Доктор Sex - Янка Рам
- Разве моего слова не достаточно? Хорошо! Я ещё раз ему скажу. Два раза! - дрожит ее голос. - Но сама, ладно? Еще скандалов не хватало…
- А чо ты так нервничаешь на тему нашего разговора? - ловлю ее трясущиеся пальцы.
- Потому что я... нервничаю! - вытягивает пальцы из моей руки. - И вовсе не из-за вашего разговора! Ты говоришь со мной как со лгуньей!
- А ты не она? - усмехаюсь.
Самого скручивает от боли в грудине.
- Я. Не. Вру!
- Я посмотрю? - нахально вытаскиваю из кармана ее куртки конверт, который она взяла у Гурова. - У нас же нет друг от друга секретов, правда?
- Костя... - растерянно и возмущённо.
Поднимая конверт за краешек, небрежно трясу им, наблюдая как оттуда выскальзывает небольшая пачка пятитысячных купюр и... поднимаю красивый бланк.
- Мисс Няшина Любовь, мистер Гуров Игорь... - читаю на английском. - Мaldives... М! Мальдивы. Это туда вы защищаться едете, верно? А ты далеко пойдешь, Любочка!
- Я понятия не имею что это!
- Да-а-а... - скептически и ядовито улыбаюсь я. - Конечно! Тебе подкинули?
- Стой!
Хватает телефон. Он выпадает из рук на стол. Неловко хватает его опять. Набирает... Ставит на громкую.
- Да?
- Игорь, что это за деньги?
- Ну ты же просила, чтобы я поучаствовал в том, как ты выглядишь. Вот... купальник там, парео, и всё такое...
Люба бледнеет и зажмуривается.
- Охуеть! - шокированно и цинично улыбаясь, закатываю глаза. - "Она так красиво и бессовестно врала, что мне было стыдно за то, что я не верю."
Горло перехватывает, словно меня из бани окунули в ледяную прорубь. Потому что вся "красота" происходящего доходит только сейчас...
Люба опускает растерянно телефон.
- Я не просила, - тихий выдох.
Это уже даже не смешно.
- Вы, извините, Любовь Романовна. Работа... - хрипло бросаю я.
Ничего не видя перед собой выхожу на улицу.
Поднимаю глаза в серое небо.
- Как это вообще?..
Оглушенный иду на автопилоте в отделение. Ещё не догоняя до конца, что это все. Пиздец. Финиш!
Не угробить бы никого сегодня.
В ушах звон.
- Константин Захарович! У нас пациента из скорой с коликами привезли! - догоняет старшая сестра, протягивая мне карту. - В третью положила... У Карпенко аллергия на препарат. У Дугиной - кровотечение...
Начинается рабочий день.
А я не понимаю нихрена... Пальцы трясутся. А в фонендоскоп отчего-то слышу исключительно свою тахикардию.
Люба звонит, я не отвечаю ей. Не хочу говорить. О чем?.. Да и не могу сейчас, боюсь потерять самообладание окончательно.
Сделав утренний обход, застываю посреди коридора.
Нервы сдают. Нет, я не крушу ничего и не ору ни на кого. Я уже взрослый мальчик. У меня просто смыкает челюсти. И от спазма в груди дышать невозможно.
А мне ещё целый день...
А как?..
Риторически стукнув в свой бывший кабинет, захожу.
Зубарева поднимает на меня взгляд.
- Что-то хотел?
- Кое-что...
Открываю нижнюю тумбу в шкафу. Не все свои вещи ещё забрал. Там коробка с хорошим спиртным, что дарят иногда пациенты. Небрежно перебрав несколько бутылок, достаю подарочную коробочку с коньяком, в которой упакованы ещё пара хрустальных рюмок.
Не особенно церемонясь, рву ее прямо на глазах у Татьяны, щёлкнув крышкой, наливаю себе. Выпиваю залпом, прислушиваясь к теплой успокаивающей волне, разливающейся по телу и снимающей спазм.
- Хм... И меня угости, - откидывается она в кресле.
Пожав плечами, наполняю вторую рюмку и себе ещё разок.
Стукнув, почти также бесцеремонно как я, заходит Марго. Бросив на немую сцену скептический взгляд, шлёпает актом вскрытия по столу, оставляя его там.
- "У двери стояла рюмка коньяка. Приучала Таня к дому мужика..." - брякает она надменно, бросая на меня осуждающий взгляд.
Марго в курсе этой истории, но она не так поняла.
- Смешно, - киваю я, закручивая коньяк, там ещё грамм сто.
Лицо Зубаревой вытягивается от возмущения.
Прячу небольшую бутылочку в карман халата.
Мы вместе выходим.
- Если тебе не с кем побухать, Костя, позвони мне.
- Принято. Звоню.
- В баре?
- После смены.
- Замётано...
Глава 35. Не зашел
Коньяк мой допит. И рабочий день закончен.
В груди дыра...
И если бы не происшествие сегодня в отделении с маленькой девчонкой, я бы чокнулся, наверное. Любочка... ей шесть. Ее привезли с мамой на скорой. И я пою ее чаем с конфетами, и жду органы опеки, чтобы передать. Мог сплавить медсёстрам, но...
Мама в тяжёлом состоянии, в реанимации... Ее увезли в хирургию, а Люба пришла за мной с приемной Скорой. Она по какой-то неизвестной причине решила, что я мама-утка и ходить надо следом. Может быть потому что, я ставил диагноз и занимался пациенткой. Благо, успокоилась и не рыдает. Пусть ходит...
- Можно ещё конфетку?
- Бери, конечно.
- А к маме?
- Нет, Люба, к маме некоторое время будет нельзя.
- Почему? - наивно хлопает своими большими ресницами.
- У мамы серьезная беседа сейчас. С ангелами. Ты знаешь, кто такие ангелы?
- Знаю. О чем они говорят? - с любопытством.
- Они говорят, что ей пора к Боженьке. А она говорит, что ей ещё рано, у нее есть Любочка и ее нельзя оставлять одну.
Примерно так мне объясняла мама, когда отца серьезно ранили на службе. И он тоже загремел тогда
