она весело подбежала к машине.

— Ты почему не в школе? — дружески поинтересовалась у нее Морин.

— Живот болит, — радостно сообщила Дженни.

— Что-то не похоже, — хмыкнула Морин. — Может, подвезти тебя до школы, пока не поздно?

— Лучше домой, — покачала головой девочка. — Я уже отпросилась.

Тут она заметила Алана, и глаза ее широко распахнулись, а на лице отразилось жаркое любопытство.

— Здравствуйте, — прощебетала Дженни, быстро забираясь на заднее сиденье. — А вы приехали на свадьбу к Келли и Дону?

Алан серьезно кивнул в ответ.

— Вижу, что от вас ничего не скроешь, мисс.

— Это точно. Я уже видела свадебное платье Келли, она сегодня примеряла в Рингсенде. Как у настоящей принцессы!

Дженни болтала без умолку, изредка задавая вопросы Алану, и Морин облегченно вздохнула. Какая удача! Хотя бы часть пути не нужно будет беседовать с Макинтайром.

Они довезли Дженни до самого дома, и Морин пошла ее проводить и заодно поздороваться с ее матерью. Они были ровесницами и знали друг друга с детства.

Алан, не отрываясь, смотрел ей вслед. Кажется, Морин произвела на него гораздо большее впечатление, чем ему подумалось вначале. В его жизни было множество женщин, и он умел держать свой темперамент в узде, но эта девушка возбуждала его каждым своим движением, каждым взглядом и взмахом ресниц.

Вот только осложнения подобного рода ему ни к чему. Красивая женщина, которая опустошит твой кошелек и выпотрошит душу… Пожалуй, им с Морин не стоит проводить вместе слишком много времени.

Хлопнула входная дверь. Алан смотрел, как легко и грациозно Морин идет к машине, как плавно покачиваются при ходьбе упругие бедра…

— Вы очень любите детей? — спросил он вежливо, стараясь не выдать своего возбуждения, когда Морин уселась рядом с ним в машину.

— Да.

Девушка снова рассеянно теребила маленькую подвеску на золотой цепочке. За время их знакомства она уже несколько раз хваталась за крошечный ключик, словно ожидая, что он поможет ей открыть какую-то упрямую дверцу.

— Какая симпатичная у вас подвеска.

Морин мгновенно отдернула руку, бросив на него настороженный взгляд, но тут же лицо ее стало спокойным и безразличным.

— Это подарок Дона. На день рождения. Мы ведь знакомы много-много лет, с раннего детства.

— Вы очень дружили?

— Мы и сейчас дружим.

Что-то в ее голосе заставило Алана внимательнее вглядеться в ее лицо. Но Морин бесстрастно смотрела на дорогу, положив обе руки на руль. Ох уж эта детская дружба, недовольно подумал Алан. Похоже, у бедного Тоби с самого начала не было никаких шансов завоевать сердце Морин. Ему сильно повезло, что его отец чуть не обанкротился.

— Дон говорил, что вы занимаетесь овцеводством, мистер Макинтайр?

Алан вздрогнул от неожиданности. Она все-таки нашла нейтральную тему для разговора.

— К чему такие церемонии? — поддразнил он девушку. — Если вы — просто Морин, то я — просто Алан.

— Алан, — повторила она без всякого выражения.

Его серые глаза снова насмешливо сверкнули.

— Да, я чрезвычайно увлечен овцеводством. Это дело всей моей жизни.

— Вы увлекаетесь этим с детства? — Морин была готова говорить об овцах до самого дома, лишь бы не сворачивать на личные темы.

— Не совсем. Уже во взрослом возрасте я купил большой участок земли в Уэльсе. Прежний хозяин разводил там овец, и я последовал его примеру. Со временем я приобрел пастбища и в других концах земного шара, например, в Аргентине. Хотите узнать еще что-то про овец или этого довольно?

Будучи дочерью знаменитого художника, Морин нередко приходилось принимать в доме официальных гостей, поддерживать разговор на самые разные темы. Далеко не все гости были приятными собеседниками; встречались и глупые, и высокомерные, и просто наглые. Но никто не злил ее так сильно, как этот красивый самоуверенный мужчина, который никак не желал держаться в рамках условностей.

— А где именно в Аргентине находится ваша ферма?

— Неподалеку от океана.

— И большой у вас участок земли?

Довольная тем, что разговор, вроде бы, налаживается, Морин рискнула глянуть в сторону Алана — и встретила все тот же насмешливый, откровенный взгляд. Он прекрасно понимал, что она ведет светскую беседу. Сердце ее на мгновение замерло, словно ее застукали за кражей конфет в буфете. Но Морин стойко выдержала этот взгляд, уставившись на Алана в упор большими невинными глазами.

— Не маленький. Чтобы овцы не объели всю траву, приходится постоянно менять пастбища и следить за озеленением территорий.

Морин упорно заставляла себя вникать в смысл сказанного, а не просто слушать звуки низкого, с хрипотцой, голоса. Но глупое сознание постоянно отключалось, и тогда ей начинало казаться, что Алан говорит ей вовсе не об овцах, а о чем-то совсем другом. Он словно гипнотизировал ее своим голосом.

— Но вам должно быть скучно слушать про овец, вы же горожанка, — оборвал он сам себя. — Поверьте, совсем не обязательно развлекать меня беседой. Мы же не на светском рауте.

Морин вздрогнула как от внезапного пробуждения. Скажи это кто-нибудь другой, она бы вежливо запротестовала в ответ, стала бы уверять, что овцы — это страшно интересно. Но Алан снова бросил ей вызов — ей и ее вежливым манерам.

— Не беспокойтесь, я привыкла, — ответила она холодно. — Мне часто приходилось развлекать беседой гостей отца.

— Неужели все ваши беседы были такими же скучными? — поинтересовался Алан чуть ли не с издевкой.

— Не все, но случалось. И потом, разве у нас с вами беседа скучная? По-моему, мы восхитительно проводим время.

Тут Алан не выдержал и громко рассмеялся. От этого смеха у Морин по всему телу побежали мурашки. Ей ужасно хотелось посмотреть на него, но она боялась, что уже не сможет отвести глаза, и тогда они точно врежутся в столб.

— Согласен, — ответил он, все еще посмеиваясь. — Не так уж важно, о чем вы говорите. Беседуя с вами, вполне достаточно любоваться тем, как двигаются ваши прекрасные губы, как вздрагивают ресницы. Уверен, что все остальные ваши собеседники думали так же.