Ли Майклс - Скандал из жизни знаменитости

Аманда повернула ключ в замке и мгновенно прошла в одну из спален – ту, что была больше.

– В кладовке у нас есть перильца для кроватки, если понадобятся, – сказала она.

Чейз обвел взглядом комнату и осторожно опустил ребенка на широкую кровать, поближе к стенке.

– Нет, все хорошо, ничего больше не нужно.

Аманда вытащила из нижнего ящика огромного комода простыню и накинула на Ники. Малыш дернулся и снова затих.

– Мне придется его разбудить – он должен поужинать и выкупаться, – сказала няня.

Чейз нахмурился.

– Сдается мне, что у вас будет меньше хлопот и с тем, и с другим, если он прежде немножко поспит.

Няня недовольно моргнула, но тем не менее послушно отозвалась:

– Да, сэр.

Аманда протянула ей один из ключей.

– Ресторан открыт с шести утра до полуночи. Обслуживание номеров у нас тоже имеется – правда, боюсь, не круглые сутки, но я надеюсь, что вы останетесь довольны. – Она провела Чейза в симпатичную гостиную, указала в сторону другой двери. – Вторая спальня – вот здесь. Она поменьше, но там двуспальная кровать. Я подумала…

– Благодарю, мисс Бейли, – раскатисто протянул он. – Ценю ваше внимание.

Аманда вся пошла красными пятнами. Она всего лишь собиралась сказать, что в спальне с двумя кроватями Ники с няней будет удобнее. Выразилась она не очень точно, это так, конечно, но разве обязательно было Чейзу Уортингтону самое простое замечание превращать в двусмысленность! Она натянуто произнесла:

– В буфете найдете фрукты и сыр. Если вам захочется еще чего-нибудь… – Аманда резко оборвала себя, вообразив, во что он сможет превратить это замечание.

Но Чейз сказал лишь:

– В данный момент ничего на ум не приходит.

Аманда вручила ему второй ключ и направилась к двери. Пару часов назад она принесла сюда корзинку с фруктами, а заодно и проверила, все ли в порядке, и сейчас была страшно рада, что не нужно все снова проверять. Представить только: он бы маячил у нее за спиной, а она металась бы по спальне Чейза Уортингтона, чтобы удостовериться, что в его ванной комнате полотенца на месте!

– Надеюсь, вам у нас понравится.

Он пожал плечами.

– Все зависит от работы. Не хотел бы показаться невежливым, но Спрингхилл не я выбирал. Если бы этот фильм не был продолжением той картины, что мы снимали здесь несколько лет назад, вряд ли я объявился бы тут снова.

Аманда понимающе кивнула.

– Мы любим свой город, но для приезжих Спрингхилл – не самое притягательное место. Присутствие съемочной группы, конечно, вдохнет в него жизни. Меня здесь не было в тот год, когда вы снимали «Зиму моего сердца», так что я с нетерпением жду начала вашей работы, чтобы наверстать упущенное.

– Надеюсь, мы вас не разочаруем, – суховато отозвался он.

– Я в этом уверена.

Без сомнения, он очень устал, и, видимо, ему хотелось побыстрее остаться в номере одному. Но Аманда, уже взявшись за ручку двери, вдруг сказала, подчиняясь неожиданному порыву:

– Мне очень жаль, что так случилось с миссис Уортингтон.

Он коротко кивнул, но ничего не ответил.

Аманда тихонько вышла из номера. Какая глупость! – думала она. И с чего ей вдруг взбрело в голову такое сказать? Да не все ли равно Чейзу Уортингтону, что думает совершенно незнакомый ему человек о смерти его жены – к тому же после двух с лишним лет, минувших со дня несчастья?

Стефани все еще была в холле. Пристроившись на ручке кресла, она терпеливо ждала появления менеджера по натурным съемкам. Рядом с ней стоял шофер лимузина.

– Я думал, оглохну, – услышала, подходя к ним, Аманда. – Ребенок вот так и выл всю дорогу от аэропорта. А мне лично кажется, что он от самого Лос-Анджелеса не унимался.

– Учитывая несносность моего собственного отпрыска, – пробормотала Стефани, – мне бы следовало попридержать язык. Но это чадо абсолютно невыносимо.

– Ты права, – сказала Аманда.

Глаза Стефани округлились.

– Ты что, согласна со мной?

– О, да, еще как согласна: я считаю, что тебе действительно следует придержать язык. – Мне тоже не мешало бы захлопнуть рот, добавила она про себя. И тем не менее продолжала: – Ники Уортингтону всего четыре года, он попал в непривычное место, да еще потерял своего любимого мишку. Подождала бы хоть до завтра, прежде чем выносить ему приговор.

– Ой-ой! – Стефани скорчила гримасу и прошла вслед за Амандой к стойке дежурного. – Твоя взяла. Извини. И все же, думаю, я не ошиблась, так что, если ты хочешь спасти ребенка, Мэнди, лучше сразу откажись от этой идеи.

Аманда подровняла ладонью стопку бумаг.

– Спасти – от чего? – Она адресовала вопрос скорее себе самой, нежели Стефани. – И даже если бы я считала, что он нуждается в спасении, какое мне до этого дело?

– Никакого ровным счетом, – отрезала Стефани. – И если ты себе это хорошенько не уяснишь, следующие четыре недели покажутся тебе нескончаемыми.

Дежурная положила телефонную трубку и опустила записку с сообщением в почтовый кармашек.

– Я и не знала, что у Чейза Уортингтона есть ребенок.

– Правда? Ах, да, ты же к нам недавно приехала, Трисия! Конечно, ты не можешь знать всей подоплеки. – Стефани облокотилась о мраморную поверхность стойки. – Ну, так я тебя сейчас посвящу.

– Распускаешь слухи, Стефани? – поинтересовалась Аманда.

– Нет, конечно. Предоставляю необходимую информацию одной из твоих служащих, чтобы она случайно не попала впросак. – Стефани снова повернулась к дежурной. – Несколько лет назад, приехав в Спрингхилл снимать «Зиму моего сердца», Чейз Уортингтон и Дезире Хант…

– Дезире Хант? – перебила Трисия. – Это не та самая, которая…

– Не торопись, – предупредила Стефани. – Собьешь меня с мысли. Итак, той весной, когда снимали фильм, Дезире Хант была женой Чейза Уортингтона. Через пару месяцев после окончания съемок и родился малыш, а два года спустя…

– Но я же смотрела фильм, – возразила Трисия. – Там не видно, что она беременна.

– Точно, не видно, – согласилась Стефани. – Она была в восторге, что так хорошо скрывала свое положение. Более того, ей, пожалуй, чересчур хорошо удавалось его скрывать, потому что поползли слухи, что это вовсе и не ее ребенок.

Трисия была озадачена.

Аманда решила, что настала ее очередь вмешаться.

– Все бульварные газеты расписывали эту историю так, словно в ней было нечто подозрительное, – объяснила она. – Ну, ты же знаешь, как они умеют преподать новости.

Стефани обратила на нее удивленный взгляд.

– Ты меня поражаешь, Мэнди. Ты, случаем, не тайная поклонница, а-а?

– Не стану отрицать, что просматриваю обложки журналов, пока стою в очереди в супермаркете. Да все так делают. Но это не значит, что я его поклонница – тайная или явная. Его имя везде красуется, невозможно не заметить.