Джессика Стил - Риск – хорошее дело!

В мозгу всплыли последние слова Джерада: «Если передумаете насчет денег, позвоните». Нет, об этом не может быть и речи.

Мысли Мэррин перенеслись на самого старшего члена их семьи, на дядю Амоса.

Амос Ярдли, живший в десяти минутах езды от их дома, был маминым братом и очень нравился Мэррин. Она относилась к нему как к отцу даже тогда, когда родители еще не развелись.

Милый, милый дядя Амос!

«Как у тебя с деньгами?» – спросил он племянницу после смерти своей сестры.

Мэррин была уверена: он и не подозревает, насколько устройство похорон подорвало ее, Мэррин, бюджет.

«Все в полном порядке», – заверила она дядю, зная, что он гораздо беднее ее; его двухэтажный коттедж дышал на ладан и рушился прямо на глазах.

Не хотелось доставлять ему беспокойство, поэтому Мэррин решила не посвящать его в постигшие брата неприятности. Да и чем он мог им помочь? Переезд брата с семьей Мэррин объяснила тем, что после смерти мамы ей было очень тоскливо в опустевшем доме и она сама попросила Роберта перебраться к ней.

Но дядя Амос, неисправимый выдумщик и изобретатель, лишь посмотрел на нее с хитрым прищуром, явно заподозрив, что Мэррин пытается надуть его. Ее ложь – во спасение, убеждала себя девушка, все равно денег у дядюшки нет: его изобретения никакого дохода не приносили. Время от времени он печатал статьи в «умных» журналах, но гонораров за них не получал. И помочь Роберту, естественно, не мог.

Следовательно, остается единственный выход. Она посмотрела на туалетный столик, куда бросила визитную карточку человека по имени Джерад.

Мэррин подошла к столику и взяла в руки визитку. Глаза ее округлились. Она работала в сравнительно небольшой компании, которая занималась электроникой, и название «Роксфорд Уоринг», одного из самых влиятельных концернов в этой области, знала хорошо. Оказывается, Джерад Монтгомери – директор и владелец пакета акций компании «Роксфорд Уоринг»! Святые небеса! Что же ей теперь делать? Неужто обращаться с просьбой одолжить денег к одному из членов правления такого монстра?

Надо все хорошенько обдумать. Мэррин вышла из дома и отправила письмо отцу, сознавая всю бесполезность этого мероприятия. Затем зашла в полицейский участок и сделала заявление об ограблении. Мерзавцев, конечно, не найдут и сумочку свою она вряд ли увидит снова, но заявить все—таки надо было.

Смирясь с неизбежным, Мэррин поискала глазами телефонную будку. Не звонить же Джераду из дома.

Ей не хотелось обращаться к Монтгомери, в самом деле не хотелось. Вернуться к себе, принять ванну и забраться с головой под одеяло – вот все, о чем она мечтала. Если бы не брат и не пребывающая в депрессии невестка, она ни за что не вошла бы в телефонную будку.

Собрав в кулак всю свою храбрость, Мэррин вызвала оператора и попросила соединить ее с указанным на визитке номером.

Казалось, он никогда не возьмет трубку. Наконец, когда Мэррин уже решила, что его нет дома, раздался низкий голос:

– Алло.

– Дж… мистер Монтгомери, это… м—м… Мэррин Шеперд.

– Мэррин Шеперд? – переспросил он, явно не понимая, с кем говорит.

Может, просто издевается, с раздражением подумала Мэррин и выпалила:

– Бездомная бродяжка!

– А, та самая Мэррин Шеперд, – после паузы протянул Джерад и снова замолчал.

Понимая, что он ждет продолжения, Мэррин промямлила:

– Мы спорили… э—э… вы не шутили насчет денег?

– Приходите завтра в мой офис, – деловым тоном произнес Джерад.

Ладони Мэррин стали влажными, и она покрепче сжала трубку.

– Во сколько?

– В одиннадцать, – последовал четкий ответ.

Значит, Мэррин придется отпрашиваться с работы. Отказываться из—за такого пустяка она не собиралась, да уже и не смогла бы: Джерад дал отбой.

В отвратительнейшем настроении Мэррин вышла из будки. Ей совсем не нравилось то, что она задумала, но, судя по всему, только этот высокомерный тип мог реально помочь.

«Та самая Мэррин Шеперд»! «Приходите завтра в мой офис»!

Какой пренебрежительный тон, какая мерзкая манера бросать трубку, не попрощавшись.

Надменный спесивец, вот он кто! Однако просителям выбирать не приходится, а Джерад Монтгомери – ее последняя надежда.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Ночью Мэррин приснился кошмар. За ней кто—то гнался, потом она оказалась на самом краю отвесного утеса, оступилась и полетела вниз.

Мэррин проснулась от собственного крика. Тяжело дыша, включила свет. Кричала она, вероятно, очень недолго, по крайней мере, никого не разбудила. С приездом брата она перебралась в мансарду, поэтому никто не проснулся, никто не примчался успокаивать се.

Спать больше не хотелось. Мэррин с удовольствием спустилась бы вниз и приготовила себе чаю, если бы не боялась потревожить малыша. В отличие от отца с матерью, отличавшихся крепким сном, Сэм спал очень чутко.

Снова мысли вернулись к Монтгомери. Неужели у нее на самом деле повернулся язык попросить у него две тысячи? И неужели он согласился одолжить ей эту сумму? А если так, то, каким образом она будет отдавать ему долг?

Предстоящий возврат денег еще целый час сверлил ей мозг, не давая заснуть. Однако потом глаза у Мэррин стали слипаться, и сон сморил ее. А проснулась она уже утром, от плача Сэма.

Мэррин спустилась вниз, прошла к племяннику и взяла его на руки. У нее так ломило тело от падения на асфальт и пинков грабителей, что малыш показался ей гораздо тяжелее, чем был на самом деле. Мэррин поменяла ему памперс и одела во все сухое. Сэм благодарно заулыбался.

– Ах ты, красавец! – с любовью воскликнула Мэррин, он улыбнулся еще шире.

В комнату вошел взъерошенный со сна Роберт. Пользуясь тем, что никого нет рядом, он обратился к сестре:

– Я вот о чем подумал, Мэррин. Давай сходим к ювелиру вместе, когда у тебя наступит обеденный перерыв, а? Я заберу деньги и улажу свои…

– Видишь ли, – прервала его Мэррин, – я… э—э… хочу взять отгул. Привезу деньги к часу дня, – добавила она, скрестив пальцы на счастье.

Роберт кивнул.

– Можно взять твою машину? – спросил он скорее для проформы, так как был заранее уверен в утвердительном ответе.

Однако Мэррин, памятуя о вчерашнем ограблении и не желая повторения случившегося, покачала головой:

– Нет, только не утром. После часу она в твоем распоряжении.

Передав ребенка брату, она приняла душ, вернулась к себе и не выходила до тех пор, пока в доме не наступила тишина. Роберт повел девочек в школу, а Кэрол отправилась гулять с малышом.

Настало время подумать о том, как одеться. Вчера Мэррин выглядела самой настоящей замарашкой. Разве можно забыть слова Монтгомери:

«Не идти же вам пешком в таком виде»?