Рыжее счастье - Елизавета Владимировна Соболянская
Ей очень повезло, что начальница сохранила за ней место даже после переезда в другой город. Но объем работы приходилось выполнять большой. Мила даже мфц домой купила, чтобы не бегать за каждой распечаткой, и успевала кое-что набирать в телефоне, прогуливаясь с Савелием.
Мама ее ругала – просила поберечь себя и больше отдыхать, но Милена подспудно все еще опасалась Виталия и хотела иметь денежный запас на случай внезапного переезда. Именно поэтому она еще и подрабатывала фрилансом, давая советы по налогообложению мамам в декрете, занимающимся выпечкой, вязанием или разведением улиток.
Однако сегодня звезды были к ней благосклонны – отчет сошелся, новые клиенты не звонили и не писали, так что, аккуратно опустив крышку ноутбука, Милена посмотрела на сынишку и решила, что уже можно уложить его в кроватку и быстро-быстро принять душ. И выпить еще чаю.
Горячая вода вызвала прилив молока. Выйдя из ванной, молодая женщина уже повернула на кухню, когда услышала легкое мяуканье из спальни. Поколебалась ровно секунду и пошла на кухню. Савва лежит в кроватке, он в безопасности. А ей жизненно необходима кружка чая с молоком и сухарик.
Через пять минут, когда в мяуканье появились требовательные нотки, сытая Милена появилась в спальне, подхватила сына, уложила на пеленальный столик:
– Та-а-ак, что тут у нас? Кто молодец? Кому придется попу мыть?
После подмывания Милена зевнула и решила, что купание в теплой воде – это полезно. Савелий был другого мнения и сопротивлялся с упорством и старанием. В итоге из ванной Мила вышла мокрая с головы до ног, держа на руках сына, закутанного в махровую простынку.
– А кто у нас такой хулига-а-ан? – пропела она, бросая на себя взгляд в зеркало. Да уж, курица мокрая, ничего, сейчас Савва погулит на диване, а она успеет переодеться!
Устроив сына в гнезде из подушек, молодая мама быстро вынула из шкафа поношенный, но теплый халат – все равно сейчас будет кормить и укладывать сына, а потом спать.
Внезапно в дверь постучали. Мила поморщилась – она намеренно отключила звонок и домофон, чтобы резкие звуки не будили Савелия. Неужели соседу снова что-то понадобилось? Молодая женщина подошла к двери и уже положила руку на засов, но что-то заставило ее взглянуть в глазок. Мила вздрогнула, отодвинулась от двери, подышала – может, показалось? Нет! На площадке, тускло подсвеченной эргономичной лампочкой, стоял… Виталий! Как он ее нашел? Она ведь намеренно не вписала его в свидетельство о рождении! Не сообщала о беременности, не искала в соцсетях…
– Милка, открывай! – потеряв терпение, бывший стукнул кулаком по железной двери. – Я знаю, что ты дома!
Молодая женщина медленно отступала от двери, борясь с приступом паники. Что же делать? Звонить Ирине поздно. В полицию – рано. А если Виталий узнает о ребенке – ее жизнь превратится в кошмар!
Сжав рукой горло, Мила не позволила вырваться из груди ни одному звуку! Потом медленно прикрыла внутреннюю дверь, отсекая звуки с площадки, метнулась в комнату и закрыла вторую дверь – чтобы наружу не просочилось ни звука! Только бы Виталя не узнал!
Между тем Савелию уже надоело лежать просто так, и он захныкал, требуя ужин. Мила торопливо обнажила грудь, настороженно прислушиваясь к стукам и крикам в подъезде. Была слабая надежда, что кто-то из соседей вызовет наряд, но маловероятно. Дом старый, и тут привыкли ко всему.
Внезапно на площадке раздался еще один мужской голос. Сердце Милены дрогнуло – Роман? Подхватив Савелия на руки, не отнимая сына от груди, она на цыпочках подошла к двери, чтобы услышать, что там происходит.
– Мужик, уходи, – спокойно говорил Роман, – у меня дочь только что уснула.
В ответ Виталя разразился нетрезвой площадной бранью, смысл которой был короток – никто не смеет ему мешать выяснять отношения с женщиной, да еще какой-то задохлик! Мила замерла даже, прекратив укачивать Савву – это Роман-то задохлик? Похоже, Виталя не просто пьян, а пьян до изумления!
– Я тебе еще раз говорю – не шуми, а то полицию вызову!
В ответ бывший разразился еще более грубой руганью и стукнул по двери Милены:
– Милка! Выходи, ш…! Б…! Я тебя не отпускал! Открывай, мразь! Сейчас будешь сосать у меня до полного прощения!
Милене пришлось крепко сжать губы, чтобы ничего не ответить, хотя возмущение рвалось из нее, как пена из кастрюльки с молоком.
Внезапно за стеной раздался плач Ангелины.
– Ну все, – устало сказал Роман, – я предупреждал! – потом раздался глухой удар, скулеж, мат, и наконец тяжело хлопнула железная дверь.
Мила на цыпочках подкралась и выглянула в глазок – площадка была пуста, но где-то внизу раздавались стоны и маты. Почему-то стало легче, и молодая женщина вернулась на диван – кормить и усыплять.
Глава 8
Роман был страшно зол. Они с Павлом полдня провели на кухне, заваривая по порядку все купленные смеси. По закону подлости Ангелина смирилась с последним вариантом и наконец заснула. Пашка тут же свернулся рядом, как кот, а вот Роман взялся за воплощение своего плана – и начал с мытья посуды. Не то чтобы ему не приходилось делать это раньше. Приходилось, конечно, но теперь у него словно открылись глаза. Он увидел брызги вокруг раковины, капли на плите, круг от крышки на разделочном столике… В общем, через час он чувствовал себя Золушкой, получившей задание от мачехи. Вынес мусор, вымыл пол, убрал в шкафы все лишнее, собрал подгузники и ненужные коробки со смесью. Куда вот их теперь девать? Ладно, завтра спросит у соседки!
Только присел – Лина проснулась и снова расплакалась. Пашка только причмокнул губами и отвернулся от источника шума. Впервые поняв, почему порой жена была так зла ночами, Роман подхватил дочку, унес на стол, заменяющий пеленальный, переодел, собрался на кухню за бутылочкой – и сообразил, что столик-то не тот! Без бортиков! Ругнул себя за то, что так и не присмотрел оборудование для детской и тот самый шарфик, которым Мила приматывала к себе сына, и двинулся на кухню.
Оказывается, залить горячую воду в узкую горловину бутылочки и не обжечь себя и ребенка – это почти цирковой трюк! А еще вытереть пролитую воду, собрать рассыпанный порошок, накрыть бутылочку крышкой и закрутить, проверить температуру, сунуть под холодную воду под бесконечный аккомпанемент хныканья, плавно переходящего в рев…
Когда соска наконец
