Кейтлин Крюс - Скандальная наследница
Его ответная улыбка была мрачной, почти зловещей. Глаза его стали похожими на тлеющие угли, и у нее перехватило дыхание.
— Проверим? — хрипло произнес Джек.
Прежде чем она смогла что-либо сказать, он положил руки ей на плечи, притянул к себе и накрыл ее губы своими.
Глава 3
Хуже всего было то, что все эти годы она помнила его поцелуи. Новые оказались еще лучше.
Ее ладони скользили по его твердой мускулистой спине. Ткань его футболки была довольно плотной, но через нее она чувствовала жар, исходящий от его тела. Ей безумно хотелось запустить под нее руки и прикоснуться к нему.
Он целовал ее снова и снова, словно был охвачен тем же безумием, что и она. Словно не собирался останавливаться.
Ее глаза закрылись, спина выгнулась дугой, заставив ее теснее прижаться к нему. Она чувствовала, что плавится в его руках.
На этот раз она не пьяна и полностью себя контролирует, но, даже осознавая опасность Джека Саттона, продолжает отвечать на его поцелуи. Похоже, она не может перед ним устоять. Этот мужчина словно создан специально для того, чтобы сводить ее с ума. Она прекрасно понимает, чем рискует. Как бы хорошо ей с ним ни было, она не может притворяться, говоря себе, что их близость ее не разрушит.
Инстинкт самосохранения говорил ей, что если она ему отдастся, то на этот раз не сможет оправиться от потрясения.
Прервав поцелуй, Ларисса высвободилась из объятий Джека и поспешно надела на себя маску бессердечной кокетки, чтобы он не смог заглянуть ей в душу и увидеть, в каком смятении она находится.
— У тебя по-прежнему хорошо это получается, — весело сказала она, словно ее тело не было напряжено как натянутая струна, — но, боюсь, мне придется отказаться от продолжения.
— Почему? — спросил он, призывно глядя на нее.
— Потому что ты слишком этого хочешь. — Повернувшись, она подошла к камину и, обернувшись через плечо, язвительно бросила: — Больше, чем я.
Ему не следовало этого делать. Не следовало прикасаться к ней, тем более ее целовать. Ее глаза блестели от желания. Ее губы припухли от поцелуев, и ему безумно хотелось снова прикоснуться к ним. Эта женщина действовала на него как наркотик. К его сожалению, она продолжала играть с ним в свои лживые игры.
— Я не знал, что так сильно тебя напугал, — насмешливо протянул он. — Я думал, ты ничего не боишься.
— Я боюсь летучих мышей и скорпионов. — Ларисса притворно содрогнулась. — А вот тебя я нисколько не боюсь. Должно быть, ты сильно разочарован, Джек.
— Я знаю, почему ты здесь. — Это прозвучало более сердито, чем он хотел. — Ты можешь перестать играть и признать это.
Ларисса снова посмотрела на него, и он в очередной раз поразился несоответствию между ее внешней беззащитностью и внутренней безжалостностью, хотя прекрасно знал, что, несмотря на хрупкий вид, эта женщина несокрушима.
В ее глазах, которые всегда напоминали ему океан, появились странные тени и так быстро исчезли, что он решил, что это обман зрения.
— Может, скажешь почему? — Она снова повернулась лицом к камину. — Или мы сделаем вид, будто это уже произошло? Сомневаюсь, что ты можешь мне сказать что-то новое. Не беспокойся, список оскорблений я смогу дополнить сама.
В ее голосе он услышал горечь, причина которой была ему непонятна. Будь на ее месте другая женщина, он бы предположил, что задел ее чувства. Но это Ларисса Уитни. У нее нет и не может быть никаких чувств.
Вопреки его воле, его взгляд скользнул по ее фигуре. Разве он может не любоваться ей? Пресса не зря утверждает, что она одна из красивейших женщин своего времени. У него была возможность подробно изучить ее красоту. Он знал каждую черточку ее аристократического лица, каждый изгиб ее восхитительного тела. Знал, что у нее сзади на шее прямо под линией волос есть чувствительная точка. Что если прижаться к ней губами, ее тело содрогнется, а из горла вырвется довольный стон.
Черные тренировочные брюки и простая обтягивающая футболка, которые были на ней сейчас, показались ему более эротичными, чем ее самые дорогие и замысловатые наряды. Она не выглядела неуместной на этом острове, но он знал, что изменение имиджа лишь часть ее грязной игры. Разумеется, он не может сделать ей комплимент, если не хочет, чтобы она воспользовалась этим против него. Для достижения своих целей Ларисса Уитни использует все и вся. Он знает это лучше, чем кто-либо другой.
Джек потратил пять лет на то, чтобы понять, почему поддался ее чарам. У него было множество разных предположений, но ответа он так и не нашел.
— Вот видишь? — Ларисса повернулась к нему лицом. Глаза ее были непривычно темными, на губах играла знакомая дерзкая улыбка. — В разговоре нет необходимости, так что можешь уходить.
— В следующем месяце состоится собрание совета директоров «Уитни медиа», — сообщил ей Джек.
Она слегка поморщилась, и он понял, что его удар попал в цель. У него создалось впечатление, что ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова принять беспечный вид, и в груди у него что-то сжалось. Почему он не испытывает радости? Он ведь раскрыл ее хитроумный замысел.
— Ты определенно стал самым скучным человеком на свете, — мягко произнесла она. Джек посмотрел ей в глаза, но не смог ничего в них прочитать. — Последнее, о чем мне хотелось бы говорить на этом тихом уединенном острове, это об «Уитни медиа».
— До меня дошли слухи.
Подойдя к креслу, Ларисса опустилась в него и ответила безразличным тоном:
— Нью-Йорк живет слухами. Его жители днем и ночью обмениваются грязными сплетнями. Именно поэтому город никогда не спит. — Она небрежно пожала плечами. — Достоверность информации никого не интересует.
— Тебе необходимо присутствовать на этом собрании, не так ли? Не зря же ты несколько месяцев избегала публичных скандалов. Теперь тебе нужно доказать своему отцу, что ты стала благоразумной, иначе он решит, что ты не способна распоряжаться своими акциями, и тебе придется подписать доверенность.
Это не сплетня. Он сказал ей в точности то, что узнал из «Уолл-стрит джорнал», но ее глаза цвета морской волны вспыхнули на миг от гнева, прежде чем она одарила его еще одной томной улыбкой.
— Звучит так, будто я с восемнадцати лет всячески борюсь за право руководить компанией, словно отчаянная героиня какой-нибудь мыльной оперы, — пробормотала Ларисса. — Сколько я себя помню, за меня всегда голосовали по доверенности. — Она поморщилась. — Не могу себе представить ничего скучнее, чем заседание совета директоров. Особенно если речь идет о компании, от названия которой меня тошнит с раннего детства. — Она встретилась с ним взглядом. — Ты же знаешь, как я не люблю испытывать скуку.
