Подарок принцу химер - Катерина Траум
Набросав примерный план, я приступила к его реализации. Пункт «А». Доказать свою полезность. Набравшись смелости, я позволила себе немного покопаться в шкафах гостиной и довольно быстро нашла в одном из ящиков аптечку. На кухне налила в стакан воды и отнесла вместе с аспирином в комнату Эйдена. Он по-прежнему спал, и вокруг витали алкогольные пары. Вряд ли ему понравится, что я так похозяйничала, но может, с похмелья у него не будет желания поругаться. Я поставила стакан на прикроватную тумбочку и вернулась на кухню, не давая себе разрешения задержать взгляд на его спокойном умиротворённом лице.
В горле всё ещё першило — наверное, от вчерашних слёз. Попив воды из-под крана, заглянула в небольшой холодильник. Негусто, даже скорее — шаром покати. Но я привыкла готовить и из меньшего набора продуктов, на омлет вполне достаточно. В шкафу нашлась и сковорода, а на столе — кофеварка. Кухню быстро наполнили запахи еды и любимого напитка, дополненные тихим шипением на плите: такой домашний звук, что я даже на минуту забыла, что это чужая квартира, в которой мне никто не разрешал ничего трогать.
— Кхм-кхм, — раздалось за спиной демонстративное покашливание, и я подпрыгнула, едва не перевернув сковороду. — Доброе утро.
Эйден стоял в дверном проёме во вчерашней мятой одежде и со спутанными волосами, небрежно прислонившись плечом к косяку. Руки сложены на груди, а в синих глазах искрило явное изумление моей наглости.
— Прости…те, — чуть посомневавшись, решила я добавить вежливости, чтобы проложить между нами дистанцию, которую упорно разрушал мой короткий халат: — Доброе утро, я не хотела лезть, куда не просят, но…
— Но всё равно залезла, — усмехнулся Эйден, и от меня не скрылся его оценивающий взгляд на моих бёдрах, от которого руки задрожали. Словно он безумно голоден, и омлет слабо способен помочь в этой ситуации. — Не трясись, я не против. Даже, хм… спасибо за аспирин. Очень вовремя.
Облегчённо выдохнув, я выключила плиту. В присутствии хозяина квартиры уверенность испарилась из меня, как из плохо завязанного шарика уходил воздух. Но раз он не стал возмущаться моей вольности — это хороший знак.
— Ммм, кофе? Омлет? — несмело предложила я, не поднимая взгляда на Эйдена — страшно.
Осознала, что понятия не имела, в каком шкафу кружки и тарелки: скорее всего, в одном из верхних. Слишком высоко для меня — либо придётся тянуться на носочках (и чёрт побери, из-за экстремальной длины халата это означало разрушить мой план на месте и рискнуть своим телом) либо ставить стул, как маленькой девочке — а перед принцем химер не хотелось выглядеть настолько беспомощной.
— Пахнет неплохо, давай, — легко согласился он и, словно заметив моё замешательство, подошёл ближе, я бы сказала — опасно близко, практически соприкасаясь с моими ягодицами.
Я застыла, не в силах даже дышать — от его тела исходило такое долгожданное тепло, что по коже пробежали мурашки. Изо всех сил стараясь не шевелиться, чтобы Эйден не подумал, будто я пыталась его соблазнить. Даже губу прикусила от напряжения.
Он же, словно ничего такого не почувствовав, спокойно потянулся к шкафчику у меня над головой и достал две кружки и тарелки. Означало ли это, что мне предлагалось разделить с ним завтрак? Очевидно, да.
— Держи. И чтобы себе положила не меньше половины, а то на тебя смотреть больно, кожа да кости, — неожиданно грубо буркнул Эйден, сунув мне посуду.
Быстро отошёл и сел за стол, оглушительно скрипнув металлическими ножками стула по кафелю. Звук был противный, зато выдернул меня из оцепенения, и я выполнила указание с некоторым торжеством: слава всем пресвятым ангелам, ему не нравилась моя худоба, не нравилась я, а значит, мне не грозило греметь костями в его кровати.
Пока я возилась, Эйден уже щёлкнул зажигалкой и закурил сигарету, наполняя кухню ментоловым дымом и стряхивая пепел в стеклянное блюдце на столе.
— Ты куришь? — он пододвинул мне пачку и вопросительно поднял бровь, пока я ставила тарелки с омлетом. — Или, может, чем-то другим кидаешься? — как-то недобро он усмехнулся, скользнув взглядом по моим предплечьям — абсолютно чистым.
— Нет, — решительно опровергла я и зачем-то добавила фразу, которой мать часто попрекала отца каждое утро. Наверное, она его и довела до гроба: — Первая сигарета натощак — смерть от язвы желудка.
Нет, не язва — рак лёгких убил Майкла Коулмана год назад. Я ходила на похороны, но быстро сбежала, пока мама меня не узнала за очками и платком.
— Тебя за длинный язык поймали латиносы? — беззлобно фыркнул Эйден, но всё-таки затушил наполовину скуренную сигаретку и отпил кофе из чашки. — Садись, ешь. Напомни, как тебя зовут?
В его бархатном баритоне почудился такой откровенный приказ, что ноги стали ватными, а пальцы снова задрожали. Я села напротив него и обняла ладонями кружку, согреваясь о горячий напиток.
— Китти Коулман. И нет, не за длинный язык.
Хм, что лучше: соврать или сказать правду? Пока я думала, Эйден уже принялся за завтрак. Интересно, он всегда поглощал пищу, не жуя?
— Давай-ка договоримся: твою ложь я почувствую сразу, даже не пытайся отвертеться. Хочешь нормального отношения — не смей мне врать. И кажется, я велел тебе поесть, — он кивнул на мою тарелку, и я вдруг заразилась его завидным аппетитом.
Надо же, даже не пересолила — хоть в чём-то не налажала. Была не была…
— Я работаю в «Холлоу-хаусе», горничной, — между дел начала я свой рассказ. — Два дня назад убиралась в номере, где у того парня, Амадеуса, остановился какой-то друг. Гостей было много, и все жутко пьяны. А утром они поймали меня в коридоре и обвинили в том, что я украла кучу денег. Хотели… — я запнулась, едва не подавившись от воспоминаний о чужих грубых лапах на своём теле, о том, как ломала ногти и царапалась, пока меня не вырубили, дав чем-то тяжёлым по голове. — Хотели…
— Я понял. Наказать, — невозмутимо кивнул Эйден, даже не поведя бровью. — Что было потом?
— Меня ударили по голове, и очнулась я уже в незнакомом месте. Слышала, как Амадеус предлагал кому-то воспользоваться ситуацией и дискредитировать принца химер. Дальше они отвезли меня к вам, по дороге запретив