Семь дней до любви (СИ) - Ольга Дмитриевна Иванова
Я стиснула зубы и заставила себя улыбнуться. И почему ей так нравится ставить меня в неловкое положение?
— Наши курортные карты, — я положила на стол доктора документы.
Он взял их и пробежал глазами по первым страницам.
— Вы не родственницы? — спросил, бросив на меня быстрый взгляд.
— Я компаньонка Фаины Эдуардовны, — быстро пояснила я, присаживаясь с ней рядом на стул.
— Да, она со мной за компанию, — засмеялась та, похлопывая меня по руке. — Мы к вам отдыхать приехали.
— И лечиться, — я внимательно посмотрела на подопечную.
— Ой, да что там!.. — кокетливо отмахнулась она.
— И чем вас лечить будем? — улыбнулся доктор, снова глянув на меня.
— Меня ничем, у меня путевка без лечения, я здорова, а вот Фаина Эдуардовна…
— Я тоже здорова! — перебила та меня. — Мне разве что можно чего-нибудь тонизирующего.
— Я вижу по медкарте, у вас с суставами проблемы. И сердце не очень здорово, — заметил доктор.
— Это мелочи… Так, коленки барахлят иногда…
— И операция была на суставы восемь месяцев назад, — подхватила я.
Мне обязательно нужно было проследить за лечением: сын Фаины Эдуардовны очень волновался за её здоровье и просил не потакать ее харахоренью.
— Не преувеличивай, — насупилась Фаина Эдуардовна, а после подался к врачу: — Знаете, я прекрасно себя чувствую, прямо не по годам… Это они все из меня старуху делают, а я ещё ого-го-го!..
— Не сомневаюсь, — усмехнулся тот. — Но давайте все же проведём небольшой осмотр, и я решу, что с вами делать. Может, я вам только дискотеку пропишу?
— Я ее сама себе пропишу, — хихикнула Фаина Эдуардовна. И прищурилась, глядя на его бейдж: — Максим Витальевич, значит…
Я и сама давно порывалась рассмотреть его имя, но Фаина Эдуардовна, как всегда опередила.
— Так точно, — доктор с неизменной улыбкой уже сам продемонстрировал бейдж.
— Корнеев? — встрепенулась Фаина Эдуардовна. — А это не ваш отец Виталий Сергеевич Корнеев, хирург-ортопед?
Улыбка застыла на лице терапевта:
— Да, это мой отец.
— Надо же! — всплеснула руками старушка. — Он же мне операцию делал! Врач от бога, золотые руки! Теперь я вижу, как вы похожи!
— Я часто это слышу, — Максим Витальевич поднялся и снял с шеи фонендоскоп. — Давайте все же перейдем к осмотру.
— Ох, но у меня платье не очень удобное, — вроде как засмущалась Фаина Эдуардовна.
— Можете не раздеваться, все, что надо, я услышу и так, — успокоил он ее, обходя стол.
— Алису тогда тоже послушайте, — заявила Фаина Эдуардовна, поворачиваясь к нему спиной. — Она сегодня утром кашляла.
— Кашляла? Я? — от такого заявления у меня и правда перехватило дыхание, и я кашлянула.
— Вот видишь. Кашляешь же, — невозмутимо протянула моя подопечная.
— Я просто подавилась!
— И все равно… Лишнюю инфекцию разносить не стоит.
— Фаина Эдуардовна! — я посмотрела на нее с возмущением.
— Уже семьдесят восемь лет как она самая.
— Давайте успокоим Фаину Эдуардовну и исключим у вас инфекцию, — Максим Витальевич сделал шаг ко мне. Его глаза смеялись.
Я набрала в грудь побольше воздуха — и с шумом выдохнула. Поднялась и повернулась к нему спиной:
— Раздеваться тоже не буду.
— Вам это и вовсе не надо. Сарафан открывает все, что следует. Только сделаем вот так, — и он приподнял мои волосы, осторожно перебросив их мне через плечо на грудь. Его пальцы задели обнаженную кожу на спине, и по ней побежали мурашки. Я сглотнула.
Фонендоскоп стал медленно перемещаться по моей спине, и впервые это обычное медицинское действие вызвало у меня столь неоднозначно эмоциональный отклик.
— У вас учащенное сердцебиение, — заметил Максим Витальевич. Я не видела его лица, но была уверена, что он все так же улыбается.
— Я так и знала! — раздался голос Фаины Эдуардовны. — Тахикардия!
— Нет у меня никакой тахикардии, — нервно отозвалась я.
— Фобия белых халатов? — спросил Максим Витальевич. — Поворачивайтесь.
«Фобия вас», — чуть не вырвалось у меня. Но вслух соврала:
— Есть такое, — и нехотя изменила положение.
Теперь мы смотрели друг на друга. Зелёные глаза, усмешка, маленькая ямочка на щеке… И выше меня почти на голову… Сердце решило подтвердить диагноз Фаины Эдуардовны, ещё сильнее разбушевавшись в груди.
— И все же я выпишу вам кислородный коктейль, он входит даже в путёвку без лечения, — произнёс Максим Витальевич, заканчивая пытку своим фонендоскопом. — А также бассейн, сауна, массаж — все оздоровительные процедуры к вашим услугам на десятом этаже. Не игнорируйте их.
Доктор ещё измерил нам обеим давление, температуру и пульс, который своим зашкаливающим показателем решил мне окончательно подмочить репутацию, после чего вернулся к столу и бумагам с назначениями. Фаина Эдуардовна получила в довесок к базовым физиопроцедурам на колени грязелечение, лечебные ванны и все тот же коктейль. Она немного поворчала, что теперь ей придётся по полдня гробить невесть на что, но все же прощалась с Максимом Витальевичем очень тепло. Когда же мы оказались за пределами кабинета, она недовольно ущипнула меня за локоть.
— Могла бы и подыграть мне. В обморок упасть или что-нибудь эдакое. Счастье ж само в руки плывёт, — она покачала головой. — Эх… Молодёжь! Всему вас учить надо…
— Фаина Эдуардовна, вы опять… — вздохнула я и бросила вороватый взгляд на дверь кабинета. Только бы его хозяин не услышал этих глупостей!
— Да ну тебя! — отмахнулась старушка и пошла впереди меня.
До ужина мы с Фаиной Эдуардовной обследовали территорию, прогулялись вокруг озера, заглянули на верхние этажи, где располагались процедуры, а на самой крыше — открытый бассейн с шезлонгами и мини-баром. Фаина Эдуардовна сразу решила, что завтра с утра непременно сюда придёт.
За ужином мне снова пришлось терпеть подмигивания бугая Вадима, а уходя, он заговорщицки шепнул мне:
— Алиса, миелофон у меня, — и заржал, радуясь своей идиотской шутке.
На это у меня было только одно — жест «рука-лицо».
После ресторана Фаина Эдуардовна, вновь оставив на меня свою трость, упорхнула на свидание с Ростиславом, при этом попросила не уходить далеко.
— Мы ещё плохо знаем друг друга, возможно, понадобятся пути отхода, — пояснила она. — Я подам тебе сигнал, если что.
Поэтому я обосновалась на соседней маленькой веранде, с одной стороны которой хорошо была видна Фаина Эдуардовна и ее кавалер, а с другой располагались окна бара. Там уже жизнь кипела, играла музыка, а бармен красовался, создавая шоу из приготовления напитков. А ещё здесь росла черешня, усыпанная спелыми ягодами. Это было слишком соблазнительно, чтобы спокойно стоять рядом и не попытаться сорвать пару-тройку ягодок. Я так увлеклась, что не заметила, как оказалась
