Пенни Джордан - Прекрасное пробуждение

— На самом деле ничего не изменилось, ведь так? Ты так и не преодолела ту глухую стену, которой отгородилась от меня. Твое замерзшее сердце не растопило даже тепло нашей любви, ты ищешь подтверждения тому, что я именно такой, каким ты меня представляла. К твоему сведению, все, что он сказал, чистая ложь. Я сказал председателю Торговой палаты о… о наших отношениях только из-за того, что должен был как-то объяснить, почему я беру назад свое обещание заставить тебя изменить мнение о работе нашего Центра. Это все, что я ему сказал. Но тебе незачем беспокоиться, Криста. Я понимаю, тебе просто необходимо испытывать чувство недоверия ко мне… И это чувство для тебя важнее того… того, что я могу тебе дать взамен. Когда я тебе сказал, что для меня доверие является основополагающим звеном в отношениях с любимым человеком, то именно это я и имел в виду. Ты не веришь мне, Криста, и сомневаюсь, что когда-нибудь это произойдет.

Он развернулся и вышел через оставшуюся открытой дверь.

— Дэниел, — запротестовала Криста, когда поняла, что он на самом деле собирается уйти, что он уходит от нее. Но было слишком поздно. Он опередил ее на несколько секунд и уже открывал дверь «лендровера», когда она бросилась за ним. Он завел машину и уехал, даже не оглянувшись. Она одиноко стояла на тротуаре, провожая его невидящим взглядом, слишком потрясенная, чтобы расплакаться. И продолжала стоять в оцепенении, не замечая и не чувствуя ничего вокруг, когда боль утраты медленно начала доходить до ее сознания, а чудовищная нелепость случившегося разрывала сердце. Потом она пыталась найти его, обзвонив все отели в городе, но, ни в одном из них он не останавливался. Отчаявшись, она связалась с председателем Торговой палаты, но и он не знал, где может быть Дэниел.

Через три часа Криста, бледная, от боли и горя, пыталась дозвониться ему домой из аэропорта. Она прижалась губами к трубке и отчаянно молила его ответить.

Объявили вылет ее рейса. Ей очень хотелось махнуть на все рукой и остаться, но чувство ответственности, привитое ей тетей, не позволило отменить поездку.

Она позвонит из Карачи. Поговорит с ним… все ему объяснит.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Криста прилетела в Карачи поздно вечером. Город встретил ее проливным дождем. Ей пришлось пробираться через толпу пассажиров, носильщиков и горы багажа, затем прождать двадцать минут в очереди к телефону — все бесполезно. Номер Дэниела не отвечал.

Глотая слезы, она выбралась из здания аэропорта и поймала такси.

Криста останавливалась в Карачи все время в одном и том же отеле, но, несмотря на то, что она забронировала себе номер, администратор сообщил ей, что у них нет свободной комнаты.

— Мне очень жаль, — хорошенькая девушка в администрации, казалось, искренне сочувствовала ей. — Весь этаж снят по случаю банкета. Я могу позвонить и заказать вам номер где-нибудь в другом отеле, если хотите.

Криста устало кивнула. Через полчаса девушка сообщила ей, что нашла комнату в отеле, о котором Криста никогда раньше не слышала, на другом конце города.

Добравшись, наконец, до места, она обнаружила, что отель довольно старый, а в ее комнате нет ни телефона, ни факса.

Криста не могла найти себе места, вновь и вновь переживая случившееся. Беспокойно меряя шагами комнату, она мысленно попробовала сочинить письмо Дэниелу, но после нескольких неудачных попыток поняла, что сможет ему все рассказать только при встрече.

Она ни в чем его не винила, но если бы он тогда только остановился и позволил ей доказать, что он сделал неправильные выводы, что она не поверила ни одному слову Пауля Томсона и как раз собиралась сказать этому грязному типу, что Дэниел никогда бы так не поступил…

Как только Пауль заговорил, Криста сердцем почувствовала, что Дэниел не мог ее предать.

Но почему, почему, если она так легко поняла, что Пауль Томсон лжет, она с такой же легкостью не могла сразу полностью и безоговорочно поверить Дэниелу, как он того хотел?

Почему она с таким упрямством продолжала твердить себе, что ей не нравится его способ зарабатывать на жизнь? Ей не нравится или она ревнует?

Она замерла посреди комнаты и уставилась невидящим взглядом в стену.

После смерти родителей она стала жить с тетей, и та часто объясняла, что ей приходится много работать, что Криста должна понять, как важно для нее ее собственное дело.

Тогда Криста была слишком мала, чтобы распознать, что за суровым видом и внешней строгостью скрывается доброе сердце, и чтобы понять, как тяжело женщине ее возраста и воспитания вести семейный бизнес, стараться выжить в конкурентной борьбе, занимаясь мужским делом.

Криста думала, что для тети этот бизнес важнее, чем она, не в силах понять, что старая женщина беспокоится о том, как воспитать и выучить свою племянницу, ставшую сиротой, как заработать достаточно денег, чтобы обеспечить им обеим безбедное существование.

В те дни она считала этот бизнес своим соперником в сердце тети, догадалась Криста. Естественно, позднее она увидела вещи в их истинном свете и поняла, как было трудно тете в первое время, когда на ее плечи легла забота о племяннице.

По истечении многих лет детская ревность превратилась в смутное воспоминание, которое теперь вызывало лишь грустную улыбку, когда Криста оглядывалась на годы своей юности.

Но так же, как смерть родителей и вызванная этим подсознательная мысль, что они бросили ее, а значит, кто-то кого она полюбит, может поступить с ней точно так же. Эта детская ревность оставила более глубокий след в ее душе, чем она предполагала.

Дэниел был очень увлечен своей работой. Он искренне верил в пользу своего дела. Криста, сама сделав свой выбор, не захотела принимать участие в том, что стало для него неотъемлемой частью жизни.

Скорее всего, в подсознании она воспринимала Центр, как соперника, как потенциальную угрозу их отношениям, как что-то, что отдалит Дэниела от нее… станет для него важнее, чем она. Может быть, причиной неприятия ею его образа жизни послужила эта слепая ревность?

Неужели она на подсознательном и совершенно, детском уровне пыталась избавиться от опасного «соперника», заставив Дэниела выбирать между ними, неужели она думала, что если он не поставит ее на первое место, то его любовь ничего не стоит?

У Кристы между бровями залегли тревожные морщинки. Не очень-то приятно и совсем не просто посмотреть на себя со стороны. В первый момент Криста даже немного испугалась сделанного ею открытия.

Она никогда не стремилась манипулировать людьми. Это было не в ее характере… Она взрослый, зрелый человек… И если это все-таки случилось, то сделала она это несознательно. Может, в ней говорили не детские чувства, а… О, Дэниел, если бы он только был сейчас с ней рядом… Если бы она только могла с ним поговорить, все ему объяснить…