В поисках цветка Адамант (СИ) - "AlyaLi"

Селена сидела за капитаном Штицхеном, обхватив себя руками за плечи, и смотрела на проплывающий мимо пейзаж. Если бы Лиам видел сейчас её глаза, то утонул бы в пучине всеобъемлющей тоски и печали. Но сильные девочки не сдаются без боя, а Селена Харрис была именно такой.

– Ты совершенно замёрзла! – Лиам протянул девушке куртку, и она с благодарностью её приняла. – Ты простудишься, Селена! Нельзя быть такой беспечной!

Рулевая рубка была совсем крошечной и едва вмещала двоих, что уж говорить про троих пассажиров.

Капитан Штицхен недовольно забурчал, всем своим видом показывая, что парочке было бы неплохо убраться отсюда.

– Наверное, нам не стоит отвлекать Роба своими разговорами, – мисс Харрис словно почувствовала его напряжение и раздражение. – Лиам, пойдём. Роб, спасибо, что приютили, – она мягко улыбнулась, а Штицхен кивнул с едва уловимой благодарностью.

– Минут через тридцать я планирую остановиться для отдыха, – Роб потёр глаза и ладонью поочерёдно ударил себя по щекам, разгоняя лёгкую сонливость. – Отправимся снова с рассветом.

Уже совсем стемнело, заметно похолодало, а беззвёздное небо грозно нависало над путниками, роняя последние капли дождя.

Как и говорил капитан, течение здесь было гораздо более бурным, река шумела, неслась вперёд и мокрыми языками воды облизывала пароход, стараясь забраться на палубу.

Даже в темноте было понятно, что лес стал гораздо гуще и будто бы опаснее.

Селена и Лиам вышли из рубки и неспешно направились к лестнице вниз. Не спускаясь, они остановились возле перил, и молча стояли так некоторое время.

Постепенно пароход стал замедляться, лес надвигался на них, и уже к привычным запахам стали присоединяться другие: сладкие, цветочные ароматы. Тропические растения вдоволь напитались недавним дождем, и теперь щедро делились своими запахами.

Вдруг судно резко качнулось, Селена и Лиам одновременно ощутили крепкую хватку и ткань на лице с усиленным во много раз ароматом тех самых цветов.

Голова у обоих закружилась, тело ослабло, а затем наступила тьма.

***

Добираться сквозь грозу было тем ещё удовольствием.

Дэймон был разъярен. Три километра им пришлось идти до ближайшего городка пешком, потому что машина увязла в грязи, а крыша начала протекать.

Мужчина рвал, метал и сыпал проклятьями в сторону нерадивых проводников.

Кров им предоставила потрепанная гостиница, больше напоминавшая лачугу. Здесь не было шелковых простыней и дорогой выпивки, изысканных блюд и серебряных приборов. Но была крыша, горячая ванная и относительно чистое полотенце.

Когда Дэймон вошёл в номер, Виктория сидела, скрестив ноги, в старом кресле, развёрнутом к окну. Её волосы были спрятаны под полотенцем, а промокшую одежду сменил халат. Одной рукой девушка вырисовывала узоры на махровой пожелтевшей от времени ткани, а второй, прижав локоть к подлокотнику, подпирала щёку.

Дэймон считал эту девушку своим талисманом. Она появилась в его жизни, когда дела шли крайне плохо. Остановила его на выходе из фабрики на окраине Рима и попросила взять на работу.

Но она была настолько прекрасна, что не подходила для тяжёлой работы. Поэтому Дэймон предложил поехать в ресторан.

До мельчайших подробностей он помнил, как щёки Виктории залил румянец, и она сказала, что это совершенно неудобно и непозволительно. Но Дэймон настоял.

Он узнал, что Виктория прекрасный экономист, что после войны её семья так и не оправилась, и теперь все её члены вынуждены выживать.

Тогда Дэймон предложил проверить бухгалтерию их семейной фабрики, которая едва сводила концы с концами, а часто вообще выходила в минус. Виктория с готовностью взялась за дело, нашла ошибки, а также парочку воров. За этим последовали громкие увольнения, судебные разбирательства и новая жизнь производства мебели.

Семья Виктории получила должности, а она сама стала личным помощником Дэймона Инганнаморте, вскоре заняв почётное место жены.

Дела Дэймона пошли в гору. Каждый свой шаг он обсуждал с девушкой, и каждый раз одерживал победу – не зря она всё-таки звалась Викторией.

