Мой кошмарный принц - Оксана Волконская
Звонок смартфона не стал для Мирославцева неожиданностью:
— Слушаю.
— За ней был хвост, — доложил подчиненный. — Я его отвлек, дальше нашу подопечную повел Артем.
— Понял, — Родион сбросил вызов и набрал второго подчиненного. Тот сразу взял трубку.
— Она уже подходит к офису, — не тратя лишнее время на приветствия, доложил. — Все чисто.
— Спасибо, — Мирославцев был так доволен, что даже вспомнил давным-давно исчезнувшее из его лексикона слово. Он даже не сомневался, что Бубнову пасут. Глупо оставлять без внимания такого слабого игрока. Особенно если планируешь сделать его крайним. Пешки имеют нехорошую привычку выходить в дамки и начинать играть по другим правилам. Именно это сейчас и планировал детектив — сделать из пешки королеву.
Мирославцев встал из кресла и направился к выходу. Если Ольга Николаевна подходит, значит, придется идти самому открывать. Остальных-то он уже распустил. Не царское, конечно, дело, но чего не сделаешь ради великой цели?
— Частное детективное агентство? — женщина слегка испуганно смотрела на появившегося мужчину.
— Именно, — кивнул Родион. — Проходите, давайте не будем привлекать лишнего внимания.
Ольга Николаевна с опаской, но покорно проследовала за ним в кабинет.
— Если честно, я тогда не понимаю, как…
— Счет оплачивал не я, а неравнодушный человек из моего окружения, — пояснил Мирославцев. — В данном деле у меня личный интерес, меня никто не нанимал. Будем считать, что я кровно заинтересован в том, чтобы прекратить преступный беспредел, который творится в вашей галерее. Более того, у меня есть связи и возможности сделать так, чтобы вы отделались в данной ситуации легкими потерями, если будет суд. Конечно, если вы согласны мне помочь.
Мирославцева сложно было назвать интриганом — все, что он говорил, было предельно просто и ясно. Но он умел излагать все так, чтобы получать желаемое. Вот и сейчас Бубнова уже была готова влететь в паутину слов, сплетенную детективом.
— Присаживайтесь, — предложил Родион Константинович, занимая место во главе стола и указывая по правую руку от себя. — Ольга Николаевна, буду максимально с вами откровенен. Ко мне попали сведения, что результаты дела планируют сфабриковать. И крайней планируют сделать вас.
— А вам какая выгода меня спасать? — Бубнова слегка побледнела, вцепилась пальцами в собственную сумочку, но и только. Она не стала причитать, впадать в панику и рыдать. Годы на руководящем посту сделали свое дело — владела собой Ольга Николаевна изумительно.
— При таком раскладе пострадаете не только вы, но и репутация одного близкого мне человека, — честно ответил Мирославцев. — К тому же, можете считать меня махровым идеалистом, но настоящий преступник должен сидеть в тюрьме. Я этому посвятил всю свою жизнь, я не намерен отступать от этого принципа и сейчас.
— Как-то не состыкуется с вашими словами о послаблении в отношении меня, — слегка скривила губы женщина. На мгновенье в душе поселилось сомнение: зачем она вообще сюда пришла? Не станет ли от этого еще хуже?
— Помилуйте, Ольга Николаевна, — взмолился хозяин агентства. — Какая вы преступница? Вы — человек, который пытался спасти собственного ребенка. Вас саму тяготит ваше так называемое преступление. Главную причину вашего вступления в преступный замысел я уже устранил. Также я в силах обеспечить вашу безопасность и вашего ребенка. Но спокойно вы сможете вздохнуть только тогда, когда преступники окажутся в тюрьме. Вам и так не доверяют. По дороге сюда за вами была слежка, которую устранили мои люди.
На этих словах Бубнова побелела как полотно — выдержка ей отказала. Она знала, что все не слишком хорошо, но не думала, что настолько… И этот человек… Он странный, но вызывал доверие. Почему-то казалось, что он может помочь. Не последним аргументом было и то, что лечение Мите оплатили, и… Она решилась:
— Чем я могу вам помочь? — зажмурившись на мгновенье, словно бросаясь с обрыва в ледяную прорубь, проговорила она.
— С этим все очень просто. Есть у меня один план…
Глава 37
— Почему ты нервничаешь? — спросил Стас, пристально наблюдая за суетившейся у зеркала Асей. Его девушка уже минут пять расчесывала свои длинные светлые волосы и не реагировала ни на какие раздражители, словно в отражении видела что-то завораживающе-таинственное. Белозеров, которому надоела ее отрешенность, подошел к своей феечки, отобрал у нее расческу и поцеловал в макушку.
— Ася, — щелкнул перед ее глазами пальцами он. — Что с тобой?
Они собирались в театр на обещанную премьеру. Ну как собирались… Стас заявился в ее квартиру два с половиной часа назад, больше часа успешно отвлекал от процесса сборов, а теперь, сам полностью готовый, наблюдал за подвисающей девушкой.
— Я не знаю, — Ася обернулась и обняла парня, уткнувшись лицом в его рубашку. — Вроде все в порядке. Родион договорился с Бубновой. Мальчишке завтра сделают операции. Мы практически выяснили, чем прижали судью…
— Но? — уловил это коварное слово в ее интонации Стас. — Что не так?
— Не знаю. Чисто на уровне интуиции, — Асе было сложно делиться с ним своими эмоциями, ощущениями, которые она и сама-то не очень хорошо понимала. — Ладно, забей. Все хорошо, — и она улыбнулась настолько искренне, насколько вообще могла в своем подавленном состоянии. И попыталась отвлечь парня поцелуем. И не увлечься самой.
С трудом, но удалось. И спустя пару минут, уже надевая серьги, Ася почему-то подумала о том, что уже вторую ночь спит спокойно. Без кошмаров. Словно Белозеров своим присутствием оберегает ее. Но надолго ли? Почему-то на душе оставалось какое-то скребущее ощущение, будто жизнь готовила ей подлянку, к которой она не была готова. Усилием воли девушка попыталась его приглушить и с деланно-радостной улыбкой вышла из квартиры.
Стас не обманул — спектакль был чудесный. Потрясающая игра актеров, шутки, над которыми Ася искренне хохотала, комментарии Белозерова, которые он отпускал ей на ушко — все это позволяло чувствовать себя непринужденно. Такой восхитительно-радостной. Живой.
И даже суровый критик Анастасия Строганова мысленно в голове составляла положительную рецензию на увиденную постановку. Никита, наверное, будет приятно удивлен отсутствием едких комментариев уже во втором материале. Но тут придраться было не к чему — и технически, и эмоционально все было исполнено безукоризненно. Скорее всего, огрехи все-таки были, но Ася их не замечала. А это был уже показатель.
После спектакля Стас предложил остаться на служебку.
— Я, конечно, понимаю, что ты не фанатка, — с улыбкой сказал он, — да и меня таковым сложно назвать. Но над спектаклем работал мой друг, очень хочу его поздравить.
— С удовольствием присоединюсь к поздравлениям, — согласилась Ася. — Думаю, его работа высокой
