Cassandra - Лилия Фандеева
– Саша, послушай, я не оправдываюсь, но не уверен, что этот ребёнок мой. Я вообще ни в чём не уверен. Это невозможно ни понять, ни принять. Не торопись с выводами, дай мне во всём разобраться, – просил Антон.
– Хорошо. Если ты до сих пор не смог прояснить для себя ситуацию – разбирайся, но вне стен этого дома. Собери вещи и переезжай к своей маме. Возможно, она тебе поможет разобраться в случившемся. Это она принесла мне новость и просила оставить тебя в покое. Мне очень больно, Антон. Я тебе верила, любила и не думала о подобном, но, проглотить всё молча, поступить иначе я не могу. Собирайся, у тебя мало времени. Да, забери кольцо. Вряд ли оно теперь доведёт нас до загса, – сняв с пальца кольцо и положив его на ладонь Антона, говорила Саша. – Извини.
За ужином Саша рассказала о встрече с матерью Антона, о разговоре с ним и о расставании.
– Ты не поторопилась, дочка? – спросил отец. – Подумай о ребёнке.
– Пап, а я о нём и думаю. Его это ребёнок или нет, но он скоро родится. Чтобы он не решил и как, значения не имеет. Тест ДНК может опровергнуть отцовство, но не связь. Антон не уверен ни в одном, ни в другом. Как я должна к этому относиться? Жить с ним под одной крышей и ждать. А чего ждать?– говорила с огорчением Саша. – Пока мы без Артёма и Яны, хочу сказать вам ещё одну вещь – я думаю уехать. Пока не решила когда и куда, но мысль эта меня не покидает.
– Бросаешь нас одних? – с грустью спросила бабушка. – Как ты там справишься с Катенькой?
– Бабушка, я, если и поеду, поеду весной. Трагедии особой я не вижу. Буду приезжать к вам в отпуске в гости. Яна, думаю, к этому времени выйдет на работу, наняв няню.
– Почему, Саша? Тебе не нравится работа? Но у тебя всё получается. Давай на чистоту, – просил отец. – Это из-за Антона?
– Дорогие мои, я занимаюсь не своим делом, я не вписываюсь в систему, а моя принципиальность тормозит ваш бизнес. От меня нет никакого толку. Я из другого теста и с другой начинкой. Меня не переделать, а ломать себя я не дам. Что в этом случае лучше? Антон, скорее не причина, а толчок.
– Ты уже знаешь, куда поедешь? – спросила Марина Алексеевна, положа свою руку на руку мужа. Она видела, что он расстроен известием Александры.
– Нет. Пожалуйста, не драматизируйте. Я думаю вернуться, но пока никуда не еду. Мы отметим все вместе мой тридцатилетний Юбилей, бабушкин день рождения, рождение сына Яны, Новый тринадцатый год, а там или ишак сдохнет, или падишах умрёт. Не надо раньше времени огорчаться.
Сосновский Илья Иванович приехал вместе с сыном навестить внучку. Пока Антон занимался с дочерью, он решил поговорить с Сашей. Александра была не готова к встрече и не знала о чём говорить, но выслушать отца Антона было нужно.
– Александра, я не буду не ругать, не защищать сына. Я хочу понять его поступки.
– Вы о фотографии? Фото отличное. Элементов монтажа нет. Даже если это постановочный кадр, как он мог его допустить? О чём он думал? А главное, кому это на руку? – спокойно говорила Саша.
– Кому и зачем я догадываюсь. Вы ссорились с Антоном? Как вы жили эти месяцы?
– У нас не было не только ссор, а даже мелких разногласий. Антон внимательный, заботливый. Он любит дочь. Мне казалось, что и наши чувства взаимные. Мы вместе принимали решение, где нам жить и нас всё устраивало.
– Мы видимся с Антоном вне работы редко, но я заметил за ним одну странность в поведении. Я знаю и вижу, какой он в работе – собранный, решительный, добросовестный, отзывчивый, чуткий. А вне работы, он становится неуверенным, молчаливым и каким-то послушным. Его равнодушие не похоже на депрессию, иначе бы она сказалась и на работе. Почему его становится два?
– Может, не хочет ссориться с матерью? В день нашего возвращения сюда, она специально провоцировала и меня, и его. Илья Иванович, я очень любила Вашего сына. Сейчас во мне говорит обида. Чтобы Вы мне не сказали, я пойму это по-своему. Возможно, я сумею его позже понять и простить. А как мы будем жить, когда родиться ребёнок и окажется его сыном? Этого принять я не смогу. Пусть женится и живёт счастливо. Я себя едва сдерживаю, чтобы не наговорить ему лишнего, когда он приезжает к Кате. Мне хочется бежать, чтобы только не видеть его. Извините.
Девятое сентября двенадцатого года выпало на воскресенье. В доме Торопова Сергея Ильича готовились к празднику. Антон приехал поздравить Александру в десять часов, вручив ей букет. А часа через два, поиграв с дочерью, уехал.
– Саш, возможно, тебе неприятно меня видеть, но я не могу не видеться с дочкой. Извини за неудобства.
– Я постараюсь не попадаться тебе на глаза. Приезжай, когда сможешь, – ответила Саша.
Особого веселья не было, но и разговоров о предстоящем отъезде не заводили, предпочитая держать это от молодёжи в тайне. Яна и Крис были беременными, и все разговоры сводились к рождению детей. Александра тоже была беременна на шестой неделе. Своё состояние она скрыла, зная, что оставлять ребёнка в сложившейся ситуации безответственно. Аборт был единственным выходом из положения. Выбор дался ей нелегко, как и последствия проведённой операции. Что-то прошло не так, началось воспаление, а потом и лечение. Яна родила Максиму сына восьмого ноября, а Кристина подарила Антону дочь двенадцатого декабря. Через две недели, на семьдесят седьмом году жизни, умерла Светлана Владимировна Торопова. В декабре родился сын и у Вероники, знакомой Артёма. Новый две тысячи тринадцатый год прошёл мимо дома Тороповых и их семей. Саша всё это время продолжала работать, но уже без всякого энтузиазма. Артём обращался к ней исключительно по работе, хотя виделись они ежедневно. Саша для себя сделала вывод, что у него хватило смелости рассказать о шантаже Кристине. Шестнадцатого января Катюше исполнилось два года. Антон интересовался жизнью дочери и навещал её в выходной, приезжая в дом Тороповых. Катя отца узнавала и радовалась его приезду. Все эти события переплелись клубком и по ночам, который месяц, Сашу посещали кошмары. Они не запоминались, она не слышала голоса бабушки, но по утрам поднималась разбитая. В середине января Александре приснился сон, от которого она
