Элизабет Харбисон - С тех пор, как ты вернулась…

Открыв дверь, Энди очень удивился, увидев на пороге Винса: огненно-рыжая шевелюра, как всегда, в полном беспорядке, в глазах страх, сам — такой бледный, что веснушки казались каплями черной краски, в глазах ужас. Сердце у Энди тревожно сжалось.

— Что случилось? — Он с силой сдавил игрушку.

— Ничего. — Винс попытался заглянуть ему за спину. — Можно войти? Нам надо поговорить.

Сердце забилось сильнее.

— Конечно, входи. — Энди впустил приятеля и пошел на кухню, бросив по дороге игрушку на диван. — Кофе?

Энди уже знал, хотя не смог бы объяснить почему, что Винс собирался ему сказать. Помедлив, он спросил:

— Что случилось?

Винс взял стул и тяжело опустился на него.

— А ты почему не садишься?

— Не хочется что-то. — Энди прислонился к шкафчику и скрестил руки на груди. Какое-то время он молча смотрел на приятеля, а потом тихо произнес: — Ты ее сегодня видел, правда?

Не было никакой необходимости уточнять, о ком идет речь. Винс кивнул. Энди перевел дыхание.

— Расскажи.

— Прости, когда мы говорили днем, я действительно решил, что ты немного того… Ну, в смысле… — и он покрутил пальцем у виска. — В общем, крыша поехала. Но теперь…

— Где она была?

— На Федерал-стрит, недалеко.

— Ты ее рассмотрел? Хорошо?

— Я старался не слишком попадаться ей на глаза. Смешался с толпой и шел за ней. Как шпион. Я видел ее всего в метре от себя. Это, безусловно, она!

— А она тебя заметила?

Винс задумался.

— Один раз точно. Но мне показалось, что она меня не узнала. Просто вежливо улыбнулась и пошла вниз по улице.

Винс нахмурился и покачал головой.

Энди почувствовал, как сильно сдавило сердце.

— Куда она пошла?

— Это тоже странно. Она зашла в угловой магазинчик и там будто испарилась. Исчезла, как приви…

Винс запнулся и прикусил губу.

— Во сколько это было? — Энди напоминал себе Джека Веба из сериала «Невод», но не мог выдавить из себя ничего, кроме этих банальных вопросов.

Винса передернуло, видимо, вспомнил пережитое потрясение.

— Самое большее — полчаса назад.

Энди пригладил волосы дрожащей рукой и выпрямился.

— Я должен идти.

Это была она. К черту здравый смысл! Он знал, что это она.

— Ну, нет, приятель. Давай-ка я тебя отвезу, — Винс встал. — Ты не в том состоянии, чтобы садиться за руль.

— Нет, — резко ответил Энди, с раздражением глянув на приятеля. Если Лора жива и сейчас в Нантакете (хорошо, пусть даже она и привидение) он знал, куда она обязательно придет. — Я должен сделать это сам.

Он схватил ключи от машины со столика у двери и выскочил из дома.

Мэри внимательно осмотрела совершенно пустую улицу. Хотя ей раньше казалось, что она ходит кругами по узеньким улочкам Нантакета, она точно знала, что здесь не была. Однако все вокруг казалось странно знакомым, как будто когда-то давно ей снилось. С правой стороны — витрины магазинов, с левой — широкая полоса воды со скользящими по ней лодками. Светило солнце, теплый ветерок был пропитан запахом моря, вода блестела и переливалась. Казалось, что на голубом бархате поблескивают бриллианты. Ей ни разу не было так спокойно и хорошо за последние пятнадцать месяцев.

За всю ее жизнь.

Она набросила свитер на плечи, скинула босоножки и, держа их в руках, пошла босиком. Асфальт под ногами был теплый. Мэри не думала, куда идет, поэтому удивилась, обнаружив, что стоит на небольшом славном квадратном пляжике. Вокруг нее по теплому золотому песку бегали, кричали, смеялись дети. Наверное, летом здесь так и пестрит от ярких полотенец и надувных лодок. Ей вдруг очень захотелось побывать тут летом и увидеть все своими глазами.

Мэри села на пустую деревянную скамейку рядом со спортивной площадкой, закрыла глаза и подставила лицо солнцу. Перед глазами закрутился какой-то странный калейдоскоп образов, смутных и нечетких. Она не знала, сколько времени просидела так, но, открыв глаза, увидела, что солнце переместилось, тени на песке удлинились. Пляж начал пустеть. Она подумала о том, что надо идти, но ей было жаль покидать это чудное место.

И тут она увидела его.

Высокий незнакомец с темными волосами (цвет глаз она рассмотреть не могла) медленно подходил к скамейке, пристально глядя на нее. В какой-то момент ей захотелось окликнуть его. Какая глупость! Как во сне… Но по спине побежали мурашки. Это не сон. Он идет прямо ко мне. Но зачем?

А он все приближался. Когда мужчина подошел ближе, она заметила, что напряжения в его карих глазах больше нет. Его сменила целая гамма чувств, значение которых, как ей вдруг показалось, она могла бы угадать. Он остановился напротив нее.

Мэри натянула свитер поплотнее и поднялась, не отводя взгляда. Наверное, нужно что-то сказать, но ничего умного в голову не приходило. Она посмотрела направо, где на песке лежала женщина с двумя ребятишками. В нескольких метрах от них сидели два подростка, девочка и мальчик.

Мэри опять посмотрела на незнакомца, стоявшего перед ней. Что-то в нем притягивало ее. Но она решила, что в данных обстоятельствах ей лучше уйти. Она вежливо улыбнулась и сказала: «Извините». Но когда попыталась обойти его, мужчина схватил ее за руку и развернул лицом к себе. Их разделяло всего несколько сантиметров. Глаза у него были воспаленными, покрасневшими, но выглядел он скорее несчастным, нежели грозным. Мэри задохнулась от волнения и замерла, страха почему-то она не чувствовала.

У мужчины на щеках ходили желваки. Она стояла неподвижно, загипнотизированная его взглядом. А он взял ее рукой за плечо и медленно притянул к себе.

Почему она не испугалась? Любая нормальная женщина уже сбежала бы, а она все не двигалась. И волнение было скорее приятным.

Его рука скользнула по ее спине. Какой знакомый жест! Она точно знала, что будет дальше, но не могла этому сопротивляться. И не хотела. Он притянул ее к себе и начал целовать. Прикосновение его губ сладко обожгло, поцелуй становился все более страстным, а когда она почувствовала его язык, ее охватило истинное блаженство. И каким-то интуитивным, забытым движением Мэри подняла руки и запустила пальцы в его густые темные волосы. Ее тело помнило его, а вот память молчала.

Его руки скользнули ниже и сжали ее в крепком кольце. Мэри стало трудно дышать, но в его мужественных руках она вдруг почувствовала себя как дома.

«Безумие какое-то!» — подумала она, но ей было слишком хорошо, чтобы оттолкнуть его. Он все целовал и целовал ее. И это было правильно, как будто последний кусочек в мозаике наконец-то нашел свое место.