Любовный треугольник - Элла Александровна Савицкая
Торможу около двери, пропуская парней с ящиками и оцениваю открывшуюся сцену. Неподалёку от входа стоит Оля в одной тонкой кофточке и джинсах, а рядом с ней мужик с планшетом в одной руке и сигаретой в другой.
— Так и куда мне теперь это всё мясо? — недовольно указывает сигаретой на свой грузовик.
— А это не мои проблемы, — отвечает спокойно Оля. — Рассчитываться за то, что мы не заказывали мы не будем. Созванивайтесь со своим менеджером, который оформлял заказ и разбирайтесь. В моей копии, как видите, баранины нет. — указывает ему пальцем в листок.
— Не берёт менеджер, — рявкает он. — При вас же звонил.
— Ну так давайте я вам воспроизведу аудио нашего диалога, — не обращает внимания на его нападки Оля, — я записываю все разговоры, раз уж вы документам не доверяете.
Сняв с вешалки рабочую куртку, выхожу на улицу.
— Добрый день, — подхожу к ним.
Оля поворачивает голову и кивает.
— Здравствуй.
— Добрый, — сунув сигарету в рот, мужик протягивает мне руку, — Вы хозяин?
— Я, — набросив на хрупкие девичьи плечи куртку, отвечаю на рукопожатие, — какие-то проблемы?
Вопросительно смотрю на них по очереди. Оля цепляет пальцами края куртки, закрываясь от ветра и коротко благодарно кивает.
— Да нет, мы разобрались уже с девушкой. — отвечает поставщик, — Только сегодня мясо я уже не смогу привезти.
— Что значит, не сможете? — не соглашаюсь я, — У нас открытие послезавтра. Мясо должно быть сегодня.
— Мне опять за город ехать.
— А я при чём? Либо привозите сегодня, либо забирайте то, что уже привезли и мы откажемся от заказа.
Хотя это и будет проблематично. Сегодня найти мясо в таком количестве займет время. Но из принципа я сделаю это. И даже не из-за ошибки менеджера или кто там у них её допустил. А из-за его отношения.
Плотно стиснув зубы, водитель неохотно открывает пассажирскую дверь и кидает на сиденье планшет.
— Ладно. Привезу. Курицу уже забрали?
— Ребят, вы всё выгрузили? — окликает Оля парней.
— Вот последний ящик, — притормаживает Саня, — а что?
— Нет, ничего, спасибо.
— Через два часа вас устроит? — будто одолжение делает, он окатывает нас недовольным взглядом.
— Не опаздывайте, — предупреждаю я, — За опоздание я платить не буду. Либо же вы потом присоединитесь к моим поварам и будете помогать по ускоренной программе делать заготовки.
Цыкнув, водитель заводит двигатель и выезжает со двора.
Я перевожу взгляд на Олю.
— Замерзла?
— Немного, — кивает она, разворачиваясь и пряча подбородок в высоком вороте.
— Пойдем. Кофе тебе сварю. Спасибо, что подменила меня.
— Не за что. Наглый тип. Сам приехал раньше, и ещё позволяет себе говорить, что через два часа не приедет. Терпеть не могу таких безответственных.
— Это последний раз, когда мы берём в этом месте мясо, — поддерживаю её.
— Согласна, — Оля останавливается, войдя в помещение, а я снимаю с ее плеч куртку и вешаю на место. — Знают, что у них хорошее мясо, и они ведущие в городе по продажам, вот и позволяют себе такое отношение.
— С таким успехом ведущим им быть не долго. Подождёшь меня в зале? Я на кухню на пару минут заскочу.
— Да, конечно, — кивает Оля, — я могу и сварить нам, мне не сложно.
— Не надо. Я обещал тебя угостить, значит жди.
Мягко улыбнувшись, она разворачивается и направляется к залу, а я по своему обыкновению несколько секунд смотрю ей вслед. На острые лопатки, выделяющиеся под тонкой тканью бежевой кофточки, на стройную талию и обтянутые жёсткой джинсой бёдра. Высокие каблуки озвучивают каждый ее грациозный шаг.
Потребность обнять ее сзади и прижаться губами к открытой шее выжигает сознание. Дьявол, как я хочу услышать как с красных губ шепотом слетает мое имя.
Я с ума схожу, когда она его произносит в процессе разговора. Едва в руках себя держу, чтобы не стиснуть и требовать, чтобы повторяла его снова и снова. Как раньше.
Трясу головой, отгоняя очередное неконтролируемое наваждение и сворачиваю в коридор направо.
На кухне решаем с поваром вопросы, а потом я отправляюсь в зал.
Оля в этот момент сидит за барной стойкой и говорит по телефону.
— Давай на следующей неделе, — произносит, когда я подхожу к кофе-машине и ставлю на поддон большую чашку для капучино. Ей согреться надо, губы вон до сих пор синие. — Да, заедешь за мной, хорошо? В Ахтамар. Я Алиску тоже возьму, она дождаться не может, когда тебя уже увидит.
Нажимаю на кнопку аппарата, опираясь руками на столешницу. Стараюсь не пускать в себя чувство, которое рождается от её слов, но оно редко поддаётся просьбам или приказам. Закручивается, заставляя кровь по венам бежать быстро и нагреваться.
— Хорошо. Да. Целую, Миш. Пока.
Миша…
От одного упоминания его имени смерч внутри меня взвивается еще сильнее. Не знал, что они еще дружат…
37 Давид
Забрав чашку, ставлю её перед Олей, а следующий эспрессо готовлю себе.
— Давид, я знаешь, что подумала? — обращается она ко мне, пока у меня перед глазами фотопленкой кадры её Миши проносятся.
Как он сюда приходил, встречая ее, как поддерживал на танцевальных конкурсах и как она делилась их общими детскими воспоминаниями.
Оля не знает почему я ненавидел его. Каждой клеткой своего организма питал к нему самую настоящую черную ненависть…
Всё от того, что я просто завидовал ему…
— Давид? — повторно зовет меня она, плавя меня снова моими именем с её губ.
Я оборачиваюсь.
— М? — вопросительно заламываю бровь, всеми силами пытаясь справиться с тем, как грудная клетка подскакивает после услышанного разговора.
Хрупкие ладони ложатся на пухлую чашку, и Оля притягивает её ближе к себе.
— У меня тут идея родилась, — встречается со мной взглядом.
— Какая?
После сигнала достаю свою чашку и обойдя барную стойку, сажусь на соседний стул.
Осипова поворачивается ко мне туловищем. Изящная, утонченная. Проклятье, она настолько красивая, что я иногда выпадаю из реальности, когда наблюдаю за ней. За длинными светлыми волосами, сегодня собранными в высокий хвост и открывающими тонкую шею. Шею, которую украшает золотая цепочка с небольшим кулоном. Кулон мне не знаком, а вот цепочка очень. Я заметил её на её шее еще в больнице, когда только приехал.
Та самая, которую я дарил ей на восемнадцатилетие…
Оля носит её каждый день и иногда, когда задумывается над чем-то, накручивает часть на указательный палец, и потирает подушечками.
— Не знаю, как ты к этому отнесешься, все же это дополнительные траты, — возвращает меня к разговору, — Но
