Кэтрин Гарбера - Единожды солгавшая
Они вместе пересекли комнату. Хотя Кристос был хозяином положения, он почувствовал себя лишним.
— Не означает ли это, что ты решила принять мое предложение? — спросил он.
— Я хочу быть уверенной в том, что Тео будет счастлив, — ответила Ава, стараясь говорить как можно мягче.
Весь день она пыталась справиться со злостью, которая охватила ее, когда Кристос заявил, что хочет жениться на ней.
Ее тянуло сказать ему, чтобы он плыл обратно в свою Грецию, но Тео был очарован Кристосом. Весь день он расспрашивал ее о нем. А потом спросил, будет ли теперь отец с ними. И сердце Авы не выдержало. Она делала все, что было в ее силах, для своего сына, но заменить ему отца не могла.
Кристос полагал, что владеет ситуацией. Ава знала это. Понимала по его самонадеянному виду. Проблема была в том, что ее привлекало это его высокомерие, эта его самоуверенность.
Его грудь была обнажена, и она не могла отвести взгляд от нее, от покоящегося на ней золотого медальона. Кристос всегда был в хорошей форме и явно не позволил себе расслабиться за те последние пять лет, которые она его не видела.
А это. плохо, потому что ей было бы легче противостоять ему, если бы он отрастил пивное брюшко, как многие из ее знакомых мужчин. И если бы Кристос проявил хоть малейший признак эмоций, ей бы тоже стало легче, но он проявлял только ледяное спокойствие.
Рука Тео слегка дрожала в ее ладони. Не то чтобы мальчик боялся Кристоса, но он не так часто встречался с мужчинами. В школе в основном преподавали женщины. Ее лучшая подруга Лоретта была помолвлена, но ее жених Пол бывал постоянно в отъезде, так что и его мальчик видел нечасто.
— Владения семьи Теакисов находятся на острове в Эгейском море, — сказала Ава.
Они не просто жили на этом острове, они практически владели им. Теакисам принадлежали дома по всей Европе и всему миру, однако Миконос был их опорным пунктом.
Кристос притянул Тео к себе и посадил его на колени. Ее сын выглядел таким маленьким на фоне мускулистой мужской груди! Потом Кристос нажал какую-то кнопку на компьютере, и на экране появилось изображение.
Наклонив голову, Кристос вдохнул запах детских волос, затем поднял взгляд на Аву, и она увидела тоску в его глазах. Неужели это значит, что ему нужен Тео или что он хотел бы, чтобы Тео был его сыном?
Ава на секунду пожалела о том, что не сделала анализ на-отцовство в те далекие годы, но в душе оставалась по-прежнему уверенной в своем решении. Мужчина, с которым-она занималась любовью, должен знать, что она никогда не стала бы лгать о таких важных вещах, как интимные отношения. Она лгала... только по незначительному поводу.
Ава сдержала слезы. Ей хотелось увидеть признаки того, что Тео нужен Кристосу не только ради продолжения рода Теакисов.
Картинки прошлого, которое она так старалась не ворошить, замелькали на экране компьютера. Миконос мало изменился за прошедшие пять лет.
Ава поняла, что не готова совершить путешествие по дороге памяти, как и облегчить своему сыну предстоящий переезд на греческий остров. А она знала, что Кристос не шутит, говоря, что увезет туда Тео.
— Вы извините меня, если я выйду? Оба подняли на нее глаза.
— Ты куда?
— Мне. нужно в туалетную комнату. Кристос кивнул.
— По коридору налево.
Ава торопливо вышла и остановилась в коридоре. Она слышала рокочущий голос Кристоса, который рассказывал Тео о его наследстве.
Она понимала, что ситуация совершенно вышла из-под ее контроля, и не знала, как поправить дело. Она ведь так мечтала о том времени, когда Кристос вернется и признает Тео. Признает ее. В этом-то и проблема, разве не так?
Она ждала целых пять лет, чтобы он осознал, что был не прав, обвинив ее в неверности. И вот он здесь и предлагает ей то, о чем Ава всегда мечтала. Но при этом она понимает, что ее согласие на предложение Кристоса не принесет ей долгожданного счастья.
— Как вы?
Ава подняла глаза на Антонио. Интересно, помнит ли он ее. А может быть, вереница женщин, прошедшая через жизнь Кристоса, заставила его ее забыть.
— Все в порядке, Антонио. Я просто решила побыть минутку одна.
— Не хотите выйти в парк? Я сообщу мистеру Теакису, где вы.
— Спасибо, — поблагодарила Ава и последовала совету Антонио. В этот февральский вечер было прохладно. Она вдохнула запах океана и аромат душистрго кустарника.
Пройдя по дорожке в центр парка, Ава села на скамейку у фонтана. Фонтан был сделан в виде сказочного тритона: получеловека-полурыбы с большим, как у дракона, хвостом.
— Ава?. ,
— Я здесь, — отозвалась она.
Кристос вышел из-за угла. Он был в шерстяном пуловере и парусиновых туфлях на толстой подошве. Густые черные волосы взъерошены.
— А где Тео?
— Я отправил его на кухню за сладостями.
Тео невероятный сладкоежка. Честно говоря, это одна из ее общих с сыном черт, хотя Ава старалась ограничивать себя и Тео во всяких излишествах.
— Нам надо поговорить.
Кристос присел на скамейку возле нее. Ощущая идущие от него жаркие волны, Ава боролась с искушением прижаться к нему.
— Что ты решила?
Она пожала плечами, еще не готовая дать ответ, не уверенная в том, что снова не подвергнет свое сердце риску.
Тео был умным и добрым мальчуганом и беспокоился, как его мама перенесет переезд. В один из моментов откровений он поведал Кристосу о том, что семья Авы порвала с ней, когда она возвратилась из Греции беременной. Естественно, маленький мальчик выразил это не такими словами, но Кристос все понял, когда Тео просто сказал: нас только двое с мамочкой.
Кристос не собирался слишком тесно сближаться с Авой или ее сыном, но помимо его воли маленький мальчик робко и застенчиво прокладывал путь в его холодное сердце, а Ава... она всегда была его ахиллесовой пятой, разве не так? Она нужна ему. Почему, черт возьми, это совсем не изменилось?
Сейчас, в лунном свете, она казалась хрупкой и ранимой и совершенно не способной на что-либо, подобное ее связи со Ставросом. И, кстати, никакой радости он не испытывал, узнав, что она лишилась поддержки своей семьи.
Как все, черт возьми, запутано!
— У меня есть вопросы, — сказала Ава, повернувшись к нему.
Ее глаза были огромными и честными. Он знал, что эта честность — не более чем мираж, о чем старался не забывать, но только не в этот момент, когда тихо журчала вода в фонтане и веяло ароматом цветов и ее духов.
