Кэролайн Барт - Изумруды для Офелии

Кэтрин замолчала, обдумывая все сказанное и пытаясь найти «подводные камни» чересчур уж выгодного контракта. Гарри как будто прочитал ее мысли.

— Вы думаете, что ваша работа не стоит таких денег? — спросил он и, усмехнувшись, добавил: — Я, например, зная свою мамочку, не согласился бы служить у нее сиделкой ни за какие деньги.

— Почему? — спросила Кэтрин. — А как же ее постоянная сиделка? Они очень привязаны друг к другу, как я поняла.

— Мэгги — добрая, преданная, хотя и малообразованная женщина, готовая отдать душу за свою хозяйку. И очень терпеливая; Мама пользуется ее преданностью и буквально терроризирует бедную женщину. Она всех терроризирует.

— И вас тоже? — с недоверием спросила Кэти.

— Терроризировала и меня, — неожиданно просто сказал Гарри, — но сейчас у меня квартира в Вашингтоне, и я появляюсь здесь раз или два в неделю, чтобы проведать ее.

Кэтрин хотела расспросить его о привычках миссис Браун, о времени, когда она просыпается и отходит ко сну, о любимых книгах и фильмах, но Гарри прервал ее.

— Вы все скоро узнаете сами, дорогая Кэтрин, — проговорил он и в знак доверия положил свою ладонь на руку девушки и слегка пожал ее.

Это прикосновение и тепло его руки подействовало на нее как удар током. Теплая волна радости прокатилась по всему ее телу. Кэти собрала все свои силы, чтобы взять себя в руки и не выдать неожиданных и неуместных эмоций.

Она встала со своего места и подошла к окну, за которым уже было совсем темно. Гарри продолжал сидеть, откинувшись на спинку кресла и, слегка прищурившись, смотрел на Кэтрин. Повернувшись спиной к окну и прислонившись к подоконнику, Кэти встретилась взглядом с его серыми, неожиданно ставшими грустными глазами.

— Я рад, что рядом с мамой будете вы, — мягко проговорил он.

Кэтрин улыбнулась.

— Я надеюсь, вы будете довольны моей работой, — вежливо ответила она, желая восстановить дистанцию между ними.

Гарри подошел к секретеру, стоявшему в углу гостиной, достал из него уже приготовленный контракт и молча протянул его Кэтрин. Девушка стала внимательно читать по пунктам свои обязанности, чувствуя, что Гарри не отрываясь смотрит на нее. Его взгляд мешал ей сосредоточиться. Она отошла к окну и, повернувшись к Гарри спиной, продолжала изучать контракт. Наконец она кивнула и, взяв ручку, протянутую Гарри, положила бумагу на подоконник и поставила свою подпись. Молодой человек тоже подошел к подоконнику, наклонился над документом и стал пробегать его глазами. Он стоял очень близко к Кэти, и ее обволокло тепло его тела и запах хорошего одеколона. Она ощутила холодок внутри, и ее ноги внезапно стали ватными. Наконец он тоже поставил свою подпись и, выпрямившись, посмотрел долгим взглядом в бархатные глаза девушки. Она смутилась и опустила веки.

— А теперь пойдемте ужинать, — спокойно сказал Гарри и жестом пригласил Кэти к выходу. — В столовой уже накрыли. Там вы еще раз встретитесь с мамой.

Он пропустил девушку вперед, и, когда они проходили по холлу, Кэтрин спиной чувствовала, как его взгляд прожигает ее.

Яркий свет люстры заставил Кэти зажмуриться. За длинным столом, накрытым белоснежной скатертью, уже сидела миссис Браун, а рядом с ней пожилой сухопарый человек, как оказалось, ее врач, приехавший с визитом как раз сегодня. Когда Гарри и Кэтрин показались в дверях столовой, миссис Браун воскликнула:

— О-о-о, какая прекрасная пара!

До чего же беспардонна! — подумала Кэти, но в ответ лишь улыбнулась и поздоровалась. Гарри же прореагировал своеобразно:

— Ты находишь, мама? Мне тоже так показалось.

Миссис Браун указала Кэтрин на стул слева от себя. Гарри сел напротив матери. Из боковой двери тут же появился дворецкий и начал разливать по тарелкам суп из серебряной супницы. Кэтрин жестом остановила его на половине тарелки, но миссис Браун велела долить до полной. Дворецкий повиновался, а Кэти решила не возражать.

Деспотизм, граничащий с самодурством, подумала она. Что ж, зря такие деньги не платят…

После лукового супа подавали жаркое, и опять миссис Браун распорядилась относительно порции для Кэтрин, несмотря на ее объяснения, что по вечерам она привыкла есть меньше. Но миссис Браун молча, только кивком головы велела наполнить тарелку по своему усмотрению.

Во время трапезы разговаривали только миссис Браун и ее доктор. Гарри и Кэтрин переглядывались, так как разговаривать через стол было неловко.

Когда подали мороженое, миссис Браун наконец обратилась к сыну:

— Ты останешься ночевать?

— Нет, мама, завтра мне надо быть на работе не позже девяти.

— Тогда езжай сейчас.

Миссис Браун повернулась к Кэтрин и, обратившись к сыну, спросила:

— Не правда ли, девушка очень мила?

Кэтрин чуть не подавилась мороженым. От неожиданности она покраснела, но ей удалось справиться с замешательством, и она удивленно и с чувством собственного достоинства молча посмотрела на миссис Браун.

— Мама, ты кого угодно можешь вогнать в краску, — с укором прореагировал сын.

Миссис Браун весело рассмеялась. А Кэтрин, вполне овладев собой, почувствовала благодарность к Гарри за поддержку.

Он встал, откланялся и, отвесив отдельный поклон Кэти, вышел из комнаты. Кэтрин внезапно почувствовала себя чужой в этом доме. Она вдруг поняла, что с Гарри ей было спокойнее. Однако она сразу убедила себя, что спокойно ей вовсе не было, наоборот, он делал все, чтобы смутить ее. Кажется, ему нравилось наблюдать, как она справлялась со своим волнением.

Конечно, он опытный обольститель, подумала Кэти. И попытается проверить свои чары на мне. Но посмотрим, кто кого…

Она так увлекалась мыслями о Гарри, что вздрогнула, услышав голос миссис Браун:

— Милочка, помогите мне, пожалуйста, добраться до постели.

Кэтрин покатила коляску миссис Браун, доктор шел рядом, и они продолжали разговор о новых лекарствах для расширения сосудов, которые он советовал пить своей пациентке. Кэти, не решаясь прервать их беседу, надеялась, что сама хозяйка подскажет, куда ее везти. Но миссис Браун была так увлечена разговором, что не заметила, как они проехали поворот в ее комнату. Спохватившись, хозяйка возмутилась, прикрикнув на Кэтрин.

— Куда вы меня везете? Мы проехали! Надо было сначала спросить!

Кэти не стала оправдываться. Она молча развернула коляску и направила ее в комнату, на которую теперь указывала рука хозяйки с хорошим маникюром, украшенная парой драгоценных колец. На пороге комнаты доктор откланялся, обещав заехать на следующей неделе, и Кэтрин осталась наедине со своей строгой хозяйкой.