Измена в подарок (СИ) - Исай Ася
С последним словом он впечатывает кулак в стену рядом с моей головой. Удовлетворившись эффектом, отпускает меня и отходит в противоположный конец кухни.
Жадно глотаю воздух и растираю горло, а он как ни в чём не бывало продолжает:
— Тебе наши отношения были интересны только до свадьбы. А потом ты обжилась и уселась бусики перебирать. Ну и зачем я должен был домой спешить? Для кого? Тебе же плевать.
Только сейчас равнодушно отмечаю, что он в обуви и так и не снял пальто.
Костя подходит к остаткам бокала и пинает самый крупный осколок так, что он ударяется о дверцу шкафчика, прочерчивая глубокую царапину, и разлетается в крошку. Хрустальные кубики под его ногами с царапающим нервы хрустом становятся пылью.
Никак не могу перестать видеть в остатках бокала своё сердце.
— А Линда прекрасная, — продолжает бить меня словами всё сильнее. — Знает, когда нужна поддержка, когда нежность, когда ноги раздвинуть или рот открыть.
Он будто специально выбирает слова, чтобы было больнее.
Слёзы непрерывным потоком катятся по лицу. Голова кружится сильнее, и я хватаюсь за стул, чтобы не упасть.
— Мир, ну не начинай, а. Не нужно унижений. Здесь не кастинг на главную роль. Драмой больше очков не заработаешь, — он говорит и улыбается.
Улыбается удачной шутке.
Падение в ад кажется бесконечным. Не знаю, как ещё стою на ногах и откуда беру силы развернуться и уйти в комнату.
Мне здесь больше нет места. Нужно уйти как можно скорее. Уйти так, чтобы больше никогда не переступить порог этого дома.
Костя не спешит за мной идти. Я стараюсь очень быстро переодеться, но дрожащие пальцы ломают ритм, и пуговица на джинсах никак не хочет попадать в петлю.
Забрасываю в дорожную сумку минимум самых необходимых вещей. И бегу к рабочему столу собирать инструменты. “Цацки для хиппи”, как их обозвал Костя, всегда стоят упакованными в удобных контейнерах на колёсиках. А вот всё остальное разложено по цветам, размеру и расставлено на стеллаже. Как могу, быстро и аккуратно упаковываю в коробку основы, нитки, перья, ракушки и…
— И что ты делаешь? — звучит за моей спиной.
От испуга я роняю на пол баночку с изумрудным стеклом.
7. Конец
Вокруг меня растеклось изумрудное озеро. Его поверхность переливается от почти прозрачного, кричаще зелёного оттенка до черноты бутылочного стекла. Его волны лизнули пятки, омыли стол, ножки стула и с тихим шорохом закатились под кровать. Его блеск в холодном искусственном освещении ослеплял до слёз.
Рукав свитера уже промок. Размазываю им слёзы по лицу и присаживаюсь на корточки, чтобы собрать бусины. Аккуратно выбирая из осколков банки, собираю свои драгоценности и ссыпаю их в коробку не упаковывая. Потом всё разберу.
— Да что ты возишься с этими бусинами? Сколько можно? Тебе не пятнадцать уже давно. Ты вырасти должна, самостоятельной хоть немного стать. Ты же ничего одна не можешь, — не выдерживает моего молчания.
Каждое слово жжётся ядом.
Мы ругаемся нечасто, но во время ссор он старается ударить побольнее. Обычно наговорит всякого, а потом долго извиняется. Сейчас в планах этого явно нет. И объяснять про свою наездницу он ничего не станет, раз так нападает. А я не стану расспрашивать. Плевать на его мотивы. Сейчас не получится это переварить ни в каком виде. Принять тем более. Происходящее всё еще кажется нереальным.
— Я всё могу, Кость. Всё могу. Просто думала, что рядом с тобой можно расслабиться и быть собой, — шепчу севшим голосом.
— Так будь собой! Но пора уже и взрослой становиться.
— Я взрослая. И именно поэтому сейчас собираю вещи.
— Ну, развлекайся. Надоест — проговорим, — отрезает холодным тоном и уходит.
Через несколько минут хлопает входная дверь и я остаюсь одна.
Сползаю на пол окончательно. Осколки и бусины острыми гранями впиваются в бедро. Слова Кости эхом звучат в голове. А вдруг он прав? Вдруг я, и вправду, сама во всём виновата? Как мне дальше жить, зная, что именно я всё испортила?
Сейчас не самое лучшее время киснуть. Сейчас нужно собрать силы для последнего рывка, а потом можно будет выдохнуть. Мне действительно уже не пятнадцать, и я смогу со всем сама справиться. Начинать нужно с малого. Со сбором всех материалов и вещей справляюсь за несколько часов. Забираю только самое необходимое и ценное. Не так уж и много получается.
Усталость накрывает с головой. Ужасно хочется кофе, но он живёт на кухне. Когда я в прошлый раз ходила туда, на полу всё ещё были разбросаны ошмётки бокала и до головокружения сильно пахло алкоголем. Я поначалу дёрнулась всё это убирать, но вовремя себя остановила.
Прощаться с квартирой было сложно. Тысячи приятных воспоминаний не перекрыть, они навсегда останутся со мной.
Наш первый Новый год в этом доме. Мне так хотелось живую ёлку, Костя принёс самую большую и красивую, но немного перестарался и порвал ею натяжной потолок. Мы так и не купили игрушки и просто любовались елью в мерцании золотых огней гирлянды.
Наш второй год в этом доме. Невиданная болезнь приключилась со стиральной машиной, и она вылила целое озеро воды, затопив соседей. Примерно тогда же мы первый раз крупно поругались… И мирились тут же, прямо на крышке почившей стиралки.
Наш четвертый год в этом доме. В середине августа у нас появился арбуз. Кто начал первый? История не помнит. Но то была самая известная из битв на дольках арбуза. Дольше всего было отмывать сахарные кусочки из волос и подсохший сок с фасада кухни.
Наш пятый год в этом доме… Заканчивается моим отъездом. Телефон пискнул сообщением о прибытии такси.
Что ж. Конец — это только начало пути.
Когда оставалось только положить документы в сумку и накинуть пальто, в дверь неожиданно позвонили.
8. Долгожданная встреча
Пока я, держась за сердце, приходила в себя от испуга, в дверь позвонили ещё раз. В лицо будто плеснули чем-то горячим, и от этого жара сильнее застучало в висках. На часах было всё ещё пять утра. Эта бесконечная ночь не переставала подкидывать сюрпризы.
Обычно я очень тревожный котик и перепроверяю всё по несколько раз. Но последние предохранители не выдержали перепада, и я открываю, даже не посмотрев в глазок.
За дверью оказался мужчина. Хм, нет, не так. Открыв дверь, взглядом упёрлась в мужскую грудь, обтянутую футболкой. Ткань облегает тело мужчины так плотно, что можно пересчитать все шесть кубиков не прикасаясь. Красиво. Как не мёрзнет только? Мы, конечно, на юге живём, но на улице минус пять, которые ощущаются как минус пятнадцать, а он стоит в футболке и тонкой спортивной кофте. Незастёгнутой кофте!
Чтобы посмотреть в лицо пришельцу, приходится высоко задирать голову. Так и стоим, смотрим друг на друга. Я — глазами, опухшими и удивлёнными, а он — уставшими, но с улыбкой. Он начинает говорить, и я даже не сразу понимаю, что именно.
