Лоринда Скотт - Блаженство

Чтобы успокоиться, она перевела дыхание.

— Дональд, что бы ни было, но этому положению дел необходимо положить конец. Я люблю тебя и хочу быть с тобой, но я не собираюсь держаться в тени и быть для тебя и няней, и любовницей, которая числится на втором месте после твоей работы, твоих партнеров и чего там еще… Или мы с мальчиками — самое важное для тебя в жизни, и тебе придется это доказать, не оставляя нас надолго. Или же — нет. В таком случае, я исчезаю отсюда, поскольку не намерена больше терпеливо ждать, пока совпадут твои сексуальные желания и свободная минутка в твоем напряженном расписании!

Он хрипло вздохнул.

— Маргарет, ты, конечно, важна для меня…

— Так возьми и докажи мне это! На этот уик-энд, Дональд, я, как и обещала, уезжаю к родителям. Итак, или ты отменяешь все свои встречи в Лондоне, или тебе придется искать другую няню. Чем-то придется пожертвовать, а я уже сыта по горло принесенными жертвами.

И не говоря больше ни слова, она поднялась к себе, решительно прикрыла дверь и повалилась на постель.

В пятницу она поняла, что все потеряно. Сложив вещи для поездки в Лондон, Дональд сухо сообщил Маргарет, что уезжает. Он сказал, что, с его точки зрения, она ведет себя совершенно безрассудно и полностью не понимает Элизабет.

Магги отказалась вступать в дальнейшую дискуссию.

— Дональд, если ты считаешь, что должен ехать, то отправляйся, но от своих слов я не отказываюсь. Этот уик-энд мы проведем без тебя, после чего мы с тобой расстанемся, для твоего же блага.

— Маргарет, прошу тебя…

— Выбор за тобой, Дональд, — тихо остановила она его. — Или я, или Элизабет. Ты знаешь, где мы будем. Тебе решать. Или приезжаешь на праздник, или все кончено.

Лицо у него окаменело.

— Твое поведение бессмысленно.

— Нет. Я борюсь за то, что так важно для меня. То же делает и Элизабет. И я не виновата в том, что ты настолько слеп и не видишь этого.

Она кликнула Фанни и, открыв заднюю дверь, отправилась с ней на прогулку. Ко времени ее возвращения Дональд уже покинул дом. Магги поднялась в его комнату, ничком бросилась на постель и закрыла глаза.

Молю тебя, Господи, не дай мне потерять его, крутилось у нее в голове. Она подумала, не слишком ли напористо вела себя с ним. Может, стоило рассказать ему о ребенке. Поразительно, что до сих пор он так ничего и не заметил, хотя она стала уже заметно округляться.

Конечно, стоило ей приехать с мальчиками, как мать тут же все поняла. Она лишь бросила взгляд на Маргарет и сразу же отослала двойняшек с Ником проведать овец на пастбище. Усадив дочь за кухонный стол, Агата поставила перед ней кружку с чаем.

— Когда срок? — только и спросила она.

Маргарет не собиралась делать вид, будто не понимает, о чем идет речь. Ведь это была ее мать. Она, как никто, может понять ее.

— На Рождество.

Мать прищурилась.

— Как ты себя чувствуешь?

Маргарет беспомощно вскинула плечи, и у нее полились слезы. Агата Баркли, видя, что жизнь дочери обрела такой непредсказуемый оборот, прижала ее и будущего внука к своей высокой груди и стала мягко укачивать их. Маргарет обхватила мать за талию и прижалась к ней, родной и любимой.

— Ох, мама, я была такой дурочкой. Я знала, что это случится, все приметы были налицо. Нужно было сходить к врачу или хотя бы к фармацевту.

— Если не учитывать, что ты сама этого хотела.

Она уставилась на нее.

— Ты с ума сошла…

— А Дональд знает?

Маргарет отрицательно помотала головой.

— Нет. Я хотела понять, любит ли он меня. Не могу заставлять его делать благородные поступки. В сущности, я поставила ему ультиматум и, думаю, что, скорее всего, потеряла его… Так что, может быть, тебе имеет смысл готовиться к роли бабушки внебрачного ребенка.

С глазами, полными слез, Маргарет попыталась выдавить дрожащую улыбку.

— Осень еще далека, что уж говорить о зиме, — для начала сказала мать. — И не торопись считать своих цыплят. Этот мистер Кимберли еще примчится за тобой, Маргарет, и, если даже не появится, это не конец света. Ты знаешь, что никогда не окажешься без крыши над головой и, что бы ни было, твоему ребенку тут всегда будут рады.

Ее слова снова вызвали у Маргарет поток слез. И когда наконец, всхлипывая и заикаясь, она взяла себя в руки, мать послала ее принять ванну, переодеться и привести в порядок физиономию, чтобы в достойном виде предстать перед отцом и братьями, которые вот-вот должны были появиться дома.

Выглянув из окна спальни, она увидела, как отец со Стивом расставляют столы для дневного пиршества, а викарий, как и каждый год, выгружает посуду.

Но сегодня для Маргарет все будет по-другому. Этот день мог стать лучшим в ее жизни, но, похоже, он станет самым грустным. Она накинула просторное шерстяное платье в тщетной надежде, что оно скроет ее округлившийся живот, и спустилась в кухню посмотреть, где и чем она может помочь.

Предстояло напечь блинчиков и перемыть посуду, так что все утро было отдано суматохе приготовлений к празднику.

— Я думаю, теперь всем ясно, как у нас складывается день. Разве что вы, мистер Кимберли, хотите что-то добавить.

Он посмотрел на Элизабет, которая нерешительно улыбнулась ему, и удивился, как столько времени мог ничего не понимать.

— Нет. Добавить мне нечего. Спасибо всем, — сказал он и повернулся к Элизабет. — Что дальше?

Пока она собирала свои бумаги и, нервничая, вертела в руках карандаш, все участники совещания покинули помещение. Никогда раньше он не видел Элизабет в таком взвинченном состоянии.

— Поскольку до завтрашнего дня мы свободны, то могли бы прогуляться вдоль реки, а вечером — сходить в театр. Там идет «Сон в летнюю ночь».

— У тебя есть билеты?

Она порозовела.

— Нам оставлены два билета… если мы подтвердим, что пойдем на спектакль.

— А потом? — тихо спросил Дональд. — Что, по-твоему, нас ждет потом, Элизабет?

— Я подумала… может, совместный обед.

— А потом?

У нее затрепетали ресницы.

— Может быть… не исключено…

Он осторожно притянул ее к себе.

— Нет, Элизабет. Мне жаль. Мне очень, очень жаль, но — нет.

Выпрямившись, она отстранилась и, высвободившись из его рук, гордо приосанилась.

— Были времена, когда ты не говорил «нет», — напомнила она ему.

— То было давным-давно, еще до встречи с Кэтрин. Мы были другими, и нас ничто не останавливало. Теперь же мы на разных полюсах. У меня мальчики…

— И Маргарет.

— И Маргарет, — согласился он, все еще надеясь, что так оно и есть.

— Ты любишь ее?

У Дональда потеплели глаза.