Кей Мортинсен - Ты выбираешь меня?..

Но ведь так оно и было! Его глаза, нежные опьяняющие слова, требовательные губы подтверждали это. Неукротимая страстная сила жила в нем под маской вежливой обходительности. "Ты получишь потрясающий секс, дорогая", — нашептывала ей утром Арабелла, заставляя заливаться краской до корней волос.

Однако сейчас мысли Дженни текли совсем в ином направлении. Горячий темперамент зачастую означает неуемное мужское желание, стремление к новым чувственным впечатлениям. Бывает, что он проявляется в безрассудной неистовой ярости.

При мысли о том, что и то и другое может войти теперь в ее жизнь, Джейн почувствовала глухую тоску. Она всегда панически боялась людей, обладающих подобным характером. Перед глазами стоял пример, как такой человек разрушил жизнь ее матери.

Однако до сих пор Норман был исключительно тактичен и внимателен. В этот момент Дженни вдруг отчетливо поняла, что выйдет за него замуж. Она сама удивилась своей непоследовательности, однако, приняв решение, смогла впервые со вчерашнего вечера свободно вздохнуть.

Она любит его и сумеет доказать, на что способна всепобеждающая сила любви. Да, она верит, что любовь смягчает и облагораживает самые жестокие характеры. Что она перерождает человека. М-да… красивая сказка. Ее мать, со всей своей безграничной любовью, пока что не очень-то в этом преуспела.

Но вдруг у Дженни все будет по-другому?

Выйдя замуж за Нормана, она сможет помогать матери, сделать ее жизнь более спокойной и устроенной. Дженни вспомнила, как тяжело перенесла мать последнюю ангину. Болезнь была продолжительной и очень ослабила ее. Если что-нибудь случится с той, которая посвятила ей всю свою жизнь…

— Я готова, Фрэнсис, — сказала она твердо.

— Наконец-то, — обрадовался отец и легонько подтолкнул ее в спину.

Зазвучал свадебный марш. Шурша необъятными роскошными юбками, Дженнифер вошла в церковь. Пройдя несколько шагов, она остановилась, судорожно вцепившись в рукав отцовского смокинга.

Глаза всех присутствовавших обратились к ней. Слева, возбужденно переговариваясь, толпились друзья и знакомые Дженнифер по Уиклоу. Их милые приветливые лица излучали доброжелательность и сочувствие. Многие из них были служащими отеля, где работали они с матерью и где она встретила Нормана.

Небольшая группа гостей Нормана заняла позицию справа от входа. Не ожидавшая, что знакомые будущего супруга принадлежат к такому блестящему обществу, Дженни испуганно озирала этот источавший благополучие и достаток роскошный салонный кружок. Она была потрясена великолепными нарядами, экстравагантными шляпками, изысканным ароматом дорогой парфюмерии. Арабелла говорила ей, что Норман обожает вращаться в компании состоятельных людей. Неужели он из тех, кто, как и отец, любит пускать пыль в глаза? Кто тратит последние деньги, чтобы вести образ жизни, доступный только богачам. Она не знала этого. Боже мой, она же ровным счетом ничего не знает о нем!

— Смотри, эта компания потянет на несколько миллионов фунтов, — умиленно проворковал отец ей на ухо. — Ты умная девочка.

— Фрэнк! — Дженни вспыхнула от стыда и гнева: один из гостей Нормана услышал его замечание и смерил их ледяным взглядом.

Опустив голову, она пошла, медленно и неуверенно, по длинному проходу между рядами скамей, украшенных белыми и алыми розами. Цветы пьянили ее сладким дурманящим запахом.

Наконец она отважилась поднять глаза на Нормана. Он стоял к ней спиной. Его широкие плечи в прекрасно сидевшей визитке, темная волна волос и под ней — узенькая полоска покрытой загаром шеи вызвали у нее прилив нежности. Все ее существо заныло от желания прикоснуться к нему, прижаться к груди, погладить загорелую кожу.

О Боже! Как она любила его! Дженни прожигала взглядом его спину. Если он сейчас обернется, загадала она, все будет хорошо. А тревоги и опасения развеются как дым. Ей так хотелось, чтобы в этот день все были счастливы: и мать, и отец, и друзья, и Норман… И она сама.

— О, Норман! — бессильно выдохнула она.

— Дженни, дорогая! — прошептал кто-то так близко от нее, что она вздрогнула. Она узнала глубокий, мягкий голос той, которая многие годы была Норману самым близким другом. Перед ней появилось прекрасное точеное лицо Арабеллы.

— Что с тобой? Ты выглядишь нездоровой. Может быть, увести тебя?

На душе у Дженни потеплело: кто-то волновался за нее.

— Нет, спасибо, — негромко откликнулась она, благодарно глядя на Беллу.

В этот момент отец коснулся ее руки, и даже он, всегда занятый только собственной персоной, почувствовал, как холодна она и как вся дрожит.

— Успокойся, дорогая, — сказал отец неожиданно дрогнувшим голосом.

А вот это ей никак не удавалось. Не получалось обманывать себя. Она слишком доверилась своей любви и стала принимать желаемое за действительное. Теперь с присущей ей рассудительностью Дженни снова оценила и себя, и Нормана. Все было не так, как она себе нафантазировала. В возведенном ею воздушном замке явно зияли бреши.

Норман вдруг резко обернулся. Сейчас он увидит ее. Слабая искра надежды заставила сердце Дженнифер забиться чаще. И тут же погасла. Вместо обожания и восхищения в его взгляде читалось недовольство. И чуть ли не ненависть вспыхнула в его глазах, когда он посмотрел на отца.

— О нет, — в отчаянии простонала Дженни. Ее охватила паника. Бежать, немедленно бежать из Уиклоу и никогда больше здесь не появляться. Она выдернула пальцы из отцовской ладони. Если бы не пышные юбки и шлейф платья, мешавшие ей свободно двигаться в узком проходе, она в ту же секунду оказалась бы у дверей.

Глава 2

Недоуменный ропот пронесся по церкви, когда Дженни, рывком подобрав юбки, отпрянула от жениха. Но тут же была схвачена за руку отцом. Он с силой притянул ее к себе и яростно прохрипел на ухо:

— Ты что, хочешь опозорить и меня и мать?

— Я хочу быть счастливой, — истерически прошептала Дженни в ответ. Ноги у нее подкашивались. Кровь гулко стучала в висках. Удивленные осуждающие возгласы становились все громче. Она в смятении обернулась к Норману. На того жалко было смотреть. Растерянность сменилась на его лице выражением безнадежного отчаяния, лоб покрылся капельками пота.

Дженни смешалась, мысли ее спутались. Задыхаясь, она прижала руку к груди и судорожно вцепилась в корсаж платья. Украшавшая корсаж целомудренно белая роза, безжалостно смятая, стала ронять на пол нежные лепестки.

— Любит, не любит… — завороженно провожала она глазами каждый отпавший лепесток. — Любит, не любит… — Дженни затаила дыхание. — Любит!