Испытай меня нежностью и болью - Элли Лартер
— Не больно? — тут уже хохочет Арина, глядя на его красную щеку.
— Немного, — признается мужчина, но тут же тянет ее на рождественскую ярмарку, где продаются безалкогольный грог, петушки на палочке и жареный зефир. У Арины бушуют гормоны, так что она поедает сладости с особым аппетитом, а Петр любуется ею и только успевает предлагать: то кукурузные чипсы, то маршмэллоу, то пироги с вишней.
Потом они идут на колесо обозрения, а потом — гулять по парку, где все деревья украшены разноцветными гирляндами.
— Как же здесь красиво, — шепчет девушка, поглаживая беременный живот, а Петя чмокает ее в висок и с улыбкой пожимает плечами:
— Я же обещал.
После католического рождества они возвращаются в Москву, куда на новогодние праздники уже приехали их родители из Санкт-Петербурга и Вологды. Новый год они отмечают большой и шумной компанией, а под бой курантов Арина загадывает, чтобы у них родилась здоровая дочка.
Так и происходит. Малышка Дана появляется на свет двадцать седьмого марта, а перед этим, первого марта, родителями становятся и Нина с Егором: у них рождается сын Артем.
Егор и Петр шутят, что поженят своих детей, когда те вырастут, а Арина беспокоится, что не успеет за пять дней прийти в себя после родов: на первое апреля назначена свадьба Нины и Егора.
— Ничего страшного, мы можем не ходить, у нас уважительная причина, — успокаивает ее Петя, а девушка упрямится:
— Нет, мы должны!
Но все обходится как нельзя лучше: Арина уже на следующее утро после родов чувствует себя достаточно хорошо, чтобы встать с постели. На празднике она в итоге появляется в балетках вместо шпилек, да и платье приходится надеть не то, что планировалось — она в него просто не влезает, хоть теперь и без живота, — но какая разница? Главное, что они все вместе.
На свадьбе Нины и Егора Мирон делает предложение Кристине.
— Ну наконец-то! — хором восклицают Егор и Петя, а Нина с Ариной ударяются кулачками, когда Кристина опускает глаза и отвечает согласием. Их свадьбу в итоге назначают на десятое июня.
— Она снова плачет, — Арина перекладывает Дану с одного локтя на другой и встревоженно смотрит на хорошенькое, но сморщенное от слез личико своей новорожденной дочки. Дане — два месяца, и она не дает спать своим родителям. Петр сразу присаживается рядом и протягивает руки:
— Дай ее мне. Ты устала, и она чувствует это.
Арина смотрит на него скептически, но послушно отдает малышку. В мужских руках девочка кажется совсем крошечной, но Петя держит дочку очень бережно и начинает укачивать, расхаживая по комнате. Первые несколько минут Дана по-прежнему хнычет, но потом успокаивается и вскоре засыпает на отцовских руках, сладко причмокивая розовыми губками.
— Как ты это сделал? — восхищается Арина.
— Не знаю, — признается мужчина тихим шепотом. — Но ты должна мне поцелуй. А если мне удастся уложить ее, не разбудив, то три поцелуя.
— Да хоть десять, — улыбается девушка и, затаив дыхание, наблюдает, как Петя осторожно опускает их спящую дочь в кроватку.
— Победа, — сообщает заботливый папаша одними губами.
Они выходят из детской и тихонько прикрывают дверь. Только после этого Петя позволяет себе обнять жену и заявить лукаво:
— Итак, где мои десять поцелуев?
— Получай, — Арина улыбается и чмокает его один раз, потом второй, третий. — Люблю тебя, люблю, люблю!
До десяти дойти не получается: уже пятый поцелуй оказывается слишком глубоким и откровенным, чтобы продолжать дурачиться.
— Идем в постель, — шепчет Петя и тянет ее за руку в спальню. У них уже был секс после рождения дочери, и это по-настоящему новый чувственный опыт — и для него, и особенно для нее. Этого хочется снова и снова… Вставая друг напротив друга возле кровати, они молча раздеваются догола, каждый сам, глядя один на другого пристально и жадно. Потом Петр разворачивает Арину спиной к себе и, упираясь моментально вставшим членом в ее ягодицы, шепчет на ухо:
— Я люблю тебя.
— Покажи мне, как сильно.
И он улыбается, зная, что выполнит ее просьбу сполна.
Конец
