Иллюзия счастья - Наталья Евгеньевна Шагаева
Надеваю простое белое белье, длинное платье с запахом. Наношу минимум косметики: тушь для ресниц, блеск для губ. Собираю волосы вверх, закалывая, осматриваю себя в зеркало. Я прежняя, но все же другая. Если бы кто-то еще пару месяцев назад мне сказал, что я буду жить у конкурента моего отца, строить с ним общие планы, проводит с ним ночи, я бы сочла этого человека сумасшедшим. Как быстро и кардинально все может поменяться в нашей жизни.
Выхожу в гостиную, где уже накрыт стол на двоих. И во главе его сидит Богатырев, изучая какие-то документы. Сажусь напротив него, осматриваю стол и разнообразие еды, не понимая, кто это все приготовил.
– Елена Владимировна приготовила еду и накрыла нам стол, – опережая мой вопрос, произносит Андрей, так и не отрываясь от документов. Оглядываюсь по сторонам в поисках женщины. – И она уже ушла, – добавляет он, отодвигая папки с бумагами. Осматривает меня оценивающим взглядом.
– Твой муж звонил тебе с утра три раза, – замираю. Хорошее утреннее настроение тут же исчезает. Хотя этого стоило ожидать. Он, наверное, ездил домой, но никого там не застал. – Надеюсь, ты не расстроишься, если узнаешь, что я разговаривал с ним, когда он достал меня звонками. Твой телефон лежал в прихожей, – конечно, я была не против, я даже рада этому факту. Но рано или поздно мне все равно придется взять себя в руки и столкнуться с ним.
– И чего же он хотел?
– В основном, нервно требовал, чтобы я позвал тебя к телефону. А когда понял, что ты не будешь с ним разговаривать, хотел узнать, где его дочь. Угрожал, нервничал и все в этом роде. В общем, благодаря моему адвокату, он уже в курсе, что ты подала на развод.
– Он точно не найдет Милу? – это единственный вопрос, который меня сейчас беспокоит.
– Нет, – Андрей произносит всего одно слово, три буквы. Но его тон настолько убедительный, что я безоговорочно ему верю. – Завтра состоится ваша встреча с адвокатами для решения вопросов до суда.
– Что? Зачем? – не понимаю я.
– Виктория, так принято. Вы просто: встретитесь на нейтральной территории и обсудите бракоразводный процесс. Эти встречи нужны для решения вопросов мирным путем. Адвокаты подготавливают документы, выдвигают свои требования и если обе стороны приходят к всеобщему согласию, дело решается без претензий и суда.
– Но этого не будет. Так зачем же эта встреча? – я боюсь и поэтому противлюсь этой встрече. Но прекрасно понимаю, что все это необходимо. Хочу я или не хочу, мне придется взять себя в руки, и все-таки встретиться лицом к лицу с Эдуардом.
– Так нужно, Виктория. Ничего не бойся, с тобой будет Павел Евгеньевич и моя охрана. Твои интересы будет представлять адвокат. Меня, к большому сожалению, не будет рядом. Сегодня ночью мне нужно срочно улететь в Прагу по делам моей компании, – Андрей обещает мне адвоката и охрану, но мне почему-то кажется, что стоит ему уехать, и все полетит к черту. Он – словно моя стена, пока он со мной, я ничего не боюсь. Но его отъезд, приводит меня в состояние паники.
ГЛАВА 10
Андрей
Когда-то давно, кажется, это было тысячу лет назад, я уже испытывал подобные чувства к женщине. Чувства, когда от ее присутствия, тебя разрывает тысяча эмоций. Думал, что подобного больше не повторится, считая те ощущения простыми эмоциями, которыми тогда я еще не насытился. В молодости все кажется острее, сильнее, все через край, на грани. С возрастом я успокоился, расставил для себя другие приоритеты и жизненные цели. Сейчас я смотрел на всех женщин по-другому. Кто-то нравился больше, кто-то меньше, и каждая по-своему. Был с кем-то ради качественного секса, с кем-то ради неопытности, которая заводила, подогревала интерес, будоражила воображение фантазиями, которые я воплощал в жизнь.
Я не святой, через меня прошло много женщин, кем-то был увлечен, с кем-то проводил ночь или всего пару часов, даже не спросив имя. Но я никогда, ни одной из них ничего обещал. Изначально давал понять, что наши отношения закончатся ровно тогда, когда я этого захочу. Ни одну из них я не подпускал к себе близко. Все строилось на физическом влечении и приятном времяпрепровождении. Неважно где – в постели или на очередном приеме. Мои женщины должны были затмевать меня, в них должна была чувствоваться порода, стать и неприкрытая сексуальность. Но я всех их уважал, никого не судил, даже продажных шлюх. Каждый живет и выживает, как может. Я мог их жестко трахать, доминировать в постели, если этого требовала очередная моя фантазия, которую я спешил воплотить в жизнь, но после все оставались довольны. Никогда не позволял себе, пренебрежительно относиться к женщине, тем более поднимать руку. Нет, я, конечно, шлепал женщин, иногда больно, немного перекрывал кислород для остроты ощущений, но все они при этом громко кричали, и требовали еще.
Я практически не спал рядом с Викторией. После того, как она уснула, я еще долго вдыхал ее неповторимый цветочный аромат и думал о том, в кого превратил ее муж. Неуверенная в себе, не знающая своей сексуальности и власти над мужским полом. Как вообще можно поднять на нее руку? Нежная, ранимая, искренняя и, как показала эта ночь, невероятно страстная. Наверное, в ней еще очень много положительных качеств, присущих настоящим женщинам. Каким надо быть мудаком, чтобы вот так, просто, променять ее на дешевую шлюху? Теперь мне кажется, что я приготовил для ее муженька слишком мягкий план расправы. Может, не церемониться с ним и не искать варианты в рамках закона, а вспомнить молодость и просто закопать его где-нибудь в лесу, предварительно вынудив подписать все нужные документы? Когда-то давно я решил, что буду играть по правилам, в рамках закона, чтобы не произошло. А сейчас мне хочется нарушить слово, данное себе, ради этой женщины. Кто-то сказал, что все в этом мире делается ради женщины, для женщины и из-за женщины. Раньше бы я поспорил с этим псевдо философом, а сейчас ловлю себя на мысли, что хочу ради Виктории поступиться своими принципами.
Не помню, как вообще уснул рядом с ней, раньше меня раздражало общество женщины в постели, я мог иметь кого угодно всю ночь, но засыпать и просыпаться я должен был один. А с ней все оказалось легко и просто. Проспал я недолго. Тихо ходил
