Мэдлин Харпер - Рядом с тобой

– Почти миллион долларов, – с горечью произнесла Лиза. – Он вложил все свои средства, не говоря уж о деньгах его партнеров. – Она впервые открыто говорила о том, о чем до сих пор боялась даже подумать. – Он разорен, Мэрилл. Что с ним будет дальше? – На глаза Лизы навернулись слезы. – Господи, что же с ним будет?

Мэрилл встала и подошла к подруге. Она обняла ее за плечи и, собрав все свое мужество, попыталась улыбнуться.

– Что бы ни случилось, Мак выкарабкается. – В голосе Мэрилл звучала несокрушимая уверенность.

Лиза взглянула на подругу, изо всех сил желая ей верить.

– Послушай, я знаю Мака очень давно, – продолжала Мэрилл. – Он – ловец удачи, ты знаешь. Иногда фортуна к нему благоволит, порой же ему приходится падать. Но как бы там ни было, он всегда поднимается.

Лиза удрученно покачала головой:

– Не тот случай, Мэрилл. Сейчас все по-другому. Это самое рискованное его предприятие. На кон было поставлено все. Все! – Слезы градом хлынули из глаз Лизы.

– Тогда его возвращение на сцену будет тем более впечатляющим, – ответила Мэрилл. – Мак просто создан для того, чтобы всех удивлять. Не переживай, ты и оглянуться не успеешь, как он окажется на пороге твоего дома с охапкой цветов и приглашением в Шанхай или Сингапур. Или… Кто знает… В любом случае ты должна верить в Мака и его счастливую звезду!

Лиза задумалась. Осталась ли у нее надежда за эти два дня? Выражение лица Мака после его встречи с Мигелем не предвещало ничего хорошего. Это был не просто шок, это было отчаяние. Он, конечно, быстро с собой справился и даже стал убеждать ее, что все поправимо. Он не хотел терять надежды. И она тоже будет надеяться.

Но когда Лиза взглянула на Мэрилл, слезы вновь потекли по ее лицу.

– Я не хотела говорить с тобой о Маке после той злой шутки, что вы со мной сыграли. – Эти слова вызвали румянец стыда на щеках Мэрилл, но теперь настал черед Лизы ее утешать: – Не переживай, Мэрилл. Если бы не ты, я бы никогда не встретила Мака. А теперь мне просто необходимо с кем-то поговорить о нем.

Следующий час они провели за разговорами. Мэрилл приготовила кофе, а Лиза долго рассказывала ей о Маке, о своей любви к нему.

Весна, наконец пришедшая в Атланту, стала для Лизы настоящим испытанием. Казалось, природа насмехается над ней, дразня своей красотой, показывая, как прекрасна может быть жизнь, в то время как в сердце у Лизы царит январский холод.

От Мака не было никаких вестей, а прессе давно наскучил этот скандал. Упоминания о нем сначала сошли с первых полос, а затем и вовсе покинули страницы газет. Теперь Лиза об этом даже жалела – она лишилась единственного источника сведений о Маке.

Лиза не носила подаренный им кулон, поклявшись, что наденет его, лишь когда их злоключения останутся позади и они снова будут вместе. Но все больше сомневалась, что этот день когда-нибудь настанет.

Она знала, что Мак уехал из Бразилии и вернулся в Соединенные Штаты. В телефонном интервью, данном журналистам Майами, он сказал, что собирается вернуть все долги. И Лиза знала: раз Мак пообещал, то он сдержит свое слово. Наверное, ему придется продать все свое имущество – ранчо, акции, ценные бумаги. Лиза знала, Маку есть что продать. Но наберется ли даже в этом случае нужная сумма?

Она отчаянно надеялась, что ему не придется расстаться с домиком в горах. Ей были так дороги воспоминания о нем! Она не раз представляла, как они с Маком вновь поедут туда, они даже вместе это обсуждали. Только бы он не продал его!

Лизе удавалось держать себя в руках и не впасть в отчаяние лишь благодаря работе. Она радовалась каждому новому делу, каждой новой проблеме, потому что это позволяло ей не думать о Маке. Объявление о доставке товара, которое она разместила в местной газете еще до поездки в Рио, дало неплохой результат, и она уже придумала интересный слоган для следующей рекламы. Попутно Лиза составляла план рассылки каталога, над которым днями просиживала в магазине.

Работа помогала ей держаться. Она страстно хотела поехать к Маку в Майами, но понимала, что после всего, что он говорил ей о необходимости рисковать, пробовать свои силы, полагаться н, а удачу, ему трудно будет встретиться с ней – было задето нечто большее, чем его гордость. Он должен сам сделать первый шаг.

Лиза едва обращала внимание на пробуждение природы. Апрель прошел как в тумане. Начался май. В один особенно ясный солнечный день Лиза шла домой с работы, любуясь буйством красок вокруг: почти у каждого дома пестрели темно-красные азалии, желтые тюльпаны, нарциссы; по краям дороги высились розовые купола кизила, образующие естественную арку через улицу. Мимо Лизы проносились радостно смеющиеся дети на велосипедах и скейтбордах.

Впервые за долгое время она чувствовала себя лучше. Подходя к своему дому, даже улыбнулась. Она налила себе большой стакан ледяного чая, сделала фруктовый салат и отнесла ужин на балкон, поставив на стеклянный столик со стальными ножками, которым не пользовалась с прошлого лета. Погода была совсем летняя, и Лиза сказала себе, что новый месяц обязательно должен принести вести от Мака – счастливые вести.

Когда она уже доедала салат, раздался звонок в дверь. Почти стемнело, и Лизе пришлось зажечь свет в холле. Открыв дверь, она с удивлением обнаружила на пороге мальчика в форме посыльного.

– «Вестерн юнион», мадам, – произнес он хрипловатым юношеским голосом.

– Боже мой, я и не знала, что вы до сих пор доставляете телеграммы на дом.

Мальчишка просиял.

– Бывает, если попросят. За дополнительную плату, разумеется, – счел он нужным признаться.

Закрывая дверь за юным посыльным, Лиза не переставала гадать, кто же мог прислать ей телеграмму. Вдруг это Мак! Дрожащими пальцами Лиза вскрыла конверт и достала из него желтый лист бумаги.

«Жизнь состоит не только из новогодних праздников, парадов и посещения цирка. Пришло время платить по счетам. Будем считать, что мы ничего не должны друг другу: у меня останется моя гордость, а у тебя – воспоминание о безрассудном, честолюбивом и удачливом человеке по имени Мак».

Словно окаменев, Лиза стояла в холле и смотрела на телеграмму. На нее нашло какое-то оцепенение, и оно долго не покидало ее. Уже позже, когда первая боль немного утихла, Лиза подумала, что даже сейчас, пережив крушение своей финансовой империи, Мак сохранил определенную гордость. Он не просто написал ей эти слова, он хотел быть уверен, что она прочтет их, ради чего не посчитался с дополнительными расходами. Странно, но что-то давало ей надежду: возможно, в глубине души он не сдался, хотя и решил, что им надо расстаться.

Прошло два месяца, но рана не заживала. Странное оцепенение отступало, лишь когда Лиза с головой уходила в работу.