Третья дочь - Мария Шмидт
– Расскажи про огонь! – шепчет в спину старик.
Набираю побольше воздуха и почти рычу:
– И по какому такому праву кидаете меня в огонь каждый раз, по какому праву вы свели с ума мою тетушку? Может, смерть родственниц тоже ваших рук дело? Я требую объяснений.
Звенящая тишина. Напомаженные даже рты пооткрывали.
– Вы предъявили серьезные обвинения, – подумав, отвечает главный, – у вас должны быть веские основания для таких заявлений.
– Да она самозванка! Третьи дочери уже лет сто как не появлялись! – выкрикивает все тот же неприятный тип.
– Кровь! Проверка на крови! – зашевелились остальные.
– Согласны ли вы пройти проверку на крови? – усыпанные перстнями пальцы нетерпеливо тарабанят по затянутой в колготок коленке.
Колготки, парики, теперь еще и крови моей захотели… Но мне нужно во всем разобраться.
– Я согласна пройти любые проверки и подтвердить истинность своих заявлений, – отчеканиваю, высоко подняв голову.
Главный кивает, неприятный тип выскакивает в коридор, немного погодя возвращается, следом за ним четверо слуг вносят резной золотой столик с лежащим на нем булыжником. Ставят в центре комнаты.
Еще один слуга подает главному шкатулку длинную. Внутри – кинжал. Мужчина берет его и говорит:
– Подойдите.
Вот это поворот.
Остальные поднялись и полукругом у столика встали, любопытно им.
Я на анализы-то кровь боюсь сдавать, а там совсем маленьких прокол делают. С другой стороны, сон ведь, больно не будет. Тем более, что я хозяйка своего сна, потому точно больно не будет, это ведь… Твою!!!!…
Ладонь ожгло. Не дав опомниться, подлец крепко прижал ее разрезом к камню.
– Повторите все, что вы сказали.
Это у них детектор лжи, что ли? Скулы свело, из глаз слезы вот-вот польются. Но сдаваться точно не собираюсь.
– Я заявляю, что за последние сто лет все третьи дочери моего рода погибали или лишались разума! – проговариваю четко.
Боль утихает, а булыжник начинает обесцвечиваться. Ух ты! Рука лежит на красивейшем прозрачном камне, внутри которого переливается и сверкает радужная сфера. Все вокруг даже ахнули
– Истинная, истинная…. – зашептали восхищенно.
Даже рука главного, прижимающая мою к камню, дрогнула.
– В наших рядах предатели! – крикнул кто-то.
– Правящая династия прогнила насквозь! – вторил ему другой голос.
Поднялся шум, главный отпустил мою руку и теперь схватил кинжал так, будто им нападать собрался. К счастью, не на меня.
– Госпожа, уходим, скорее, – потянул меня за рукав старик.
Мы выскочили в коридор.
Почти бегом вернулись к той двери, из которой вышли. Вот и рыцарь с розой на месте. Старик заталкивает меня в комнату и тут же захлопывает перед носом дверь, оставляя меня одну. Дверь растаяла. Снова серые стены вокруг.
Только… что это? Шум прибоя?… да ну?
Стены подернулись дымкой и исчезли, я оказалась на пустынном пляже.
Море сияет бликами до самого горизонта. Солнце высоко в зените, тепло. Подошла к воде… ммм, как парное молоко. Вот бы искупаться. Жаль, нет купальника. Оглянулась – шикарный белый песок и пальмы. Давно бы так. Постояла, подышала соленым воздухом. Потом навалилась усталость, решила прилечь прямо на песок.
А-а-а-а…
Ну вот, проснулась. Надо же умудриться свежим порезом за подушку зацепиться. Стоп. Каким порезом?
Твою мышь! Через всю ладонь!
Судорожно вспоминаю, где и как вчера угораздило. Зазвонил будильник в телефоне, потянулась выключать, опять рану разбередила. Больно! Так. На кухню бегом марш.
Все ножи на месте, ничего я вчера не резала, на ужин магазинные пельмени варила. Откуда рана? В голове замелькали события сна. Я даже присела.
Ну, все. Тетя Соня, я иду к тебе, готовьте соседнюю палату.
Заклеила рану и стала на работу собираться, не было времени раздумывать. А там опять уроки, тетрадки, проверки, тесты, в субботу субботник, все воскресенье проект делала, срочно на конкурс надо. Все как обычно. Бабуля каждый вечер звонит, спрашивает, как дела. А что говорить? Про сон сказала, что опять старик явился, а я ему все по полочкам разложила, обещал больше не беспокоить. Мне ведь и правда теперь отличные сны стали сниться, то море, и я в нем плаваю как рыбка, то небо, летаю среди облаков и такая красота внизу, дыхание перехватывает. Даже не знаю, что больше нравится. Просыпаюсь бодрой, как после бабулиной баньки. Зажила лучше прежнего, одним словом.
Правда, без огорчений тоже не обходится. У всех одноклассниц и одногруппниц какой-то бэби-бум начался, как сговорились. В лентах одно и то же: токсикоз, растяжки, где лучше рожать, плюсы и минусы грудного кормления, первые зубики, улыбки. Детишки, детишки, детишки. Каждая считает своим долгом спросить, чего я тяну, это ведь такое неземное счастье. Да замуж меня никто не берет! Но разве так ответишь. Отбрыкиваюсь, отшучиваюсь и отписываюсь от их аккаунтов. Сестры тоже интересуются. Хоть мама помалкивает, видимо, бабуля ей что-то рассказала. Тоже стала звонить каждый вечер, то про то, то про это поговорим.
А я иногда встану перед зеркалом и думаю, ну где же мой принц? Да, не дюймовочка, сбитенькая дамочка. Но не все же худосочных любят. На лицо вроде не уродина, а вот не клеится, и все тут. Как-то летом взялась бегать по утрам, познакомилась с одним, неплохой вроде парнишка, свою автомастерскую держит. Сходили в кино один раз, в кафешке посидели, и все как-то распалось. Нет, он мне звонил еще с месяц, звал куда-то. Но не мое, и все тут. А если не мое, зачем человека обманывать? Сосед вот тоже новый, неплохой на вид, представительный, знаки внимания стал оказывать. Пару раз до работы подвозил, в гости напрашивался. Только я девушка порядочная, мужчин домой не вожу, даже кофе попить. И сама не хожу.
Закончилась последняя четверть, каникулы начались, хоть времени свободного больше стало. Лежу как-то вечером и размышляю, какой герой кино мне больше нравится. Железный человек староват, Халк… нет, не рассматриваю, капитан Америка – душечка, но какой-то слишком нежный. Тор – красавчик, только не в моем вкусе. Перебрала всех, в итоге решила, что с удовольствием с Локи в кафешке бы посидела. Что-то в нем есть. С другой стороны, псих ненормальный. Так и уснула, ничего не подобрав. И опять в знакомый коридор попала.
Открываю дверь, – старик.
– О, здрасти наше вам, – говорю, – давно не виделись.
А старик смотрит как-то слишком добренько и подозрительно ласковым голосом предлагает прогуляться. Стою и думаю, что бы это значило?
– Я как-то не одета для прогулок, – отвечаю, – да и вообще не собиралась к вам.
