Брак понарошку - Артелина Грудина
— Я не хочу встречаться с этим мужчиной. И говорить мне с ним не о чем.
— Илья, через несколько дней мы приедем к тебе. И я прошу тебя, выслушай нас. Пожалуйста!
— Мама! Я…
— Упертый и упрямый, но ты все еще мой сын, и я надеюсь, что ты сделаешь то, о чем я тебя прошу.
— Только одна встреча! — сдался я.
— Спасибо, сын. Я люблю тебя.
— А я тебя.
— Как там Кира? Ты поддерживаешь ее? Бедная девочка. Оказаться в такой ситуации! Но она молодец, держится!
— О чем ты, мам?
— О ее работе, конечно. Подожди, а ты не знаешь о шоу?
— Каком? “Просыпайся, страна”?
— Нет, о другом. Думаю тебе стоит поговорить с женой и поддержать ее. Целую вас обоих.
Мама отключилась, а я еще несколько минут смотрел на потухший экран телефона. О чем речь? Что происходит в жизни Киры? Почему я не в курсе?
Кира
— Ты как?
Вельская протянула мне стаканчик с латте.
— Держусь, но уже посматриваю в сторону строительного магазина.
— Ясно… Если что покупай сразу две лопаты.
— Поможешь?
— А для чего еще нужны подруги, если не для того, чтобы закопать труп бывшего?
— Ксю, он ужасен! Почему я не видела, какой он мерзкий раньше?
Я схватилась за голову и чуть не выплеснула на себя кофе.
— Осторожнее, подруга! Дать шоколадку?
— Не нужно. Я до сих пор не могу отойти от брауни. Антон заставил меня попробовать не меньше десяти десертов!
— Сочувствую. И прости меня, если сможешь.
Я обняла подругу и даже чмокнула ее в щеку. Вид у Вельской был расстроенным. Она действительно чувствовала себя виноватой. И зря! Потому что Ксю сделала то, о чем я ее просила. Она помогла мне. Наш режиссер просто воспользовался случаем и поступил так, как выгодно ему и каналу. Это все бизнес — ничего личного. Как-то так ответили мне, когда я просила не ставить меня соведущей на шоу Антона. Рейтинг его передачи падал и каналу нужно было что-то делать. Вот они и пошли по самому легкому пути.
— Ты не виновата. Это все Сева с его гениальными идеями.
— Нужно было уточнить об условиях внепланового отпуска для тебя.
— Брось, в тот момент я бы на что угодно согласилась! Смерть Ники стала ударом для всех нас. Я бы просто не смогла улыбаться в эфире. Сева и сам это понимал, поэтому так легко и отпустил.
— Какой же он козел!
Я махнула рукой. Хоть козел, хоть баран — все одно. Деваться-то все равно некуда.
— А как там Олег?
Я тяжело вздохнула. Внешне Олег держался. Не пропускал тренировки, впахивал за семерых, не конфликтовал. Но что творилось у него внутри? Илья говорил, что Олег справится. Девчонки шептались, что клуб заставил парня посещать три раза в неделю психолога.
Я просто переживала за него и малышку, но не вмешивалась.
— Держится.
— А малышка как?
— Он назвал ее Алисой, — я улыбнулась, вспомнив кроху.
Золотистый пушок волос, огромные голубые глаза — имя очень подходило девочке. Парни предлагали подарить чеширского кота, когда мелкой исполнится годик.
— Красивое имя. Олег справляется?
— С такой-то армией нянек? — рассмеялась я. — Еще бы! Сейчас у него живут его родители, мама и сестра Ники. И все заботятся о парне и о ребенке.
— Но так ведь вечно не будет?
— Не будет, — согласилась я. — Через неделю родители уедут. Матери Ники тоже нужно выходить на работу. Останется Вика. Она студентка и решила доучиться на заочном в местном вузе. Девушка как раз разбиралась с документами, пока все были здесь.
— И что студентка справится? Да и зачем ей это все? Молодая же. Наверное гулять хочет. Парни, клубы, драйв, а они ее за пеленки усадили! — Вельская была возмущена до глубины души. — Давай я помогу найти хорошую няню. Пусть девочка живет своей жизнью!
— Это было ее решением, а еще просьбой сестры. Оказывается, Ника написала всем письма, когда первый раз попала в больницу. Так что Вика твердо намерена выполнить последний указ Ники.
— Бедная девочка…
Я улыбнулась и покачала головой:
— Не думаю. Как по мне она весьма серьезная и вдумчивая. Сомневаюсь, что она завсегдатай клубов и вечеринок.
— Ботан что ли?
— Типа этого.
— Ладно, кофе попили, по душам поболтали пора продолжить шоппинг. Знаешь ли сапоги сами себя не купят!
В этом все Вельская!
— Уговорила.
Я поднялась из-за столика, подхватила несколько пакетов с покупками и, подхватив подругу за руку, отправилась вперед, в обувной. Мне, кстати, тоже не помешает новая пара зимней обуви. Октябрь пролетит быстро, а в ноябре уже могут быть первые морозы.
***
Домой я вернулась уставшая, но довольная. Кроме парочки замшевых сапожек, я купила несколько тонких свитеров, пару десятков носков себе и Илье. Кстати, на свой страх и риск приобрела и свитер для мужа. Вельская затянула меня в магазин нижнего белья, так что моя коллекция пополнилась на несколько комплектов. Мимо парфюмерного уже не смогла пройти я. Надеюсь флакончик новой туалетной воды от Армани понравится Илье.
— Привет! — улыбаясь мужу, я сгрузила все пакеты в прихожей и радостно повисла у него на шее, целуя. — Что случилось?
Мое веселье разом утихло. Илья не ответил на поцелуй. Он стоял, как незыблемая твердыня и смотрел как-то не так.
Я почувствовала себя виноватой. Только вот в чем?
— А что, никаких событий у нас за последнее время не было? Чего-то нового? Непривычного? Того, что стоит рассказать близкому человеку?
Я вздрогнула. Каждый вопрос словно пощечина.
— Ты о передаче Антона?
— Да, я о ней.
Илья кивнул и развернулся. Мужчина шел на кухню, а я брела за ним следом.
— У тебя впереди матч, я не хотела тебя тревожить пустяками.
— Кира! — Илья развернулся. — Я мужчина в нашей семье. Моя обязанность защищать тебя, а не наоборот!
— Но здесь ты бессилен! Моя работа — это мой мир, не твой!
Илья пнул табуретку и обернулся ко мне:
— Я не слабак. И даже, если ситуация безвыходная, я хочу знать о ней.
— Хорошо, договорились. Я буду все тебе говорить. Извини.
Мой голос дрожал, не от злости, а от усталости. Мне надоело держать все в себе, быть сильной, несгибаемой. И Илья прав. Он не давал мне поводов усомниться в нем. Просто я поступила так, как привыкла поступать в отношениях с Антоном.
— Ты меня извини. Я сорвался. Мать проговорилась, а я ничего лучше, чем прогуглить не придумал. А там столько всего…
Я прикрыла на миг глаза. Сама я не
