Сказка о злой душе - Тина Зелень

А вот со мной все было не так радужно. Мой багаж знаний из прошлой жизни оказался никому не нужен. Законы физики и химии иные, магии и колдовства в моем мире не было, но уговор есть уговор. Оборотню полагались знания, а мне комфорт. По факту максимальную выгоду от моего внезапного появления получили только Крон и Дарий. Одинокий оборотень обрел сына, а больной мальчишка — любящего отца. Дарий даже внешне изменился и стал темноволосой копией Крона. Только маленькой.

— Неужели сердце вообще не екает? — Крон пытался понять, что это за зверь такой психопатия? Мой недуг не давал ему покоя. Он по доброте душевной составлял план, как меня вылечить с помощью магии, а мне так и хотелось сказать: глупышка, ну куда ты лезешь? Жить надоело?

— Побойся бога. Я и эмоции — понятия несовместимые, — стоя на широком балконе деревянного дома, я наблюдала за тем, как Дарий носится по двору со своими друзьями. Мальчишка не оставлял идею вырасти и стать циркачом. Ох уж эти детские обиды на взрослых. Дарий пытался мне что-то доказать.

— Да, эмоции — это не про тебя.

— Мам, пап, смотрите, как я умею! — Дарий сделал сальто вперед и ловко приземлился на ноги. Крон, увидев акробатический элемент, улыбнулся и захлопал в ладоши, а я даже не моргнула. Ну, прыгнул и прыгнул. Дальше что?

— Мне на рынке сказали, что ребенку нужна нормальная мать, а не злобная кукла с разодранным лицом. Вот теперь думаю, на ком тебя женить. Есть идеи?

— Алира, мы это уже обсуждали, — вмиг напрягся оборотень. — Тема закрыта.

— Почему? — я вытащила из кармана волчье яблоко. Аромат от него шел божественный и перебивал вонь от оборотня. На вкус северный фрукт напоминал мне спелое манго. Только еще слаще и вкуснее.

— Женщина, которая могла стать моей парой выбрала другого и…

— Да, да. Я помню эту сопливую драму. Твой брат-близнец оказался удачливее тебя.

— Не обесценивай мою боль, — огрызнулся Крон и попытался свалить на кухню.

— Ты сдался и перестал бороться за себя, — перегородив путь, я взглянула в потухшие глаза собеседника.

— Я не хотел войны.

Меня, словно пушинку, отодвинули рукой, чтобы я не мешала проходу.

— Да при чем тут война? Мир большой, а на твоей дамочке свет клином не сошелся. Возможно, где-то еще живет двуликая девушка с манящим ароматом. Твой волк очнется от сна и начнет творить сексуальный беспредел.

— Ты опять пытаешься шутить?

— Да.

— Алира, а что будет, если я приведу в дом другую женщину? Думаешь, она выдержит твое присутствие? — меня решили напугать. Пф-ф-ф. Серьезно? Да я мечтаю свалить.

— У нас уговор. Мне комфорт, а тебе знания. Купишь мне отдельную жилплощадь. Дарий уже большой мальчик и в состоянии пройти несколько метров.

Я хотела жить одна. На своей территории за трехметровым забором. Без надоедливого мальчишки и унылого страдальца. Крон хорошо зарабатывал охотой на монстров. Ему щедро платили колдуны за туши убитых зверей, так как оборотень не использовал магию во время боя. Только свою силу. Поэтому Крон мог позволить себе импульсивную покупку. Домик, например. Для меня.

— Отстань! — мужчина даже не стал маскировать свой трусливый побег из дома. Если раньше Крон пытался хитрить и придумывать сложные схемы для тактического отступления, то теперь он молча сбегал в лес к монстрам.

Что изменилось за прошедший год? Я училась дружить. Мне было тяжело, но я старалась. Новый мир. Новые правила.

— Мам, а расскажи нам про свою работу, — Дарий опять притащил ораву друзей в наш дом. Лисята смотрели на меня как на великое чудо. Злобная эльфийка с уродливым шрамом на лице рассказывала страшные истории. Я была кумиром молодежи. Это подкупало. Все-таки я была психопаткой и любила, когда меня слушают, открыв рот. Крон, правда, иногда высказывал свое «фи» и просил не озвучивать подробности из уголовных дел, но ребятишки требовали крови. Да побольше! Разве я могла разочаровать юную публику? Конечно, нет! За это дети меня боготворили.

— Хотите узнать, что стало с дядей, который попытался обезглавить тесаком шуструю тетю?

— Да! — хором закричал непоседы.

— Это случилось с темном лесу… — мне приходилось менять декорации и подбирать слова. Все-таки мир другой, и многое местным жителям было непонятно. — Маньяк поджидал свою жертву, спрятавшись за дубом. Он мерзко улыбался и даже боялся дышать. Больше двух недель преступник подбирал удобный момент, и сегодня ночью был его звездный час.

Благодаря мне и моим рассказам дети научились с расстояния пятидесяти метров отличать нормального гражданина от психически нездорового ублюдка. Однажды взрослый дядечка попытался угостить девочку конфеткой, но маленькая лисичка вместо того, чтобы пойти с незнакомцем за угол, подняла такой шум, что все поселение сбежалось на крики ребенка. Крон лично казнил извращенца.

— У нас это называется детектор лжи, — я жевала северный фрукт, а Крон в этот момент стирал тряпкой кровь со своего меча.

— А у нас волчье чутье.

— И когда ты понял, что он врет?

— Как только козел открыл рот и попытался оправдать себя. А ты?

— С первого взгляда. Родную душу я узнаю из тысячи.

Крон не просто так выбрал поселение лисичек, когда брат изгнал его подальше от своей возлюбленной. Оказывается, любопытные рыжики были самыми беззащитными среди оборотней. Хитренькие, но слабенькие. Крон решил прожить остаток жизни среди тех, кто в нем нуждался. Так он хоть немного чувствовал себя живым.

Глава 5

— Ты опять звала его во сне, — и столько недовольства в голосе оборотня. Мне иногда казалось, что он вот-вот начнет закатывать сцены ревности.

— Кого? Валеру?

— Не Валеру, а Валериона. И ты плакала. У тебя слезы текли градом. Ты тоскуешь по нему. Тебе тяжело в разлуке.

— Послушай, я не могу контролировать чужие воспоминания. Алира была светлой девочкой, доброй, воздушной, мягкой, но ко мне ее страдания не имеют никого отношения, — и тут до меня дошло. — Крон, а что ты делал в моей комнате?

— Прибежал на всхлипы. Уже обрадовался. Думал, что злобная душа оттаяла и превратилась в нормальную женщину.

— И не мечтай.

— Да я уже понял.

У нас было странное подобие семьи. Папа — оборотень с разбитым сердцем. Мама — эльф с эмоциональной инвалидностью и сын непонятно кто. Дарию повезло больше всех. Он не страдал от сердечных переживаний, психических расстройств и жил