Алекс Стрейн - Старая сказка

– Спасибо, Мэри-Энн, все просто замечательно. А как дела на ранчо, Дик?

– Неплохо, – пробормотал он, а потом переглянулся с Мэри-Энн и выпалил: – Коул уехал с ранчо. Пока за него я.

– Как уехал? Когда уехал? Куда он уехал?

– Этого никто не знает… Микаэла, с тобой все в порядке?!

– Но это невозможно! – воскликнула она, не слыша вопроса Дика и не замечая сочувственного взгляда Мэри-Энн. – В нашей стране невозможно вот так просто потерять человека! Есть же электронные расчеты, налоговые уведомления, права… А на них даты и места выдачи. Дик, я прошу, нет, я умоляю тебя… – Микаэла осеклась. Что она может сказать Дику? О чем может его умолять? Она сама отказалась от Коула. – Нет, ничего не нужно… Прости.

Когда Мэри-Энн и Дик ушли, Микаэла позвонила своему адвокату и дала необходимые указания.

Через три дня, несмотря на протесты Дейзи, Микаэла вернулась в собственную квартиру. Но, к счастью или к сожалению, Дейзи не успокоилась: каждый день она или кто-нибудь из ее сыновей навещали Микаэлу. Иногда они приходили друг за другом, так что Микаэле приходилось целый день принимать и провожать гостей. Вот и сегодня едва пришел Лоренцо, как в дверь снова зазвонили.

– Мне нужен какой-нибудь механизм, который будет открывать дверь с пульта, – пожаловалась она кузену и с тяжким вздохом пошла открывать дверь.

Микаэла решила, что это Анджело, но это был не он. Когда Микаэла увидела Коула, она слегка пошатнулась.

– Привет, – просто сказал он. – Можно войти?

Микаэла молча посторонилась. Коул медленно прошел в квартиру и на середине гостиной замер. Он смотрел на черноволосого и чертовски привлекательного Лоренцо, и его щеки медленно заливала бледность…

– Добрый день, – поздоровался Лоренцо, схватил безвольную руку Коула и энергично встряхнул. – Меня зовут Лоренцо, я кузен Микаэлы. А вы, как я понимаю, Коул Рассел?

– Да. Очень приятно, Лоренцо…

– Мне тоже очень приятно. Рад бы был задержаться и поболтать, но, к сожалению, мне пора, – внезапно заторопился тактичный Лоренцо.

– Но ты же еще не пил кофе! – воскликнула Микаэла, которую захлестнула паника.

– Дома выпью. Лили наверняка заждалась меня.

Как же, Лили его заждалась! Только что никуда не торопился!

Лоренцо ушел, а Коул еще несколько минут просто стоял, глядя на Микаэлу.

– Как ты? – тихо спросил он наконец.

– Только что вернулась из Греции, – ляпнула Микаэла.

На самом деле она почти три недели не выходила из своей квартиры на улицу! Совсем извелась, исхудала и едва не умерла от депрессии!

– Ну надо же! – удивился Коул, и его губы дрогнули в едва сдерживаемой улыбке. – А твой адвокат сообщил мне, что ты в Италии.

– Ты виделся с моим адвокатом?

– Да… – Коул помедлил. – Адвокат сказал, что у меня преимущественное право выкупить ранчо Теда. – (Микаэла облегченно перевела дух.) – И я им воспользовался.

– Поздравляю. Я тоже с пользой провела время. Побывала в Греции, а потом в Италии… Я свободная женщина и вправе поехать туда, куда хочу.

– Весьма ошибочное мнение, – сказал Коул с непередаваемо мужским превосходством.

– Хотелось бы мне знать, что ты имеешь в виду? – осведомилась Микаэла.

– Только то, что ты перестала быть свободной женщиной с того момента, как появилась на этом чертовом ранчо!

– Что? Что ты сказал?

– Ты не свободная женщина, Микаэла. Ты моя женщина…

Совершенно определенно Коул предъявлял права на нее: на ее свободу, независимость, на ее тело и душу, в конце концов… Только сейчас ее это почему-то совершенно не обеспокоило. Страх бесследно исчез, а Микаэлу затопила какая-то совершенно невообразимая, даже дикая радость.

– Это угроза, мистер Коул?

– Называй как хочешь. А теперь собирай вещички и в машину. У меня не так уж много времени.

– Я ненавижу деревню, – предупредила Микаэла, метнувшись в спальню.

– Я знаю, – даже не улыбнувшись, сказал Коул ей в спину.

Но когда он увидел пыхтящую Микаэлу, выволакивающую из комнаты чемодан, его брови поползли вверх.

– Просто я еще не распаковывала вещи, – небрежно сказала Микаэла, и он бесстрастно кивнул, сделав вид, что поверил.

Коул поднял чемодан, словно тот совсем ничего не весил, и поставил возле двери.

– Я терпеть не могу коров, овец, собак и всякую прочую живность, – добавила Микаэла и выволокла второй чемодан.

– Я в курсе, – кивнул Коул. – Однако я должен сделать маленькое уточнение. Ты просто обожаешь свою крысу.

– Это не крыса, это шиншилла, я тебе сто раз говорила! Моя страсть – гулять по магазинам и делать всякие совершенно ненужные покупки.

– Думаю, с этим я смогу справиться…

– И я больше не намерена терпеть твой скверный характер! – пригрозила она напоследок.

– Я обязательно исправлюсь. По крайней мере, буду очень стараться.

– А ты… меня любишь?

– Что за странный вопрос?

Коул прикрыл глаза, и Микаэла замерла, вспомнив слова Дика, что Коул расставался со всеми своими подружками. Ее тут же захлестнула волна холода – столько всего в один момент она себе успела вообразить. Но тут глаза Коула открылись, и… Микаэла задохнулась от восторга.

– Я никого и никогда не любил, кроме тебя.

– Коул, я люблю тебя! – воскликнула Микаэла и оказалась в его объятиях. – Прости… прости меня! Я не хотела уезжать, а потом…

– Шшш… Я все знаю… Я не должен был так давить.

Микаэла всхлипнула и прижалась к нему изо всех сил.

– Ты не должен был меня отпускать. О боже… Я так соскучилась! Я надеялась, что ты приедешь!

– Я и приехал. Только, Микаэла… – Голос Коула вдруг сорвался, и он неловко откашлялся.

– Что?

– Ты уверена? То есть я хотел сказать, ты и в самом деле не слишком любишь деревню. Ты не заскучаешь?

– Заскучаю? – изумилась она. – У меня огромный опыт, куча знаний и всевозможных идей. Я отлично разбираюсь во всем, что касается ремонта, а на ранчо еще работы непочатый край!

Он попытался что-то сказать, но Микаэла по своему обыкновению не позволила ему этого. Она еще не все сказала!

– Без лишней скромности я говорю, что отлично готовлю, умею вести хозяйство, а в свободное время намерена командовать тобой. Это у меня получается лучше всего.

– Это точно, – согласился Коул.

– Вообще-то я могла бы еще раз рассмотреть идею с курами и огородом, – задумчиво сказала Микаэла, но Коул увидел смешинки в ее глазах.

– Ты уже все решила, не так ли?

– Да, – призналась она. – Я вдруг поняла, что меня привлекает гончарное дело. Это очень творческое занятие. Я могу превратить тот маленький сарайчик в мастерскую. Организовать свое дело. Участвовать в выставках. Как тебе такая идея?