Кэтрин Арчер - Лорд Грешник
Мэри пожала плечами.
— На этот вопрос я не могу ответить. Йэн словно не слышал ее.
— Если этот подлый трус смог заплатить Уолли Кэмпу, значит, у него была возможность подкупить одного из домашних слуг. Это объяснило бы попытку сбросить тебя с лестницы. Это также значит, что тебе опасно возвращаться домой!
Мэри покачала головой.
— Я так не думаю. Я не верю, что кто-то из слуг может причинить мне вред. Иначе тот, кто все это затеял, не обратился бы к мистеру Кэмпу.
— Тогда кто же?..
— Йэн, я видела в саду мужчину. Он ничего не делал, только что-то записывал на листе бумаги и смотрел на меня… но…
Йэн отвел взгляд.
— Мэри, тот мужчина не хотел причинить тебе вреда. Он работает на меня.
По выражению лица Йэна Мэри поняла, что он больше ничего не скажет. Ну что же! Она не собирается вмешиваться в его дела.
Если этот подозреваемый отпадает, то остается только один человек, который мог бы желать ей вреда…
— Тебе не понравится то, что я скажу. Но сказать это я должна. Есть только один человек, которого я могла бы представить на…
Йэн прервал ее:
— Кто, Мэри?
— Я думаю, это может быть… твоя кузина.
Побледнев, Йэн опустился на край кровати.
— Барбара?! Мэри, что заставило тебя подумать такое? Это кажется невозможным. Такое кроткое и запуганное существо! Она что-то сказала? Что-то сделала?
— Ничего определенного. Просто предчувствие.
— Я не могу обвинить ее, — сказал Йэн, с печалью глядя на застывшее личико жены. Бедная Мэри, подумал Йэн. Как же ей было страшно! Она мечтала о заботе, о защите. А он не оправдал ее надежд. — Прости, Мэри. Я должен был защитить тебя.
— Йэн, я теперь взрослая женщина. Я не жду от тебя исправления всех зол. Просто хочу… — Мэри не договорила, замотала головой.
Йэн ждал, но она молчала, и его охватила тоска. Если Мэри не нуждается в его заботе и защите, тогда он ей вообще не нужен. Необъяснимая боль пронзила его сердце.
Йэн отвернулся. Он обязательно найдет способ доказать Мэри, что она ему небезразлична, что, хоть он и делал ошибки в прошлом и, вероятно, наделает их в будущем, он достоин ее внимания.
Первое, что необходимо сделать, — это доставить Мэри домой.
Йэн пересек комнату и пощупал платье, висевшее у огня. Оно почти высохло.
— Если хочешь одеться, я выйду…
Снаружи донеслись голоса. Йэн подошел к двери и, открыв ее, увидел группу деревенских мужчин. Один из них, в котором Йэн узнал мужа Эммы Смит, большого Тома, поспешил к нему.
— Лорд Йэн, как вы? Вашу лошадь нашли утром.
— Со мной все нормально. — Заслоняя дверной проем, Йэн показал за спину. — Как и с моей женой.
— Хвала Господу! — раздались довольные голоса.
Его Мэри за такое короткое время завоевала любовь стольких людей! Только он один не понимал, какое сокровище ему досталось! Оставалось лишь надеяться, что он прозрел не слишком поздно.
Глава пятнадцатая
Йэн, сидевший в библиотеке за огромным письменным столом отца, поднял глаза на кузину. Перед ним лежал только что подписанный банковский чек.
Барбаре следует покинуть Синклер-Холл — так решил Йэн. Тем не менее, он в некотором долгу перед ней. Пусть невольно, но он разбил ее надежды на брак.
Как он обманывался! Надо было быть слепцом, чтобы не видеть: и Барбара, и отец надеялись, что в один прекрасный день она перестанет быть лишь компаньонкой графа и опытной домоправительницей. В Лондоне ходили слухи о тяжелом финансовом положении семьи Барбары, и теперь Йэн надеялся, что она примет его дар без обид.
Барбара сидела в кресле, скромно сложив руки на коленях.
— Вы хотели меня видеть, кузен Йэн?
Как всегда, прекрасный образец женской покорности. Казалось невозможным представить, что ей могло прийти в голову причинить кому-то вред. Но даже если Барбара ни в чем не виновата, она не может дольше оставаться в Синклер-Холле. Мэри — его жена, и только о ее чувствах он должен заботиться.
Йэн кивнул и перешел прямо к делу:
— Да. Барбара, я хотел сказать, что своим присутствием в Синклер-Холле вы оказали колоссальную помощь и поддержку моему отцу. Я чувствую, что мы больше не можем злоупотреблять вашей добротой и расположением вашей семьи, удерживая вас здесь.
Ее глаза округлились.
— Но дядя Малькольм нуждается во мне! Я не могу уехать. Моя семья это очень хорошо понимает. Они не хотели бы, чтобы я…
Йэн поднял руку, прерывая поток ее слов.
— Мэри возьмет в свои руки ведение дома. Мы благодарны вам за то, что вы оставались здесь, пока она привыкала, но уверяю вас: теперь вы свободны и можете возвращаться домой. — Йэн протянул ей чек. — Надеюсь, вы примете этот маленький знак благодарности за все, что сделали.
Когда Барбара увидела сумму чека, что-то мелькнуло в ее глазах.
— Вы очень щедры, но… — Она нахмурилась. — Ваш отец не захочет, чтобы я…
— Я уже обсудил это с милордом. Он тоже считает, что мы не имеем больше права навязываться вам.
Барбара потупилась.
— Йэн, не отсылайте меня. Я… — Она подняла голову, в ее глазах сверкало отчаяние. — Как вы можете отослать меня прочь? Вы должны знать, что я чувствую к вам.
Угрызения совести заставили Йэна заговорить ласково:
— Простите, я не знал…
Наклонившись к нему, Барбара взмолилась:
— Но как вы могли не знать? Я ждала вас, делала все, о чем меня просили, без жалоб и сожалений. Как могу я вернуться к своей семье, когда моя жизнь здесь? Я должна быть рядом с вами.
Йэн в замешательстве взъерошил волосы.
— Как это случилось? Я что-то сказал или сделал, чтобы дать вам основания?.. Если так, простите меня, ибо вы — моя кузина, и не более того.
Барбара покачала головой, ее глаза наполнились непролитыми слезами.
— Нет… ничего такого… но я думала… все думали… все понимали, что когда-нибудь мы поженимся. Я была готова ждать вас, Йэн.
— Барбара, мне очень жаль, но никто никогда не спрашивал меня. — Йэн встал. — В данных обстоятельствах единственный разумный выход — ваш отъезд. Я женат и удовлетворен этим.
— Как вы можете? Она не…
Чего бы ни добивалась Барбара, но критика жены вызвала в Йэне лишь раздражение.
— Вы ничего не знаете о моей жене! И она пострадала во всем этом деле. — Пройдя к двери, он сказал: — Я прослежу, чтобы к утру вам приготовили экипаж.
Йэн остановился у входа в зимний сад.
— Надеюсь, ты хорошо спала?
Мэри оторвала взгляд от своего письма к Виктории и кивнула.
— Да.
Как он красив в темно-зеленом сюртуке и обтягивающих бежевых бриджах для верховой езды!
