Ангел для грешника - Екатерина Янова
- Я уже говорила тебе про город, хочешь опять внучку угробить?
- Нет. Не хочу! И что ты предлагаешь? Сидеть в этой глуши до скончания веков?
- Не знаю я. Но Миле нужна эта земля. Ее энергия. Хотя бы пару дней в неделю. Иначе плохо будет!
- Пару дней в неделю, уже проще! Значит, будем приезжать. Придумаем что-то. Но сейчас нам нужно назад. И тебе тоже! Здесь опасно!
- Вы идите куда хотите, я никуда не сдвинусь. Не для городской жизни заточена. В скворечнике твоем жить не собираюсь!
- У меня есть скворечник побольше. Хочешь, дом купим.
- Нет. Миле вон предлагай! Мне не надо! Мой дом в пепел обратился. В чужой не пойду!
- Ладно. Не бушуй, баба Авдотья. Решим все. Ты к своей племяннице когда теперь пойдешь? Мне нужно весточку в город передать.
- Утром пойду. Как весточку передавать будешь? Голубем?
- А у твоей племянницы телефон есть?
- Вот настоящая бесовщина! Телефоны ваши, интернеты. Все души позабирали у вас! Есть у нее эта зараза!
- Вот и хорошо! Позвонишь Палычу. Я скажу, что передать.
- Да, помню, хороший мужичок. Ладно. Передам! А сейчас хватит болтать! Пирожки Дунькины остынут! Быстро за стол! - смотрит на меня с прищуром. Потом выходит на улицу, тут же возвращается с моей одеждой.
- На, срамоту прикрой! Я уж выйду, раз так стала меня стесняться! Я твою задницу с пеленок видела, так что меня ты там точно ничем не удивишь! Глеба, видимо, уже тоже! Раньше до свадьбы и поцеловаться боялись, а сейчас молодежь бесстыжая пошла! Думала, Мила у меня вырастет скромной, но не угадала! Такая же, как мать!
Бабушка выходит, а я сижу, как мешком прибитая. Мало того, что почти ничего не поняла из их разговора, так и ощущаю себя сейчас действительно бесстыдницей, которая с мужиком загуляла. Глеб усмехается:
- Ну, и чего такие глаза виноватые? Или ты и правда собралась меня стесняться?
- Не знаю. Просто бабушка...
- Старая ворчливая кошелка!
- Ну, зачем ты так?
- Если честно, она меня уже порядком достала. И ее доисторические понятия о жизни, тоже! Я-то потерплю, но если она начнет лезть в наши отношения, то точно взорвусь! Короче, иди сюда! Я так соскучился и сейчас хочу совсем не пирожков!
Он притягивает меня и нежно целует, а я млею в его руках. Поцелуй наш затягивается, я уже хочу большего, я ведь тоже соскучилась, но Глеб отстраняется.
- Всё! Теперь можно и за пирожки. Иначе потом не остановлюсь, а бабка твоя все же кое в чем права. Тебе нужно отдыхать и набираться сил.
Хочется поспорить, что сейчас я чувствую себя вполне отдохнувшей, но не решаюсь. Для чего-то большего место и время действительно неподходящие.
Одевшись, выхожу следом за Глебом на крыльцо. Ага. Теперь узнаю это место. Старая изба в лесу. Бабушка показывала мне ее когда-то. Здесь жила моя прапрабабка. Про нее в деревне до сих пор легенды ходят, и места этого все боятся.
Глеб подходит ко мне, обнимает.
- Пойдем за стол?
- Да. Только сначала я тоже прогуляюсь в лесок.
- Понятно. Пойдем. Я поохраняю, чтобы тебя ненароком не грызнула за попу бешеная белка.
Я смеюсь. Глеб тоже в удивительно хорошем настроении.
За завтраком я слопала почти все пирожки. В меня как будто бес вселился. Все время хотелось есть. Глеб почти ничего не кушал, в основном смотрел на меня как-то странно. С грустной улыбкой.
- Почему ты на меня так смотришь?
- Любуюсь.
- Ты меня смущаешь!
- Не смущайся!
- Лучше кушай тоже, иначе тебе ничего не достанется.
- И не надо. Ты не представляешь, как я рад, что у тебя проснулся аппетит. Я думал, что никогда такого уже не увижу, - грустно говорит он.
Взгляд его становится каким-то влажным, полным затаенной боли. Я не выдерживаю, подхожу к нему, сажусь на колени, глажу его по щеке.
- Почему?
- Потому что почти похоронил тебя – отвечает Глеб хриплым шепотом.
- Так что произошло, расскажи. Я почти ничего не помню, а из того, что помню не могу понять, правда это или бред.
- Для всех ты умерла… Для меня… - начинает Глеб свой тихий рассказ. После каждой фразы делает тяжелый вздох, как будто каждое слово для него пытка. - Я долго не хотел верить, все ждал, что проснешься. Но ты не просыпалась и не дышала. А я все равно надеялся на чудо… А потом пришла твоя бабушка и врач. После его заключения мне пришлось поверить. И вот когда надежда уже совсем умерла, чудо все-таки случилось. А ведь мы тебя чуть не похоронили.
Выдавить что-то из себя получается не сразу. Оказывается, все правда.
- Поэтому бабушка сказала, что я вернулась сюда в гробу?
- Да, - голос Глеба дрожит, руки прижимают все крепче, - мне казалось, что я умер вместе с тобой. А ты спала... Пообещай, что больше никогда так не сделаешь! Пообещай! Что бы ни случилось! Больше никаких астралов и прочей хрени!
Я только киваю. Получается, меня могли похоронить заживо? Нет, не буду об этом думать, иначе свихнуться можно.
- А почему мы прячемся здесь?
- А как ты думаешь, что началось в деревне, когда посреди ночи мертвая ведьма встала из гроба на глазах местных теток?
- Страшно представить.
- Да. Мы еле ноги унесли. Дом ваш сгорел.
Я молчу. Не могу ничего сказать. Получается, мои необдуманные действия привели к ужасным последствиям. Но главное, Глеб жив.
- Как ты выбрался из плена? - спрашиваю я, трогая еще не зажившую ссадину на брови Глеба.
- Ты знаешь, как. Палыч успел вовремя благодаря тебе. Кстати, Аслана застрелили на месте спецслужбы, Колька ранен.
- Кошмар. Получается, тот страшный человек...
- Больше нам не страшен, - заканчивает за меня Глеб. - Поэтому я и настаиваю, что нам нужно возвращаться в город. Сейчас там безопаснее. Но бабушка твоя упорствует. Она считает, что эта земля дает тебе силы, ваш род принадлежит ей, и все в таком духе.
- Ты знаешь, наверное, она права. Здесь мне действительно лучше. Но жить так я не хочу. Я бы тоже хотела в город. Точнее, в нашу квартирку, где мы были так счастливы.
- Поддерживаю. Правда, в ту квартиру мы вряд ли
