Барбара Картленд - Капризы страсти
— Это радует, — еле слышно проговорила Татика.
Ей тоже не терпелось увидеться с герцогом, поэтому она не стала тратить время на болтовню с Дженни, хотя у нее было еще полно вопросов. Она пробежала по длинным коридорам, отделявшим апартаменты герцогини от остальной части замка, и вошла в Зал вождей. Герцог стоял у окна, рядом с ним лежали собаки. Он повернулся, и на мгновение они замерли, глядя друг на друга, а потом Татика с радостным криком бросилась к нему в объятия.
Герцог крепко прижал ее к себе и сказал:
— Наверное, наша свадьба показалась тебе необычной — ни подружек невесты, ни гостей, ни священника, чтобы благословить нас.
— Но мы же женаты по-настоящему? — спросила Татика.
— Наши брачные узы узаконены настолько же прочно, как если бы венчание проходило в храме, — ответил герцог. — Ты моя жена, Татика!
— Это все, о чем я мечтала, — тихо проговорила девушка.
— Знаю, — сказал герцог, — но ты, дорогая, станешь моей только после того, как я докажу свою невиновность.
— Тогда давай за дело, и побыстрее! — воскликнула Татика.
— Я уже все обдумал, — сообщил герцог. — Я уже написал в Эдинбург и вызвал новую группу экспертов. Они постараются приехать как можно скорее. Я предупредил их, что они могут, если понадобится, разобрать зал по кирпичикам.
— Я на них очень рассчитываю.
— А если они ничего не найдут? — В голосе герцога неожиданно прозвучал страх.
— Считается, что русские обладают даром ясновидения, — сказала Татика, обнимая его. — Несколько раз за свою жизнь я убеждалась в том, что у меня хорошо развита интуиция. И сейчас я абсолютно уверена, что мы найдем тайный ход и узнаем, как убийца проник в зал.
Она обхватила лицо герцога ладонями, притянула его к себе и приникла к его губам. Герцог крепче обнял ее, и они дали волю охватившему их чувству.
— Я люблю тебя, — прошептала Татика, когда герцог отстранился от нее.
— Не искушай меня, — довольно резко произнес он. — Мне и так тяжело, Татика: ведь я женат на тебе, но не могу сделать тебя своей. Даже не понимаю, как у меня хватает воли сдерживать себя, глядя на тебя. — Ласково поцеловав ее, он добавил: — Скоро вернутся охотники, и мне хотелось бы — только не обижайся, Татика, — взять собак и несколько минут погулять по саду. На сегодня было назначено много дел, но я пренебрег ими, потому что немного поспал.
— Конечно, иди, — сказала Татика, — но возвращайся поскорее. Я хочу быть с тобой. Я хочу слышать твой голос. Я хочу, чтобы ты постоянно напоминал мне, что лорд Кроули уехал и мне теперь нечего бояться.
Герцог улыбнулся и, не сдержав себя, еще раз обнял ее и припал к ней долгим, жарким поцелуем, затем резко оторвался от нее и решительно направился к двери. Собаки вскочили и побежали за ним.
Оставшись одна, Татика огляделась. Где- то здесь есть потайной ход. Если его найти, можно не только избавить герцога от необоснованных обвинений, но и развеять мрачные мысли и подозрения, которые давно бередят ему душу. Она знала, что он глубоко переживает, что клевета ранит его гордость и наносит ущерб чести и достоинству всей семьи.
«Ход нужно найти! Обязательно!» — сказала себе Татика.
Она обошла зал, внимательно разглядывая стены, увешанные клейморами и щитами и обшитые панелями темного дерева, потом окинула взглядом пол и потолок.
«Интересно, а убийца мог спрыгнуть сверху?» — подумала она, остановившись у дивана, обтянутого дамасским шелком. Неожиданно она услышала слабый звук и повернула голову к камину.
К ее полнейшему изумлению, часть резной боковой стенки медленно сдвинулась на высоте двух футов над полом, и образовался проем. Хотя он был довольно узким, в него спокойно мог протиснуться не очень толстый человек.
Татика застыла как громом пораженная и не верила своим глазам, когда в проеме появились сначала мужские ноги, а потом и сам Торквилл МакКрейг.
— Так вы его нашли! — восторженно воскликнула девушка. — Вы нашли потайной ход! Какой же вы молодец!
Однако ее восторг тут же уступил место страху, когда она увидела выражение лица Торквилла МакКрейга. Казалось, у нее от ужаса даже перестало биться сердце. Татика в панике побежала, но он догнал ее и сжал руками ее шею. От неожиданности она не сразу сообразила, что происходит, и попыталась закричать, но его пальцы все сильнее сжимали ей горло, и она не могла издать ни звука.
— На этот раз, — едва слышным шепотом произнес он, — Магнусу не выйти сухим из воды! Его вздернут на виселице! Давно пора!
— Это вы убили герцогиню Ирэн, — попыталась произнести Татика.
— Она не была уверена, что сказала эти слова, но Торквилл МакКрейг их отлично понял.
— Да, это я ее убил! — ответил он. — И намерен прикончить и тебя тоже! Неужели ты думала, что я выпущу из рук наследство? Позволю тебе забрать его у меня? Я же предупреждал тебя, но ты не послушалась. Теперь ты умрешь, и на этот раз никто не усомнится в том, что тебя убил Магнус!
Едва Татика осознала, как сильно герцогу повредит ее смерть, она принялась вырываться и отдирать его руки от своей шеи, хотя понимала, что ей не совладать с человеком, которому маниакальная ненависть только придавала сил. Он все крепче сжимал ее горло, и она почувствовала, что слабеет и ноги становятся ватными.
— Магнус… Магнус, — собрав остатки сил, попыталась закричать Татика.
Ее смерть очень повредит герцогу, в отчаянии думала она, его обвинят еще в одном убийстве, его повесят, а потайной ход так и не найдут. В девушке еще теплилась жизнь, все ее мысли были только о муже, и когда искаженное злобой лицо Торквилла МакКрейга поплыло у нее перед глазами, и Татика стала проваливаться во мрак, она из последних сил крикнула:
— Магнус! Да поможет тебе Господь, любимый!
Тьма накрыла ее… впереди замаячила смерть… и Татика начала падать…
Неожиданно дверь открылась… прозвучал громкий и властный мужской голос… и пальцы, сжимавшие шею, разжались.
— Дорогая! Любимая! Слава богу, ты жива!
Татика поняла, что герцог держит ее на руках и что смерть ей больше не грозит.
Где-то далеко, в конце длинного темного тоннеля, кто-то произнес:
— Торквилл МакКрейг, вы арестованы за убийство герцогини Ирэн и за покушение на убийство герцогини Татики.
— Я убил их! Да, я убил их! Теперь я стану герцогом! Слышите? Никто не помешает мне принять титул! — Затем раздался дикий, полный ужаса вопль: — Не прикасайтесь ко мне! Не прикасайтесь ко мне!
Послышался звон разбитого стекла, за ним — пронзительный крик, который удалялся, удалялся и вдруг резко стих. Мрак накрыл Татику и отрезал от реальности…
