Кофе с корицей для снежного ангела - Олеся Рияко
И вот я, вновь своя собственная Сомова Анна, двадцати пяти лет от роду, стою на Малибу Лагун Стейт Бич, том самом, где снимали легендарных «Спасателей», и вдыхаю полные легкие соленого океанического бриза. Боюсь выдохнуть – вдруг все ненастоящее…
Это был чистый кайф. Я казалась себе покорительницей вершины мира, не иначе! Правда жизнь очень быстро вернула меня на место, заставив драить туалеты в «UpCup» и жить в одной квартире с девушкой, не стеснявшейся своей древнейшей профессии. Квартирку мы с Мариной, к слову, снимали у ее друга Эрни, также не стеснявшегося своего основного заработка – торговли запрещенными веществами.
Нет, это был далеко не рай на земле… но и не серый город N, а Лос-Анджелес! Тот самый, «город ангелов», в который всех приводят мечты.
К тому же я не собиралась надолго задерживаться в одной квартире с Мариной и Эрни. Работа в «UpCup» была вынужденной мерой – я учила язык и собиралась подтвердить свое образование в одном из медицинских колледжей Калифорнии. Денег от продажи квартиры мне аккурат должно было хватить на курс в не самом престижном, но все же учебном заведении. Благо счастливая Зеленая Карта давала приличную скидку на образование. Но для того чтобы обеспечивать себя, проплачивать жилье и языковую школу, приходилось работать и молчать в тряпочку.
Ну, да ничего. Это я умею, этому Никита меня научил.
Будни в «UpCup» помимо доставучего лизоблюда Колина и вот таких вот любителей покапризничать, чтобы срубить чего-нибудь на халяву, как толстяк в заляпанной футболке Доджерс, были весьма терпимыми. Особенно их скрашивали неожиданные добрые поступки.
Ну, кто бы мог подумать, что этот странный мямля, который каждый день приходил в «UpCup» за стаканчиком коричного латте, в самом деле какой-то там голливудский актер! Нужно будет хоть погуглить его, в самом-то деле…
В действительности не было ничего удивительного в том, что я его не узнала. Все просто – я не люблю современное кино. Во-первых, с тех пор как поступила в институт у меня совершенно не было времени ни на что кроме учебы и работы, а во-вторых, не очень-то и хотелось. Это прозвучит странно, но я все еще думаю, что с 1995 года мировая индустрия кино не выпустила ничего стоящего моего внимания. Да, у всех есть тараканы с пунктиками… вот мои насекомые предпочитали фильмы не позднее середины девяностых годов.
Не знаю, они казались мне, теплее что ли. Словно был в них какой-то особенный дух, который потом был безнадежно утерян кинематографистами.
«Основной инстинкт», «Семь», «Привидение», «Криминальное Чтиво», «Интервью с Вампиром» – я могу перечислять почти бесконечно, они все были для меня шедеврами. А все что выходило после, так, мишура.
Поэтому, прогуливаясь по аллее звезд или стоя в очереди за китайской едой, я вполне могла задеть плечом случайного незнакомца и не распознать в нем супер-мега-звезду.
Но вот… Криса Уайта я теперь обязательно нагуглю. Это же надо, какой хороший оказался человек. Прикрыл меня от Колина с этой проклятой чашкой. Старший надзиратель уже не раз грозился уволить свою славянскую рабыню или лишить части зарплаты за регулярный бой посуды. Да еще и халявщику пасть заткнул. Ведь по сути же купил двухдолларовый эспрессо за сто пятьдесят! С ума сойти… хотя, что ему эти сто пятьдесят зеленых бумажек. Наверно секунда его времени дороже стоит.
Тем не менее это было как-то неправильно. Я не привыкла оставаться в долгу, тем более у незнакомцев! Тем более у таких странных… ну, что этот Крис Уайт мог забыть в заштатной кафешке в глухом углу даунтауна? Не иначе он на самом деле какой-нибудь извращенец или законченный наркоман. А что? Ну, сколько такого в год вываливает на нас пресса?
Мне внезапно стало стыдно за такие мысли, и я хмуро покосилась на входную дверь.
Нет, не хорошо так думать о человеке, который ни с того ни с сего просто решился тебе помочь. Какая разница кто он и что здесь делал – это совершенно не мое дело.
Но что, если он больше не придет? Ведь его теперь узнали, а фанат Доджерс так и вовсе может решить, что таким образом сможет состричь с Уайта еще немного зеленых… например, друзей начнет по утрам водить на внеплановые автограф-сессии.
Сто пятьдесят долларов… уф, огромные для меня деньги!
Внезапно вспомнив, кое-что, я достала из-под прилавка банку от кофе с узкой прямой прорезью в крышке.
Неделю назад мы разыгрывали в своей группе в фейсбуке годовой абонемент на утренний кофе. Для того чтобы участвовать в акции предлагали всем клиентам написать свое имя и телефон на кусочке бумаги или просто кинуть в банку свою визитку. И его номер на аккуратной белой карточке все еще должен был быть там.
Найдя визитку, я замерла, откровенно не понимая, что собираюсь с ней делать. Не найдя достойного ответа, просто сунула в задний карман джинсов. Рассудив, как моя любимая Скарлетт О’хара, что подумаю об этом завтра.
2. Крис
Все эти встречи с рекламодателями, совещания перед запуском фильма – были моей самой нелюбимой частью работы. Так же, как вечеринки и «те самые места, где надо засветиться». Никто разумеется, не поверит, но я чистокровный домосед, но так оно и было на самом деле. Будь моя воля я скинул бы все на Джеймса, оставив себе только съемки и фанатские сессии.
Ну, что скромничать? Люблю я всех этих сумасшедших ребят, которые так обожают меня, что готовы с утра занимать места в очереди за автографом и рисовать забавные плакаты. Пусть их чувства длятся только пока кино в прокате и Криса Уайта повсюду караулят журналисты, но это так чертовски весело быть объектом фанатской любви и поклонения!
Ох, тщеславный, тщеславный Крис. Ничему-то пастор Бернс не научил тебя в церковной школе. А ведь именно он и открыл талант у стеснительного тощего паренька с брекетами и серьезными проблемами с прыщами – отправил бороться с комплексами к своей сестре, мисс Бернс, ведшей театральный кружок для старших классов.
Быть забитым пятиклассником среди ребят, которые в одном шаге от выпуска – это сложно и страшно. Но мне необычайно повезло, я отчего-то приглянулся Роззи Бишоп. Красотке, которой доставались все главные роли в силу не только внешних данных, но и врождённого артистизма. Она
