Сюзанна Кэри - Женись на мне снова

Уложив Паоло, она уже собралась присоединиться к Энцо, но в коридоре ей преградил дорогу Стефано.

— Сможешь уделить мне минуту, невестка? — спросил он.

В страхе оттого, что он заготовил нечто разрушительное для ее счастья, Лаура с отвращением отшатнулась.

— Случилось кое-что такое, о чем ты должна знать. Ты, возможно, не поверишь в то, что услышишь. Но это в твоих интересах.

«Последует очередная порция яда, — рассудила она. — Однако выслушать все же стоит. Ради Энцо. Должен же он знать, что затевает его коварный брат».

— Хорошо! — ответила она настороженно, стараясь не выдать заранее свою неприязнь.

Стефано не стал терять время и сразу перешел к сути дела.

— Помнишь женщину, которую Энцо встретил на ярмарке в Луино? — спросил он. — Это та самая, о которой я тебе говорил. Его любовница.

В данный момент Лаура даже вообразить себе не могла, что Энцо может заниматься любовью с другой женщиной, и ей вовсе не хотелось размышлять на эту тему. «Ну и что, если Энцо встретил в Луино свою бывшую любовницу? — пыталась она внушить себе. — Короткий разговор — еще не причина для отчаяния. Энцо не сделал ничего такого, чтобы я не доверяла ему».

— Извини, если разочарую тебя, Стефано, но я не из ревнивых, — резко ответила она, чувствуя, что упустила в своих рассуждениях что-то важное.

Стефано иронически выгнул бровь.

— Даже если эти двое намерены возобновить свой роман?

Лаура ощутила внезапную слабость в области живота, как в лифте, когда он резко начинает опускаться. Но уже через мгновение ей удалось овладеть собой.

— Не верю, — возразила она. — Откуда тебе знать об этом? Кстати, кто тебе сказал, что Энцо наткнулся на эту женщину? Я не говорила, это точно. И навряд ли с тобой откровенничает Энцо.

Стефано в ответ небрежно пожал плечами.

— Она и сказала, — поведал он. — Мы иногда перезваниваемся. Ей не терпелось выяснить, на ком же мой брат женился, если готов изменить жене в медовый месяц.

Глава одиннадцатая

«Неужели Стефано говорил правду? Во всяком случае, узнать об этом он мог только от той женщины, значит, он действительно поддерживает с ней связь. Ведь он же не отлучался из имения?» Это простенькое умозаключение грозило разнести до основания ее доверие к Энцо. Все ее прежние сомнения и страхи ожили и зашевелились. Может, он женился на ней только ради того, чтобы прибрать к рукам акции Паоло и тем самым сохранить контроль над предприятиями Росси? А заодно и ублажить Эмилию? Или он действительно жить без нее не может? А бывает и так: несмотря на нежную любовь к жене, мужчины при случае не прочь поразвлечься с другой женщиной.

Было только два способа узнать правду: нанять частного детектива для слежки или выяснить все у самого подозреваемого. Повернувшись спиной к Стефано, без единого слова Лаура ринулась по лестнице вниз и настежь распахнула дверь в кабинет Энцо.

Он слушал трансляцию оперы по радио, одновременно делая пометки в старомодной чековой книжке.

— Что-нибудь случилось, любимая? — спросил он, взглянув на нее поверх очков, которые надел для чтения.

Опершись ладонями на крышку письменного стола, Лаура одним духом выложила все обвинения Стефано, даже не стараясь выражаться поделикатнее. Она словно швыряла их в лицо Энцо.

— Он утверждает, что твоя любовница звонила ему, — добавила она в заключение. — По его словам, ей не терпелось узнать, на ком же ты женился, если стремишься заполучить ее, не дожидаясь, когда высохнут чернила на нашем свидетельстве о браке.

С каждым словом, что срывалось с губ Лауры, выражение лица Энцо становилось все более угрожающим. «Опять! — думал он, терзаемый яростью и обидой. — Ревность! Яд! Восемь лет назад Стефано переспал с моей невестой накануне свадьбы, чтобы расстроить мой брак. Теперь, когда я наконец нашел себе жену, о какой мечтал, он вознамерился подорвать ее доверие ко мне».

Хотя Энцо понимал, что разрыв с Лючаной Параджи, дочерью влиятельного миланца, с которой он был помолвлен в тридцать лет, обернулся для него благом, он никогда не мог простить брату ту боль и унижения, которые испытал. С Лаурой, конечно, совсем другая ситуация. Она не пытается его дурачить, зато считает его способным на измену, да еще во время медового месяца. Ее готовность поверить Стефано уязвила Энцо в самое сердце.

Лаура ждала от него объяснений. «Черта с два стану я объясняться!» — взъярился Энцо.

— Это все? — спросил он, едва сдерживая гнев. Лаура кивнула, внезапно почувствовав себя виноватой. Вдруг она совершила ужасную ошибку?

С твердым и непреклонным видом Энцо вновь занялся чековой книжкой.

— Что ты на это скажешь? — спросила она. Вопрос вывел его из себя.

— Ничего не скажу. С какой стати я должен оправдываться? — яростно осведомился он, вскакивая на ноги и хватая Лауру за запястье. — Ты вольна думать об этом так, как тебе заблагорассудится.

Пальцы Энцо впились в ее кожу, заставив заморгать от боли. С криком она вырвалась из его рук и выбежала из комнаты. Стук ее каблуков по выложенному мраморными плитками полу стих, когда, миновав крыльцо, Лаура спустилась по ступеням.

Парализованный гневом и страхом перед тем, во что могла бы вылиться его вспышка, Энцо все еще стоял на том самом месте, когда из-за открытой двери послышался голос Анны, находившейся в соседней комнате. Не склонная обычно вмешиваться в дела других, но на сей раз слишком взволнованная происходящим, она изменила своему правилу.

— Прости меня, сын, — заговорила она дрожащим от волнения голосом. — Я невольно подслушала твой разговор с Лаурой. Я знаю, что ты не веришь в предчувствия, но умоляю тебя выполнить мою просьбу. Я убеждена, что случится нечто ужасное, если ты сейчас же не побежишь за ней…

Никогда прежде не принимавший всерьез предчувствия матери и относившийся с недоверием к ее проницательности, Энцо внезапно внял ее словам. Оторвав свой страдающий взгляд от встревоженных глаз матери, он бросился искать гордую американку, которую полюбил.

Спотыкаясь, Лаура миновала сад и оказалась на усыпанной гравием дорожке, которая вела к конюшне. Едва различимая без огней, она смутно вырисовывалась впереди. Лауру тянуло туда словно магнитом. На какой-то миг в ее памяти возникло путешествие в прошлое, совершенное под присмотром Алисы Кидвелл, воспоминание словно обожгло ее. «Нет. Туда не надо ходить, — подумала она. — Это слишком опасно!»

Но пути назад уже не было. Прежде чем она полностью разобралась в том, что происходит, в ушах раздался знакомый звон. Как и тогда, на выставке в Институте искусств, где она впервые увидела портрет эпохи Ренессанса, сад и постройки, примыкающие к усадьбе Росси, казалось, рассыпались на множество сверкающих фрагментов.