Роберта Ли - А потом пришла любовь

Открылась дверь, и вошла миссис Перси с чашкой чая:

— Выпей, дорогая. Тебе это полезно. — Она с сочувствием посмотрела на дочь. — Адриан только что рассказал мне о том, что сделал Мэтью. С его стороны это очень… очень славно…

— Да, — машинально ответила Стелла.

— Ты не должна мучиться по этому поводу. Он легко может себе это позволить. — И поспешила добавить: — Я имею в виду, как доволен он будет, когда к Адриану придет успех. У него появится возможность говорить, что именно он помог Адриану достичь славы.

Вот уж это — последняя инвестиция в мире, имеющая значение для Мэтью.

Сколь мало ее мать понимала его подлинную доброту!

— Адриану сначала следует добиться успеха, — сухо ответила Стелла.

— Добьется.

— Почему ты так уверена?

— Потому что я его знаю, — защищалась мать от саркастических замечаний дочери. — Подожди, вот появится у тебя собственный сын, тогда ты поймешь.

Стелла поставила чашку. Она никогда не думала о детях. В ее воображении отчетливо возник маленький крепенький мальчик с характером Мэтью и синими отцовскими глазами.

— Стелла, я с тобой разговариваю.

— Прости, я не расслышала.

— Я говорю, что сегодня вечером придет Чарльз, он хочет повидаться с тобой.

— Чарльз? Откуда он знает, что я дома?

— Девочка моя дорогая, не хочешь ли ты, чтобы я хранила это в секрете, а? Он позвонил, чтобы узнать, как у меня дела, и, естественно, я ему рассказала, что ты бросила Мэтью.

— Не следовало этого делать.

— Почему нет? Было время, когда он знал все. В самом деле, Стелла, не собираешься же ты вести жизнь отшельницы.

— Может быть, и нет. Но не думаю, что благоразумно начинать ее опять с Чарльза.

— Ты изменишь свое мнение, когда увидишь его.

Позже вечером, когда Чарльз входил в комнату, Стелла поняла, что имела в виду мать. Он был копией сказочного принца! Не слишком мускулистый и энергичный, но с безупречными манерами и такой же безупречной речью — да о таком идеальном муже мечтала любая девушка!

Вспоминая последнюю встречу с Чарльзом и то, что потом произошло с ней, Стелла приветствовала его несколько чопорно, но его явное удовольствие от того, что он снова видит ее, сгладило возникшую было неловкость, и вскоре Стелла так же легко, как когда-то, болтала с ним. Только когда мать оставила их наедине, неуклюже сославшись на то, что хочет посмотреть какую-то телевизионную программу, она опять почувствовала себя скованно.

— Не смотри так тревожно, — успокоил ее Чарльз. — Если не хочешь, можешь не рассказывать мне, почему ты оставила Мэтью.

— Нечего рассказывать. — Он смотрел так недоверчиво, что Стелла неохотно продолжила: — Мы оба поняли, что наш брак был ошибкой. Ни один из нас не был счастлив, и потому… казалось, что лучше будет расстаться.

— Ты приняла правильное решение. Я рад. Очень рад.

Она облизнула губы. Чарльз, конечно, предполагал, что услышит больше, чем услышал, но Стелла не могла сказать этого:

— Мое мнение не изменилось. То, что я сказала тебе в нашу последнюю встречу… что я не люблю тебя… Я и теперь так думаю. Ты нравишься мне, Чарльз, больше всех, кого я знаю, но я не люблю тебя.

Если он и был разочарован, то никак этого не показал:

— Откуда такая уверенность? Ты все еще расстроена тем, что ушла от Армстронга. Даже притом, что ты не любишь его, расстроившийся брак — дело нелегкое. Я предлагаю пока не говорить о будущем.

Стелла поднялась и беспокойно заходила по комнате:

— Ты ошибаешься, Чарльз. — Она решительно взглянула ему в лицо. — Я не люблю тебя и не хочу выходить за тебя замуж. Было бы нечестно с моей стороны позволить тебе верить в обратное.

Чарльз осторожно положил ногу на ногу:

— Если бы я не знал тебя лучше, я сказал бы, что ты влюбилась в Армстронга.

— А если бы и так, это что, так невероятно?

Он глубоко вздохнул:

— Тогда почему ты его бросила?

— Потому что есть вещи, о которых ни один из нас не сможет забыть.

— Значит, вместо этого вы собираетесь забыть друг друга!

— Да.

— А если ты не сможешь? Вернешься к нему?

— Он меня не принял бы.

— Понятно. — Чарльз подошел и, пальцем приподняв ее подбородок, заглянул Стелле в лицо. — А ты уверена, что не творишь из Армстронга этакого романтического, несправедливо обиженного героя? Я не знаю, что тем вечером произошло между вами после того, как я ушел, но, что бы там ни было, не позволяй себе запутаться в этом. Армстронг знал, что ты чувствуешь к нему, когда женился на тебе. И если он в конце концов получил ссадину, то сам в этом виноват. Ты жалеешь его… и ничего больше.

— Ты очень уверен в том, что говоришь.

— Я знаю, о чем говорю, — сухо сказал Чарльз, — в этом моя единственная надежда.

Он отпустил ее и пошел к двери:

— Я оставлю тебя одну на несколько месяцев. Если захочешь увидеться, ты знаешь, где меня найти.

— Спасибо, Чарльз, ты всегда все понимал.

— Это может стать хорошей эпитафией для меня, — сказал он и вышел.

Заплакав, Стелла опустилась на стул. Может быть, Чарльз прав, предполагая, что она путает жалость с любовью? Может быть, ее чувство к Мэтью — просто мечта загладить свое низкое с ним обращение? Если это так, его поход к Белл снимал с нее вину. И все-таки даже несмотря на то, что Стелла знала о другой женщине, ей хотелось успокоить Мэтью, хотелось, чтобы из его глаз исчез стыд, а плечи распрямились. Да, то, что она испытывала к Мэтью, называется жалостью, но это не означает, что она не любит его! Ведь каждой женщине, когда-нибудь любившей мужчину, известно, что в чувстве, достойном называться любовью, есть сострадание и что, несмотря на всю свою силу, мужчина очень нуждается в ласковой женской руке.

Она всей душой жаждала отдать Мэтью всю нежность, которую никогда не показывала прежде. Если бы только она могла позволить себе быть естественной! Если бы она не была так слепа, то за его манерами увидела бы человека. Но она, как ребенок, глупо надеялась, что можно и в самом деле прожить жизнь с выдуманным героем, дав своему воображению затмить реальный образ мужчины, за которого она вышла замуж.

Глава 13

По поводу поисков работы оказалось легче сказать, чем сделать: у Стеллы не было ни специального образования, ни опыта, и ей предлагали настолько низкооплачиваемые места, что ни на одно из них не имело смысла соглашаться.

Но в конце концов — смешно сказать, с помощью Адриана, — ей удалось найти кое-что подходящее. Отец одного из приятелей Адриана, врач с Харли-стрит, недавно остался без регистратора, и Адриан, довольно небрежно, предложил ей зайти к доктору и поговорить с ним.