Лисса Мэнли - От чувства к чувству

— Ну, в общем… я решила, что для меня и Авы так будет лучше… — промямлила она.

— Почему? — спросил он, продолжая следить за ней.

— Почему? — переспросила Дженни. Потому что она должна была уехать оттуда, где все напоминало ей о муже. Потому что она должна была начать новую жизнь и ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Потому что она решила, что теперь в ее жизни не будет мужчин, не будет никого, кроме Авы. Но ей еще только предстояло научиться спокойно говорить о прошлом. — А ваш знакомый, Коннор, который посоветовал вам взять меня на работу, разве не говорил о том, как умер мой муж?

Тай непонимающе уставился на Дженни, затем отрицательно покачал головой:

— Нет.

Дженни почувствовала, как к горлу подступают слезы.

— Хорошо, — она прокашлялась. — Он был врачом и спешил на место автоаварии, чтобы помочь пострадавшим… — Она закрыла глаза, не в силах справиться с болью, переполнившей ее сердце.

— Вы можете не продолжать… — мягко сказал Тай.

— Нет, все хорошо. — Дженни почувствовала, что этому человеку она действительно сможет рассказать о своей трагедии. Сейчас она не думала о том, почему доверяет ему. Может быть, просто пришло время поговорить с кем-нибудь об этом. — Было темно, и шел дождь, Джек ехал слишком быстро, думая о тех людях. На повороте грузовик… — Слезы обожгли ей щеки, но она заставила себя продолжать: — Джек свернул на обочину и врезался в дерево… — Она уже не пыталась сдерживать слезы. — Он умер мгновенно.

«Если бы только Джек был осторожнее…» — это все, о чем она могла думать.

— Вам все еще трудно это вспоминать… — мягко сказал Тай.

Дженни кивнула. Она заметила пристальный, сочувствующий взгляд Тая, и ей захотелось уткнуться в его плечо, чтобы он пожалел ее. Она задумалась. Почему она говорит о своей беде с человеком, которого едва знает? К ее удивлению, Тай накрыл ее руку своей большой, теплой, мозолистой рукой.

— Вы рассержены на него?

Дженни чувствовала себя хорошо оттого, что ее рука была в руке Тая, ей хотелось, чтобы это прикосновение длилось как можно дольше, и хотя она понимала, что желать этого не следует, ничего не могла с собой поделать.

— Конечно нет… — начала она, но осеклась, поняв, что и так сказала слишком много и пора остановиться, пока она не зашла слишком далеко в своих откровениях.

Тай сильнее сжал ее руку и сам закончил за нее:

— Конечно, рассержены. Он рисковал своей жизнью, не подумав о вас, о том, каково вам будет без него.

Пораженная такой проницательностью, Дженни молча глядела на Тая. Ей было стыдно признаваться, что в глубине души она сердилась на своего погибшего мужа. Она действительно обижалась на него за то, что, рискуя своей жизнью ради других людей, он не подумал о ней и об Аве. Прикусив нижнюю губу, Дженни решила, что в этом разговоре пора ставить точку.

— Я думаю, вас это никоим образом не… — начала она, но в эту минуту в кухню вернулся Сэм.

Быстро поднявшись и выпустив руку Дженни из своей ладони, Тай проговорил:

— Мне пора.

Дженни наблюдала за ним, восхищаясь его фигурой, пока он шел до двери. Поняв, что она слишком откровенно рассматривает своего босса, женщина тут же отвела глаза.

«О чем ты только думаешь?» — спросила она себя. Она запретила себе даже вспоминать о мужчинах, чтобы больше никто не мог причинить ей боль.

Тем более было глупо довериться человеку, которого она едва знала. Как он мог понять ее чувства? Ведь у Тая есть семья, есть отец, есть свое ранчо, и ему должно быть неведомо состояние безысходности, когда понимаешь, что ты один на один с этим миром. И сочувствующий взгляд Тая, его нежное рукопожатие и грустная улыбка таили в себе опасность, потому что она нуждалась в поддержке, сколько бы ни доказывала себе, что справится со всем сама. Ей вдруг так захотелось почувствовать, что она не одна.

Сэм пошел проводить сына, и Тай заодно рассказал ему, как пользоваться недавно приобретенным DVD-проигрывателем. Показывая, как работает новая техника, Тай пытался собраться с мыслями. Слезы Дженни, ее тоска по мужу растрогали Тая, у него возникло чувство симпатии к этой женщине, и еще ему захотелось защитить ее, уберечь от грустных мыслей. Эти порывы не обрадовали Тая. Он насторожился, будто почувствовав опасность. «Вспомни Андреа, — строго сказал себе Тай, — вспомни ту боль, Маккэл, вспомни о своем разбитом сердце!» Нет, он должен держать дистанцию. Тай напомнил себе, что женщина, которую он любил, сбежала с ранчо, не выдержав здешнего образа жизни. Она предала его и уехала. И Тай не хотел, чтобы подобная история повторилась. Он не желал пережить адские муки снова. Да, он понял, как уязвима эта женщина и вместе с тем как она привлекательна. Но он должен держать себя в руках. Главное для него — Морган, ее благополучие и счастье. И об этом он должен думать. Именно из-за Морган Тай решил вернуться на кухню, чтобы обговорить некоторые вопросы, касающиеся его дочери.

Дженни стояла около раковины, ополаскивая посуду и загружая ее в посудомоечную машину.

— Вы не должны этого делать, — сказал он ей.

Дженни обернулась, на ее лице застыло непонимание. Пожав плечами, она продолжила свое занятие.

— Я не против, — заверила она. — Девочкам нравится проводить время с Сэмом, а у вас и так много работы.

Она кивнула на соседний стул и предложила:

— Почему бы вам не отдохнуть немного? Работа никуда не убежит.

Под ее взглядом Тай почувствовал себя неуютно и покачал головой:

— Нет, я не хочу, чтобы вы выполняли всю работу по дому. Дайте мне губку, я вытру со стола.

Дженни ополоснула губку и передала ее Таю. Протирая стол, мужчина какое-то время молчал.

Дженни, воспользовавшись этой паузой, спросила:

— Ну, пока мы убираемся, может, вы расскажете мне, что случилось с матерью Морган? Мне нужно быть готовой к возможным разговором с Морган на эту тему.

На мгновение Тай замер, а затем начал протирать стол с удвоенной силой.

— Что вы имеете в виду?

— Девочка через какое-то время начнет спрашивать, где ее мама. Мне нужно будет ей что-то отвечать. Это не значит, что я буду говорить ей правду, но мне самой нужно знать детали, чтобы выбрать правильную тактику. Ваш знакомый, который предложил мне работу у вас, сказал, что вы в разводе. Почему?

Тай уставился на нее, удивленный подобной смелостью. Потом он отвернулся, продолжая отдраивать стол, и пробормотал сквозь зубы:

— Просто не сложилось. — А что еще он мог сказать? Его брак с Андреа изначально был обречен на провал, он с первого дня был катастрофой.

Дженни, включив посудомоечную машину, спокойно спросила: