Кейт Харди - Порочная слабость

— Ты выглядишь великолепно, — подтвердила Джина. — Просто сияешь.

Элли отмахнулась от них:

— Наверное, так говорят всем невестам в день свадьбы.

— Но это правда! — заверила ее Эмбер, проглотив маленький комочек зависти. Смешно… В данный момент она не хотела заводить даже романы, не говоря уж о свадьбе…

Когда пришла Амели, девочка, которая должна была нести цветы, Эмбер, видя, как она волнуется, села с ней на полу, научила ее песенке-считалке, чтобы успокоить, а потом сделала ей взрослую прическу.

— Я похожа на принцессу! — воскликнула Амели по-французски, когда Эмбер подвела ее к зеркалу.

— Конечно! — подтвердила Эмбер, обнимая ее. — Ты такая красивая! А теперь я приведу в порядок себя. Скоро увидимся.

Гай смотрел, как Эмбер выходит из замка. Вчера, в джинсах и майке, она была хороша. Теперь, одетая для торжества, буквально неотразима.

Он был рад, что обещал сам отвезти часть участников свадебной церемонии в мэрию. Ему придется следить за дорогой, и это отвлечет его от мыслей об Эмбер. Ее улыбка, веселая и теплая и одновременно неожиданно робкая, будила в нем жар, и желание распространялось по всему его телу. Ему хотелось вынуть шпильки из ее прически, чтобы увидеть, как ее блестящие волосы рассыпаются по ее плечам. Хуже того, ему хотелось видеть эти волосы рассыпавшимися по его подушке…

Черт!

— Здравствуйте, Гай! — прозвучал ее голос, нежный, низкий, певучий. — Элли сказала, что вы готовы отвести нас. Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — автоматически ответил он. — Садитесь в машину.

Она села на переднее сиденье рядом с ним, и он искренне пожалел, что не пригласил ее сесть сзади. Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы доехать до деревни: каждый раз, как ему нужно было переключить скорость, его рука почти касалась ее руки. А она, казалось, ничего не замечала и весело болтала о том, что впервые попала на французскую свадьбу и как ей хочется поскорее увидеть крокембуш — свадебный пирог, сделанный из сложенных пирамидой и скрепленных карамелью кексов.

Эта женщина обладала способностью сводить его с ума. Для него она опасна. Очень опасна…

Церемония в мэрии прошла быстро и очень мило. Пока Хэв и Элли переодевались, остальные зашли в кафе на площади — выпить по бокалу вина. Эмбер предпочла вину кофе.

Что-то вдруг заставило ее оборвать веселый разговор с другими гостями и обернуться. И она тут же поняла, что именно.

В кафе вошел Гай, неотразимый в своем фраке и голубом жилете. Эмбер не удивилась, что все женщины в кафе смотрели на него. Гай Лефевр был из тех мужчин, которые привлекают внимание, хотя сами, кажется, этого не замечают. В нем было нечто особенное, и когда их взгляды на мгновение встретились, ее сердце странно екнуло.

А вот это плохо! Не хватало только увлечься Гаем! Возможно, он не такая крыса, как ее прежние партнеры, но они принадлежат совершенно разным мирам. У них просто ничего не может получиться.

Потом в дверях появились Элли и Хэв. Свадебное платье Элли было простым и элегантным, на голове — узкая диадема, в руке — замечательный букет белых роз. Джина, старшая подружка невесты, держала ленты Амели, девочки с цветами. Фасон их платьев был таким же, как фасон платья Элли, а цвет — такой же голубой, как цвет жилетов Гая и Хэва. На плечи девочки был накинут темно-голубой шарф.

Свадебная процессия во главе с женихом и невестой направилась в маленькую церквушку в конце деревни. Путь преграждали протянутые между заборами белые ленты, и жених с невестой должны были их разрезать. Вероятно, такова традиция. Эмбер решила, что потом спросит у Элли. Внутри старинной, очень милой церкви из светлого камня все было залито светом. У алтаря под шелковым балдахином стояли два обитых красным бархатом кресла, явно для жениха и невесты. Пока они шли к алтарю, мать Элли играла на скрипке очень нежную мелодию Баха.

Хотя служба шла на французском языке, Эмбер улавливала почти все происходящее. Когда Элли и Хэв обменялись кольцами, Эмбер с завистью подумала, как повезло ее подруге. Она нашла свою настоящую любовь. С ней самой, вероятно, это никогда не произойдет…

А потом она рассердилась на себя за то, что позволила так раскиснуть. Она любила свадьбы и торжества. Элли говорила, что французские свадьбы продолжаются всю ночь и кончаются завтраком, и Эмбер имела твердое намерение провести эту ночь весело.

Когда у выхода из церкви жених и невеста были осыпаны сухими лепестками дельфиниума и ступили на разбросанные на дорожке листья лавра, началось угощение шампанским — винная церемония в честь жениха и невесты. Эмбер знала, что на эту церемонию была приглашена вся деревня. А когда Хэв вылил бокал шампанского на могильную плиту на церковном кладбище, а Элли проделала то же самое, только на гораздо более свежей плите, Эмбер догадалась, что таким образом и их близкие, которых уже не было с ними (вероятно, дедушка Элли и кто-то, чья память была очень дорога Хэву), становились участниками торжества.

Когда они вернулись в замок, стулья уже были расставлены в саду вокруг площадки для танцев. Настал момент распить шампанское. Гай и Хэв взяли по длинному кривому ножу и, держа закупоренные пробкой бутылки подальше от себя, ловко ударили ими по горлышкам бутылок. Горлышки отлетели с легким хлопком, за ним последовали струи шампанского.

Эмбер никогда не видела ничего подобного. Это производило еще большее впечатление, чем каскад вина, льющегося во множество бокалов. Если ей удастся уговорить Гая научить ее такому, это будет просто замечательный трюк на следующем балу в честь Дня середины лета.

Возможность попросить его она получила, когда вдруг оказалась за столом рядом с ним.

— Это было очень здорово — то, что вы сделали с шампанским. Я никогда раньше такого не видела, — призналась Эмбер. — Как я понимаю, это какая-то французская традиция?

— Да. Она восходит ко временам Наполеона. Гусары, празднуя победу, таким образом отбивали верхушку бутылки с шампанским, когда мчались верхом, на полном скаку.

Эмбер представила себе Гая в гусарской форме. Он, вероятно, прекрасно смотрелся бы, сидя верхом на коне. Сексуально до невозможности…

Она с трудом заставила себя думать о том, что он сказал.

— Но тогда стекло должно было разлетаться во все стороны, и осколки, между прочим, могли попасть и в вино.

— Нет, не могли. Давление струи шампанского все выбрасывает наружу.

— Как вы можете быть уверены?

«Она будет сомневаться во всем, что я говорю? — подумал Гай. Или ей действительно интересно?» И вслух сказал: