Судьба по СМС (СИ) - Макуш Тиана

Оля улыбнулась, но голос прозвучал строго:

— Ну-ка! Это куда ты собралась? Сядь назад.

Команд её девочка знала много и выполняла хорошо, даже в вариациях, чем Оля законно гордилась: именно она занималась дрессурой Дары с самого щенячьего возраста. Но иногда это великовозрастное дитё пыталось проявить характер. Только пыталось, ибо к воспитанию Оля относилась весьма строго. В отличие от отца, который при любой возможности (то есть, когда она сама не видит) баловал свою «любимую девочку» изо всех сил. Ну и случались такие вот неизбывные моменты, против которых никакая дрессура не помогала.

Вот и сейчас, стоило поднести намордник к носу, как вредная Дарка им тут же закрутила. От чего Оле пришлось даже прикрикнуть:

— Ну! Это что за фокусы?! Знаешь же, что мы без него никуда не пойдём. Дай морду!

На неё посмотрели с таааким осуждением (ох уж эти выразительные складочки на стафьей морде!), но намордник наконец занял положенное место, а Дара в тот же миг попыталась отереться мордой о тонкие брючки хозяйки — светленькие, между прочим! Даже на переодевание не было времени, чтоб не заставлять бедную животину страдать дольше необходимого.

По-быстренькому сделав необходимые дела в ближайших кустиках (не любых, а только одобренных хозяйкой — чтоб не где-нибудь на пути у людей), Дара, периодически царапая лапами ненавистную плотную тряпку и, словно мимоходом, отираясь мордой о стволы встречных деревьев, целенаправленно потянула к излюбленному месту для прогулок, где люди бывали крайне редко, а потому её отпускали побегать и снимали намордник.

Оля действительно не боялась давать собаке там свободно порезвиться. Территория бывшего (а ныне заброшенного) детсада была обнесена крепкой решётчатой оградой и по большей части густо заросла травой. Но собачников в округе жило не так уж много, и чаще всего Дару можно было отпускать без опасения за целостность шкуры. Чужой, разумеется, потому что бесстрашная псина рвалась показать, кто тут «царь горы», любой мало-мальски крупной собаке. А уж если та тоже окажется сучкой — вообще надо глаз да глаз, во избежание проблем.

Дав Дарке вволю набегаться-напрыгаться, Оля повторила танцы с бубнами по поводу надевания намордника и повела довольную любимицу домой, кушать. За почти часовую прогулку (а меньше никак нельзя, и так бедолага лишь раз в день полноценно выбегать энергию может) она и сама порядком проголодалась, так что желудок периодически выводил громкие рулады. А на подходе к подъезду они столкнулись с отцом.

Дарка тут же принялась радостно скакать, пятная чистые джинсы пылью (благо хоть дождя давненько не было, и грязь они нигде не встретили), а папка лишь смеялся, да ещё и присел, позволяя обслюнявить себе лицо.

— Ты чего так поздно-то?

— Да донь, заказчику вот прям кровь из носу сегодня понадобилось, чтоб я кое-какую работу закончил. Пришлось задержаться.

— И у меня сменщица опоздала. Даже боялась, что Дарка не утерпит, но она молодец.

— Конечно молодец, это ж папина доца. Да, моя девочка? Доца кушать хочет? Ты ж моя умочка!

На сюсюканье с собакой Оля давно внимания не обращала, как и на сравнивание статусов: обоих папаня называл дочами, и сделать с этим решительно ничего было нельзя. Так чего нервы трепать? Хватало переживаний по поводу самого отца: как ни старалась Оля его убедить в необходимости найти постоянную работу, тот лишь отмахивался, что калымами частным порядком заработает всяко больше. Иногда так оно и было, а иногда… Люди бывают всякие, и когда двое не связаны обязательствами по договору, могут случаться эксцессы. Как говорится, без бумажки ты… и далее по тексту. Но донести эту истину до отца за все пять лет совместной жизни так и не получилось.

Сейчас вот заказчик попался нормальный, платил исправно, так что отец был весел и полон энтузиазма.

— Ладно, пошли уже. Я так-то тоже голодненькая вообще-то.

— Пошли-пошли, голодненькие вы мои.

Накормив Дару, выпроводили её из кухни, чтоб не надоедала жалостливыми взглядами кота из Шрека, и сами поужинали, рассказывая друг другу о прошедшем дне. Тихий семейный вечер на двоих. Есть ещё сестра, но она живёт с мужем (шустрая, вперёд старшей успела, ну да и слава богу), и брат от второго маминого брака, но тот ещё совсем мелкий, с родителями в деревне живёт. А отец вот помыкался после развода с мамой, да прибился к ней, когда бабушка умерла и Оля осталась одна в большой двухкомнатной квартире. Потом и Дара появилась.

Разошлись каждый по своим комнатам: отец смотреть телек, Оля — читать. Это дело ей ещё со школы нравилось. А уж когда открыла для себя мир фэнтези и фантастики, совсем пропала, поглощая истории других миров в неимоверных количествах. А всему виной «Мастер и Маргарита» Булгакова — ей, наверное единственной из всего класса, роман сразу запал в душу, да так, что потом ещё раза два перечитывала и сериалы с удовольствием посмотрела.

Пришла Дарка, повздыхала возле кровати, но, не добившись приглашения (Оля такое не поощряла, хотя наглая псина иногда могла пристроиться под бочок среди ночи), обиженно уцокала к отцу, вечно её баловавшему. Вот кстати. Пора когти стричь, отросли.

В восемь вечера раздался звонок, и Оля с внутренним волнением поднесла трубку к уху: с Андреем они тоже договорились созвониться. Пунктуальный — ещё один плюсик к характеристике.

Разговор затянулся почти на час. Ну а как иначе? Можно, конечно, знакомиться и при встрече, но торопиться не хотелось: разговор по телефону живого общения глаза в глаза не заменит, но поможет понять, стоит ли вообще встречаться. Так что выяснение что кому нравится, какие недостатки/достоинства, да и вообще «за жизнь» заняло прилично времени.

Андрей не пил (просто отлично), курил (а вот это не особо, но что уж), поддерживал форму в тренажёрке два раза в неделю, часто работал допоздна и любил отдых на природе. А ещё оказался обладателем приятного, глубокого баритона с вкрадчивыми нотками, от которого мурашки табунами маршировали по коже. В общем, пока Оле всё нравилось.

Пока болтала по телефону, слышала, как отец несколько раз шарахался из комнаты в ванную — покурить, конечно, но и прислушивался наверняка, хотя говорила она негромко.

Правильность предположения подтвердилась, когда, спустя минут десять по окончании разговора, изнывающий от любопытства папаня заглянул в её спальню.

— Доча, а ты с кем так долго болтала?

Оля фыркнула.

— Всё-то тебе расскажи! Так… с подругой.

Рассказывать отцу о своих экспериментах она пока не планировала. Вот когда всё более-менее станет известно, когда хоть к чему-то приведёт (той же встрече в реале), тогда и можно будет сообщить родителю. Не отчитаться, нет, просто поставить перед фактом — из возраста, когда требуется присмотр, она давно уже вышла.

До двенадцати времени ещё было достаточно, и Оля снова погрузилась в увлекательный мир, рождённый чужой фантазией.

Борис тоже оказался пунктуальным, даже немного раньше позвонил — примерно без десяти двенадцать. После Андрея его голос показался высоковатым для мужчины, мягким каким-то, но за время разговора Оля быстро привыкла, и он ей даже понравился. Как и вообще Борис. Он, оказывается, отучился на юридическом и, оставив прежнюю профессию ветеринара в молочном хозяйстве, устроился приставом в зале суда. Разумеется, в свете предстоящего обучения, Оля поинтересовалась — почему так? Если там какие-то подводные камни, стоит ли менять шило на мыло?

— Да всё просто, на самом деле. В последние годы скотины всё меньше, крупные хозяйства разоряются и закрываются, а работать со всякой мелочёвкой типа кошечек-собачек я никогда не любил. Мне бы что покрупнее… Но хозяйство, которому посвящён десяток лет жизни, давно на ладан дышит, зарплату в последнее время урезали и выдают с вечными задержками. Ни на ветстанцию, ни даже в клинику меня не возьмут: все приличные места заняты и расписаны по родственникам на поколения вперёд, а институты-академии в Черноземье в каждой области есть, врачей выпускают много, всех трудоустроить не получается. Да и бумажек всяких, отчётов с каждым разом всё больше. Так что если заниматься канцелярщиной, уж лучше в комфортных условиях. Ну а юриспруденция — вторая моя страсть после ветеринарии. Да и зарплаты тут постабильнее.