Но сейчас дела шли откровенно не очень. Уже в который раз они упускали Селену Харрис, и ничего не могли с этим поделать.

Однако Дэймон не собирался сдаваться. Он собирался одержать победу в этой войне и в качестве награды жить вечно.

***

Голова Роберта Штицхена трещала так, словно в виски огромными кувалдами забивали гвозди. Капитан сделал над собой усилие и попытался открыть один глаз, но тот упрямо закрылся обратно. Он мысленно выругался и повторил манипуляцию. Тяжёлые веки не слушались. Однако Роб не сдавался и, превозмогая жуткую головную боль, смог-таки немного приоткрыть глаза.

Впереди горело два больших костра (или это один двоился?) и двигались, активно жестикулируя, пёстрые люди. Их разговоры слились в один общий гул, и неизвестные, похоже, совершенно не тревожились, что разбудят добычу.

Роб подвигал руками: они затекли и были связаны крепкой верёвкой. Ноги оказались свободны, но встань он сейчас, обязательно повалился бы обратно, такая была тяжесть во всём теле. Штицхен толкнул ногой сидящего рядом Лиама, однако реакции не последовало. Он повторил ещё раз и ещё, уже гораздо активнее – видимо действие того, чем их усыпили, начинало ослабевать.

Спустя пару попыток Лиам наконец задвигался и что-то промычал. Похитители разом стихли и подошли ближе. Роб снова, уже злобно, ударил своего пассажира по ноге и сквозь зубы пропустил пару крепких ругательств.

– Вы кто такие?! – рявкнул он в сторону людей, стоявших в паре шагов от них. Наконец-то его глаза открылись, и Роб смог рассмотреть похитителей.

Их было трое: один высокий и крупный, справа – поменьше, но достаточно долговязый, слева – совсем низкий и щуплый. Их наряды были расшиты цветными перьями, лица скрыты за масками, а тела украшены белыми узорами, которые светились в темноте.

– Вам чего нужно?!

– Зачем вы вторглись на нашу территорию? – спокойно, но властно пробасил самый крупный.

– И с каких это пор она ваша?! – фыркнул Роб и покосился на Солсбери.

Лиам уже открыл глаза и наблюдал за людьми впереди.

– Вы говорите по-английски? – абсолютно не в тему встрял он в разговор, но впрочем, в этом был весь Лиам.

– Конечно, – показалось, что в голосе неизвестного мужчины промелькнула улыбка. Он говорил совершенно спокойно, можно даже сказать, дружелюбно.

– Так отвечай хоть по-английски, хоть по-французски, какого чёрта хочешь от нас?!

Лиам лишь цокнул на своего знакомого.

Одна Селена продолжала сидеть, склонив голову к груди. Она уже давно очнулась, но всё это время пыталась освободиться. Девушка отчаянно двигала руками, стараясь вытащить запястья из липкой хватки мокрых верёвок. Впрочем, сейчас это было на руку, верёвка неплохо поддавалась, но всё равно, всё происходило не так быстро, как хотелось бы Селене.

Девушка совершенно не вдавалась в подробности перепалки со стороны Роба и подобия светской беседы со стороны Лиама. Эти двое только раздражали, но всё-таки отвлекали внимание на себя.

Наконец она была свободна. Селена даже подавила радостный вскрик, так ликовала её душа желанной свободе. Теперь было необходимо разыграть момент прихода в себя и оценить обстановку. Харрис вяло приподняла голову, едва-едва приоткрывая глаза. Она видела людей совсем близко, сразу стало понятно, кто главный. Могла наблюдать, как огненные языки большого костра танцуют, а в небо летят яркие искры. Затем её взгляд зацепился за копье. Оно стояло совершенно сиротливое, прислонившись к дереву между Селеной и похитителями.

– Наша земля священна, благословлённая самой богиней Адамант, – говорил вожак, не обращая на Селену ни малейшего внимания, – священны животные, священны птицы, священны растения и даже вода. А такие, как вы, приходят и уничтожают наш дом.

– Да сдалась мне твоя животность! – фыркнул Роб. – Свою куда девать, не знаю.

Абстрагировавшись от разговора, Селена снова закрыла глаза и напряжённо думала. Ей нужно было подняться, взять копье и напасть на главного. Вряд ли её сразу станут убивать его соплеменники, побоятся, что предводитель может быть ранен.