Алекс Стрейн - Мой ангел

– Я хотел поговорить с тобой, Хелен. Это касается моего сегодняшнего предложения.

– Я…

– Пожалуйста, Хелен, выслушай меня. – Роберт глубоко вздохнул, словно собираясь с силами. – Я много думал об этом, Хелен, и считаю, что ты права в своих сомнениях… Я был не слишком хорошим дядей, я знаю. Мне было трудно, Хелен, действительно трудно. К тому же у меня никогда не было собственной семьи, и в некотором роде я эгоист, в первую очередь заботящийся о собственном удобстве и покое. Но теперь я вдруг понял, что так не должно быть. Я знаю, что упущенных возможностей не вернуть и я не имею права претендовать на твои привязанность и симпатию, но ты могла бы попытаться… попытаться изменить свое отношение ко мне. Ведь у тебя больше никого нет, как и у меня. Подумай над этим, Хелен. Останься и дай нам обоим шанс наладить наши отношения.

Роберт говорил мягко и проникновенно, и это было настолько не в его стиле, что Хелен поневоле стало не по себе. Ее дядя был сложным человеком, со своими стереотипами поведения, и такие качества, как дружелюбие, бескорыстие и альтруизм не являлись сильными чертами его характера. Она инстинктивно чувствовала, что существует какая-то очень веская причина для этого разговора и настойчивого желания дяди, чтобы она пожила в его доме, но Хелен, хоть убей, не могла даже представить, что двигало Робертом и какие мысли бродили в его голове. Ее стало зябко – то ли от собственных неясных предчувствий, то ли от того, что в кабинете было ужасно холодно. Роберт тут же заметил движение ее дрогнувших в ознобе плеч.

– Ты замерзла?

– Нет-нет, все в порядке.

– Я вынужден сидеть в этом морозильнике… – Роберт как-то невесело усмехнулся и чуть качнул головой, словно досадуя на подобное обстоятельство.

– Но почему? – невольно спросила Хелен, недоумевая, почему нужно заставлять себя находиться в этом «морозильнике».

– Мой доктор настаивает, что низкая температура и озонирование воздуха помогут мне… – Роберт очень вовремя замолчал, провоцируя Хелен на новый вопрос.

– Ваш доктор? Вы больны? – с проснувшимся беспокойством спросила она.

– Легкие, – сдержанно отозвался Роберт. – Но не обращай на это внимания.

– Это серьезно?

– Увы. Но не будем о грустном и вернемся к нашему разговору. Я не имею права давить на тебя, Хелен…

Она вдруг все поняла. Дядя болен, возможно неизлечимо, и пытается хоть что-то изменить…

– Больше не нужно ничего говорить, дядя Роберт, я останусь.

Роберт как-то странно взглянул на нее, а потом на его губах появилась улыбка.

– О, Хелен, спасибо. Ты не представляешь, что это для меня значит.

– Для меня это тоже много значит, – выдавила она.

– Я понимаю, что мое предложение меняет твои планы.

– Мои планы? – растерянно переспросила Хелен.

– Я подумал о том, что у тебя и твоей подруги… Как ее зовут? Одри?

– Да, Одри Вейли.

Хелен почему-то показалось, что за этим последует ласковое иносказательное предупреждение о том, что Роберту не нравится, когда она водит дружбу не с теми людьми.

Но Роберт сказал вовсе не то, на что рассчитывала Хелен:

– Так вот, я подумал, что вы решили держаться вместе. Быть может, найти квартиру на двоих и попытать счастья в поисках работы?

Хелен изумилась прозорливости дяди до такой степени, что на несколько мгновений потеряла дар речи.

– Да, все так и есть. То есть было… – согласилась она и вдруг представила, что теперь ее ожидает.

Хелен вспомнила все тщательно продуманные совместные планы, все их с Одри лелеемые надежды и решила, что теперь Одри имеет право на нее обидеться.

– В качестве компенсации за поломанные планы ты могла бы пригласить Одри в гости. Вдвоем вам будет веселее. Вы можете сходить куда-нибудь развлечься.

Хелен вдруг показалось, что у нее приступ тяжелого бреда: настолько нереален был происходящий разговор.

– Я… я думаю, Одри не будет против, – промямлила она.

Одри не будет против? Да Одри придет в буйный щенячий восторг!

– Вот и хорошо, раз мы все решили. Осталось только одно, Хелен. Это я приготовил для тебя. – Роберт положил на край стола плоский прямоугольный предмет.

– Что это?

– Пластиковая карта. Я считаю, что у тебя должны быть собственные средства.

– Мне это не нужно, – слишком резко ответила она, и Роберт тут же поднял ладонь, словно таким образом пытаясь остановить Хелен.

– Это не попытка подкупа, дорогая, я сделал бы это в любом случае. – Голос Роберта зазвучал твердо и бескомпромиссно. – Я не приму никаких «нет», Хелен, тебе достаточно просто сказать «спасибо».

– Спасибо, – выдавила Хелен, не в силах оторвать взгляда от тонких пальцев Роберта, выхваченных из царившего в кабинете полумрака ярким светом настольной лампы.

Его пальцы жили собственной жизнью. Они скользнули по полированной столешнице, едва касаясь ее, как пальцы слепого, тронули золотое перо, скользнули к пресс-папье, поправили уголок выбившегося из стопки документа, а потом туго сплелись. Хелен оторвалась от этого завораживающего зрелища и взглянула в сосредоточенное лицо дяди.

– Я могу идти? – почти робко спросила она.

– Конечно, Хелен, конечно.

Девушка поднялась и выскользнула из кабинета. Когда за ее спиной закрылась дверь, она глубоко вздохнула, вытерла пот со лба и поплелась в свою комнату, до конца не уверенная в том, что этот разговор состоялся на самом деле, а не был плодом ее воображения. Однажды она мечтала об этом, но прошло слишком много времени, чтобы поверить в то, что ее почти забытые мечты и чаяния вдруг начали сбываться. Словно добрый Санта вдруг нашел старые потерянные письма и решил исполнить далекие и наивные мечты одинокой девочки.

Добравшись до комнаты, она внезапно вспомнила, что так и не позвонила Одри.

– Хелен, дорогая, как я рада, что ты мне позвонила! Я уже столько времени жду твоего звонка! – закричала Одри в трубку так радостно, словно они не виделись несколько месяцев, а не расстались сегодня рано утром, и так громко, что неопытный абонент мог бы запросто оглохнуть. Но Хелен уже была научена горьким опытом и поэтому, звоня своей подруге, никогда не подносила трубку слишком близко к уху. – Как ты устроилась? Дядя выделил тебе нормальную комнату или ты подобно Золушке будешь ютиться на чердаке?

– С моей комнатой все в порядке. Все, как и прежде… исключая ванную комнату.

– А что там? Дядюшка сделал ремонт и расщедрился на золотой унитаз?

– Вообще-то он в форме розового цветка, но краны и сетка для душа действительно выглядят так, будто они из чистого золота.

Одри оглушительно захохотала, и Хелен отодвинула трубку еще на дюйм от уха.

– Какие еще новости? Сколько времени ты пробудешь в доме дяди? Это я говорю, чтобы ты не забыла: нам с тобой еще нужно подыскать квартиру.