Пробужденная страстью - Шэрон Кендрик
Голос Леона звучал ласково и соблазнительно. Марни вдруг ощутила, как напряглись ее тугие соски, упираясь в ткань. Она напрочь забыла о Пэнси. Забыла все, кроме его нежного взгляда.
— Звучит так…
— Как?
Взгляд его голубых глаз пронзил ее, словно меч. Марни хотела сказать «романтично», но все же решила, что это неправильно. Этот человек вовсе не казался ей романтиком, несмотря на ласковый голос, в нем чувствовался железный стержень. Леон привлекал Марни и одновременно чем-то необъяснимым пугал.
Марни поняла, что безумно хочет, чтобы он немедленно поцеловал ее.
Она улыбнулась хозяину ресторана, поставившему им на столик блюдо с рыбой и два греческих салата.
— Почему бы тебе не рассказать что-нибудь о себе? — сказала она, вдруг вспомнив, что все клиентки ее салона больше всего любили рассказывать о собственной жизни.
— Меня гораздо больше интересуешь ты, Марни Портер. Как ты здесь оказалась?
Она попыталась сохранить спокойствие, хотя сильно занервничала. Вообще-то Марни привыкла держать лицо, ведь клиенты к ней приходили самые разные.
Но именно сейчас ей совершенно не хотелось говорить о прошлом, все равно там не было ничего интересного. О будущем тоже думалось с трудом, слишком уж тревожным оно казалось.
Марни хотела наслаждаться исключительно настоящим моментом.
— Что-нибудь спросишь обо мне?
— Ты англичанка?
— Я из Лондона, точнее, из Эктона.
— Так-так. Я хорошо знаю Лондон, но об Эктоне ничего не слышал.
— Ты и не должен был слышать. Думаю, догадываешься, что это далеко не центр города. Хотя у нас есть Музей транспорта, пользующийся большим интересом у школьников.
— Но тебе там не интересно?
— Да, угадал.
Леон улыбнулся.
— И что же, ты впервые в Греции? — уточнил Леон.
Марни кивнула.
— Где остановилась?
— А почему ты не думаешь, что я остановилась там, где мы с тобой встретились? Имею в виду «Парадайсос». Не похоже, что я соответствую их уровню?
Возникла недолгая пауза.
— Если хочешь слышать правду, то… да.
Марни немного напряглась. Впрочем, она привыкла, что ее по жизни все и всегда считали вторым сортом. Они с сестрой редко покупали себе новую одежду, часто терпели унижения. Но Марни умела обороняться.
— Так плохо выгляжу? — спросила она, скрывая волнение.
Леон тут же покачал головой:
— Нет. Наоборот. Ты кажешься… как сказать, слишком нормальной. Не пафосной, в общем… обычным нормальным человеком.
Марни едва не рассмеялась. Да, многие, наверное, считали ее эксцентричной личностью. Но вот совершенно обычным человеком из толпы не называли никогда.
— Если тебе правда интересно, именно в этом отеле я и остановилась, — заявила Марни, наслаждаясь искренним удивлением собеседника. — Я там работаю, в спа-центре.
— Неужели?
— Да. Вообще-то я парикмахер, но я также профессиональная маникюрша и бровист. Эту работу, если честно, не очень люблю. — Она скривилась. — Упс, наверное, я слишком сильно загружаю тебя подробностями.
Леона вдруг захлестнули довольно странные эмоции. Он определенно чувствовал симпатию к этой совершенно необычной девушке. Возможно, всему виной ее потрясающая откровенность и смелость? Она так отличалась ото всех людей, с которыми он привык общаться: от длинноногих моделей, думающих только о том, как принять выгодный ракурс для удачной фотографии. От надменных и пафосных банкиров и руководителей фирм. От актеров и актрис, не интересующихся никем, кроме собственной персоны…
Вся эта мишура ему до смерти надоела.
Леон ощутил, как бешено забился его пульс. Хотя девушка не была в его вкусе, и дело даже не в том, что он не любил блондинок. Да, не красавица в привычном понимании этого слова, хотя и очень миленькая. Но в ее серых глазах он готов был утонуть. В ее обществе Леон вдруг почувствовал себя живым.
— Вот, значит, как. Ты парикмахер, — мягко повторил он.
Марни обиженно поджала губы.
— Да, и я очень хороший специалист. Иначе, как ты понимаешь, меня никогда не пригласили бы в такой дорогой и известный отель, как «Парадайсос».
— Конечно, я понимаю, — согласился он.
— Если хочешь, я даже могу сделать тебе модную стрижку. Как минимум, кончики тебе точно давно уже пора подровнять. Пусть это будет плата за твою отзывчивость и неравнодушие. Ведь ты не бросил меня в беде.
Леон с трудом сдержал смех, подумав о том, как отреагировали бы самые дорогие и известные парикмахеры Лондона, Парижа и Нью-Йорка, если бы им вдруг кто-то заявил, что за его волосами не ухаживают должным образом.
— Хорошо, я буду иметь тебя в виду. Ну а сейчас нам пора приступить к ужину. Иначе сюда ворвется взволнованный повар и начнет спрашивать, чем нам не угодила его еда.
Марни вдруг растерялась. Казалось, она вовсе забыла, что они находятся в ресторане. Повар действительно стоял неподалеку и явно беспокоился из-за их реакции на его блюда.
— Да-да, конечно. Давай поедим.
Леон заметил, что Марни довольно равнодушно отнеслась к рыбе и к салату. Да и его самого еда в данную минуту мало волновала. Больше всего хотелось узнать, какая на вкус кожа Марни? Ему хотелось исследовать каждый сантиметр ее соблазнительного тела, медленно касаясь ее медовой кожи языком.
Он сам не мог понять своей странной реакции, ведь он всегда старался избегать случайных связей.
Леон обычно прекрасно справлялся со своими низменными инстинктами, проявляя в этом отношении недюжинное хладнокровие. Но все изменилось с тех пор, как эта необычная девушка согласилась поехать с ним на мотоцикле. Он всегда был максимально сконцентрирован на дороге, абсолютно в любой поездке, но близость Марни вызывала моментальную эрекцию.
— Так. Теперь твоя очередь, — сказала она.
Леон с трудом вернулся от своей эротической фантазии к реальности.
— Моя очередь? Ты о чем? — хрипло спросил он.
— Я ведь ничего о тебе не знаю, кроме того, что тебя назвали в честь царя зверей. А еще ты прекрасно владеешь пинцетом.
Леон засмеялся. Возможно, секрет обаяния Марни крылся в ее остром языке и потрясающей харизме. Она была яркой. К тому же относилась к нему без подобострастия и заискивания. А он к этому не привык. Он вдруг задумался, как бы она себя вела, узнав о том, кто он есть на самом деле? Нет, лучше пока ничего ей не говорить.
— Я грек.
— Это очевидно.
— Приехал в Парамениос на выходные. В последнее время навалилось слишком много работы.
Леон внимательно смотрел, как она ела помидор, и мечтал о том, чтобы слизнуть сок, оставшийся на ее губах.
— Кем ты работаешь?
Леон не хотел отвечать на этот вопрос и задумался, как лучше
