Мирна Маккензи - Приз для миллиардера

— Вы приглашаете меня на роль хозяйки дома. А эти друзья... подруги... они... они так же богаты, как вы? Сливки общества?

Он наклонил голову.

— Полагаю, это так. Уверен.

— Конечно же, — продолжала она, будто разговаривая сама с собой, — дамы, выросшие в роскоши.

Он понял, к чему она клонит, и видел, как старается скрыть свое отчаяние. Женщина тряхнула головой, и один локон прилип к нижней губке. Гидеон с трудом не поддался искушению отвести его назад. Непреодолимое желание. Однако он не позволит себе дотронуться до нее. Это может послужить началом интимных отношений, а он уже однажды причинил боль женщине, которую держал на службе. Откровенно говоря, он даже не знал, как это случилось. Пола Мастерс была совсем не в его вкусе, но, по-видимому, она решила иначе. А он не сумел удержать инициативу в своих руках и проиграл. Он не собирался рисковать своей репутацией и начинать роман с женщиной, работающей на него. Так всегда поступал его отец, он был свидетелем подобных адюльтеров, и не раз.

— Насколько я знаю, вы устраивали грандиозные шоу. — Гидеон достал из кармана проспект аукциона. — Вы помните свое собственное резюме?

— Гидеон, о чем вы думали, когда выбирали мой лот? — спросила она с мольбой в голосе. — Да, я знаю весь текст этого проспекта наизусть. Я сама написала его, и там сказано, что я устраивала дневные приемы для Ассоциации учителей и родителей, вечера награждений лучших студентов, различные конференции и съезды, вела церковные собрания. Вряд ли какое-то мероприятие из этого списка могло натолкнуть вас на мысль обратиться к моей помощи.

Ее голос слегка дрожал, хотя она изо всех сил пыталась справиться с внутренним напряжением. Забыв о своих сомнениях, Гидеон взял Кэролайн за руку. Мягко поглаживая ее шелковую кожу, он старался рассеять ее страх и беспокойство.

— Сегодня вы очаровали толпу. Абсолютно.

— Поймите, это — совсем другое, — настаивала она.

— Вы превосходно справитесь, — успокаивал он ее, — я помогу вам.

Кэролайн ощутила его прикосновение, настойчивое круговое движение его пальца по ее ладони успокоило ее и словно подчинило. И вдруг проблеск здравого смысла расставил все по местам. Она резко отдернула руку. Что нужно этому человеку от нее? Понимает ли он, о чем просит? Она — Кэролайн О'Доналд, а еще ее называли сорванцом и взбалмошным ребенком, импульсивной женщиной — но изображать подругу Гидеона Тремейна!.. Это не ее роль.

— Гидеон, вам нужен совсем другой человек. Кто-то из вашего мира.

— Мне нужна женщина, которая чувствует себя легко и непринужденно в любой ситуации.

Она отступила, затем сжала его руки и заглянула ему в глаза. Большая ошибка. В их сером чувственном омуте таилась западня.

— Гидеон, разве я чувствую себя так сейчас?

Он лучезарно улыбнулся.

— Конечно, Кэролайн. Другая бы на вашем месте завизжала, упала бы в обморок или хлопнула дверью.

— Я как раз собиралась сделать это.

— Что? Визжать или падать в обморок?

Она посмотрела на него.

— Хлопнуть дверью.

Он медленно покачал головой.

— Я уже заплатил двадцать тысяч долларов за ваше время. Вы принадлежите мне, Кэролайн.

— Может быть, вы просто пожертвуете их? — Ее голос взвился вверх. — Вы — богатый человек, и вам сам Бог велел тратить деньги на благотворительность.

— Обратите внимание, как вы прекрасно владеете собой. У кого еще хватило бы выдержки предложить такой выход? Я действительно богат, и могу делать солидные пожертвования, но проблема не во мне, Кэролайн. Вы производите впечатление женщины, умеющей держать свое слово. Я напоминаю, вы обещали, что будете работать добросовестно независимо от сложности предложения.

— Да, именно так, но... поверьте, не я нужна вам.

— Хорошо, но мне хотелось бы договориться с вами, Кэролайн. Эрин только тридцать пять лет. Не хочу видеть, как она хоронит себя заживо, а именно это она и попытается сделать. Простите меня за нечестную игру, Кэролайн, но неужели вы позволите молодой очаровательной женщине разрушать свою жизнь? Неужели вы не будете испытывать мук совести?

Ну и гусь! Она посмотрела в его серые неотразимые глаза и сдалась. Ладно, она поучаствует в этом спектакле, но это будет небольшая роль, подобно многим уже сыгранным прежде. Она разберет вещи, украсит дом и наденет маску избранной им дамы. В конце концов, у нее веская причина — все ради милой женщины, чью душу растоптал какой-то бесчувственный мужлан. Кому, как не ей, понять Эрин?

Она скрестила руки и посмотрела ему прямо в глаза.

— Я согласна, Гидеон. Я сделаю все, что в моих силах, и попробую сотворить ваше чудо.

Делаем выводы, размышлял Гидеон. Эта девушка — стойкий оловянный солдатик. Приняла решение и держится бодро. Интересно, это ее обычный тип поведения? Возможно, что так. Она спокойно отнеслась к двадцатитысячной сумме, как если бы банкноты росли на деревьях. Он вспомнил, как она подмигнула ему со сцены. Так делают люди, знающие выход из самой щекотливой ситуации. Эта молодая женщина сумела завоевать расположение толпы одним движением. Он мог побиться об заклад, что Кэролайн из тех, кто умеет договориться с самым несговорчивым полицейским и подбодрить доктора, делающего ей инъекцию.

А теперь она находится здесь, в его доме, наедине с ним. Невыгодная для нее ситуация. Он подумал о слухах, витающих вокруг имени Полы Мастерс, и о том, знает ли Кэролайн о склонностях его отца.

— Итак, Кэролайн, давайте я покажу вам вашу комнату. Вы могли бы распаковать вещи до обеда, — предложил Гидеон, подхватывая ее сумку и направляясь к лестнице.

Она слегка откинула голову назад и посмотрела вверх, на массивные двойные ступеньки.

— Пожалуй. Знаю, что выгляжу наивной, но мне придется сказать вам — это так... дико, — она медленно скользила взглядом по высоким, от пола до потолка, окнам, через которые солнечный свет струился и рассыпался на множество лучей, освещая зал. — Мне кажется, я сплю и должна очнуться в любую минуту, а Бобби Каммингс опять будет дергать меня за косичку, подшучивать над моей мечтой и говорить, что день, когда О'Доналд попадет в такое место, как это, будет днем катастрофы, как если бы Элдора погрузилась в зыбучие пески.

Гидеон не смог удержаться от смеха, глядя на слегка надутые губы.

— Звучит забавно. Он слыл первым красавцем? Сколько же вам тогда было лет?

— Двенадцать, и Бобби Каммингс — первый мальчик, который поцеловал меня. Он делал это достаточно умело для своих лет.

Интересно.

— Это случилось до или после того, как он дернул вас за косичку и высказал свои соображения? — продолжал улыбаться Гидеон.