Нэнси Грин - Всё не зря
Шерил словно не слышала его. Она жила в своем мире и поступала так, как ей вздумается. И Джеймсу иногда казалось, что, лиши он ее этого, она обидится как ребенок, у которого отобрали любимое лакомство.
В конце концов он перестал сражаться с ветряными мельницами в лице действий Шерил. Просто он вдруг осознал, что это бесполезно.
А теперь, когда она переехала к нему…
Джеймс вздохнул. Он вдруг понял, что и сам не знает, зачем позволил Шерил сделать это. Наверное, просто решил, что если она будет рядом, то это удобно.
Вот такая она, жизнь.
Он стал циничен и жесток. Он знал это. Но ничего не мог с собой поделать.
Ему так было легче. Так никто не мог нанести удар ему в спину, как это сделали однажды.
С тех пор он стал умнее. Он больше никому не открывал своего сердца. Теперь оно всегда было на замке, ключ от которого он забросил как можно дальше, чтобы никто и никогда не смог его найти.
Джеймс вернулся к документам и начал внимательно просматривать их, строчку за строчкой, страницу за страницей, не заметив, как наступил вечер.
Несколько раз звонила Шерил, но он не брал трубку, не желая отвлекаться на разговоры.
Трейси уже ушла домой.
А он продолжал сидеть в своем кабинете и работать.
И только когда с последней страницей документа было покончено, он встал из-за стола и потянулся.
Он очень устал.
Но это было даже хорошо. Придя домой, он сразу же ляжет спать и не будет слушать Шерил, которая словно школьница отчитывалась перед ним за каждый прожитый ею день.
Кортни в чем-то права: Шерил порой усложняла ему жизнь. Но он уже привык к ней. По крайней мере, она была бесхитростна. Джеймс наперед просчитывал ее реакцию.
Да, ему было с ней скучно. Но и спокойно тоже.
Во всяком случае, Шерил никуда не денется. Она всегда будет рядом с ним.
А разве не к этому он стремился?..
3
Джеймс шумно вздохнул и пошарил рукой рядом с собой. С удивлением он обнаружил, что вторая половина его огромной кровати пуста.
Открыв глаза, он повернул голову, чтобы окончательно в этом удостовериться.
Невероятно, но по всему выходило, что Шерил уже встала.
Джеймс недовольно поморщился.
Ну вот куда ее понесло с утра пораньше? Он так привык просыпаться, когда она рядом… Он мог бы разбудить ее поцелуем, и они занялись бы любовью.
Вот такое утро он любил.
А сейчас? Ну вот где она?
Отвернувшись к окну, он посмотрел на коварные солнечные лучи, пробивающиеся сквозь неплотно прикрытые шторы.
Наверное, Шерил обиделась на то, что он ей вчера сказал.
Но он и правда не может взять ее с собой в командировку! Что ей делать на стройке, куда он отправляется, чтобы проверить работу?
Ей бы пришлось целыми днями сидеть в гостинице, пока он, надев каску, дышит пылью и слушает шум стройки. А поздно вечером он, уставший как собака, возвращался бы в номер и у него совсем не оставалось бы сил на нее. Неужели она этого так и не поняла, хотя он очень доходчиво и мягко попытался ей объяснить?
Женщины, ну что с ними делать? Джеймс тяжело вздохнул. Порой ему казалось, что он знает каждый шаг, который они должны совершить в следующий момент. Но иногда прозорливость отказывала ему, и тогда он не переставал удивляться их природе.
— Доброе утро, любимый! — раздался за спиной знакомый голос.
Джеймс на секунду замер. Судя по всему, Шерил не злилась. Даже наоборот.
Он повернулся на другой бок и посмотрел на нее.
Среднего роста, стройная, без косметики она выглядела совсем юной. Ее соблазнительные формы, проглядывающие сквозь полупрозрачный пеньюар кремового цвета, отделанный такого же оттенка кружевами, вызвали у него совершенно определенную реакцию.
Шерил приблизилась к кровати, держа в руках сервированный поднос.
— А я решила сделать тебе завтрак, — ласково промурлыкала она, усаживаясь на колени и осторожно придвигаясь к Джеймсу с подносом.
Он улыбнулся, окидывая ее взглядом, в котором явственно сквозило желание.
Шерил перехватила его взгляд, смутилась, хотела было поправить распахнувшиеся полы пеньюара, открывающие ее обнаженное тело, но вовремя вспомнила про поднос и оставила эту затею.
— Ну Джеймс! — воскликнула она. — Как так можно?! Неужели ты совсем не голоден?
В ее возгласе проскользнула обида. Но он прекрасно знал, что это всего лишь игра.
— Конечно, голоден, — подтвердил он, усаживаясь на кровати. Приняв из ее рук поднос, он поставил его на пол. — Но это не тот голод. — С этими словами он опрокинул ее на спину, распахивая пеньюар и любуясь ее юной женственной красотой. — Ты очаровательна, — прошептал он, припадая губами к ее груди.
Шерил вздрогнула и хохотнула бархатистым от охватившего ее возбуждения смехом.
— Ты действительно так думаешь? — игривым тоном поинтересовалась она.
— Да, — произнес он. — И еще мне кажется, что мы слишком много разговариваем.
Приподнявшись выше, он впился ей в губы долгим требовательным поцелуем.
Шерил ответила на его поцелуй.
Обняв его, она приподняла свои бедра навстречу его напряженной мужской плоти, как бы давая понять, что она готова.
И Джеймс вошел в нее, быстро и резко погрузившись в ее лоно.
Они напряженно дышали, двигаясь в унисон.
Несколько быстрых движений — и все.
Он еле успел из нее выйти.
Перекатившись, Джеймс лег рядом с Шерил. Посмотрев на нее, он заметил, что она лежала нахмурившись.
— Что-то не так? — спросил он.
Шерил вздохнула.
— Нет-нет, ничего. — Она отвернулась.
Он заметил, как плечи ее дрогнули.
Дотронувшись до нее, он развернул ее на спину и приподнялся, заглядывая в ее глаза, наполненные слезами.
— Ну что случилось? — спросил он, окидывая ее озабоченным взором.
Шерил всхлипнула, нервно провела рукой по каштановым волосам.
Джеймс молчал, ожидая ее ответа. Совсем не о таком утре он мечтал. И теперь его растерянность сменялась раздражением.
— Ты не хочешь, чтобы мы были вместе, — прошептала она обиженным тоном.
Джеймс удивленно уставился на нее.
— Шерил, ты в своем уме?! Если бы это было так, разве ты жила бы здесь?
Она села на кровати, подтянув одеяло до подбородка, и посмотрела на него сверху вниз.
— Ты не хочешь, чтобы я родила тебе ребенка, — заявила она.
Джеймс посмотрел на нее долгим пронзительным взглядом.
— Мне кажется, что еще рано об этом говорить, — мягко заметил он.
Шерил поджала губы.
— Я была бы хорошей матерью, — прошептала она.
Ну что она себе надумала?! Какие дети?! Он не готов! Она еще сама ребенок! Что за чушь она несет?!
