Кимберли Рэй - Научи меня любить

Она не в твоем вкусе, ковбой.

Это уж точно! Такая же, как и все прочие: жеманная и капризная. Вышла на охоту за потенциальным мужем.

Лишь одно отличало ее от других женщин — она не пыталась пригласить его на танец. Более того, даже не улыбнулась ему, когда он поймал ее взгляд.

Почему — неизвестно, но казалось, Джек совершенно не интересует Пейдж Кэссиди, что само по себе удивляло.

Нельзя же так, рассуждал молодой человек. У Деб и Джимми такое радостное событие, а она напряжена и скованна. Ей нужно расслабиться, а мне — сбежать от этих обезумевших девиц.

Он подошел к ней и взял ее за руку.

— Что вы… что вы делаете? — выдохнула изумленная Пейдж, когда Джек Мишен обнял ее за талию и повел на танцевальную площадку.

— Что делаю? — повторил он, повернув ее к себе и начав двигаться. — По-моему, это называется танец, детка.

Девушка старалась не наступить ему на ногу. Ее словно захлестнуло жаркой волной, исходившей от него. Мысли путались. Он оказался так близко. Слишком близко. Все произошло так быстро и неожиданно. Да что он себе, черт возьми, позволяет? Даже не попросил разрешения пригласить ее на танец!

— Я не думаю…

— Вот и правильно, детка. Думать не надо. Просто двигайся. Двигаться-то ты можешь?

То, как он смотрел на нее влажными серыми глазами, приподняв слегка одну светлую бровь, поубавило ее негодование.

— Разумеется, могу. — Чтобы научиться этому, она потратила довольно крупную сумму денег.

— Так покажи, на что ты способна.

У нее был выбор. Либо отстраниться, вырваться из его сильных рук, что будет трудно, поскольку Джек Мишен крепко держал ее за талию. Либо успокоиться, сосредоточиться и перетерпеть следующие несколько минут до конца песни, не выставив себя на посмешище.

— Что это за танец?

— Выбирай сама.

— Так не пойдет. Любой танец строится на темпе, задаваемом музыкой. Эта песня в ритме тустепа. Значит, мы должны двигаться быстрее.

Молодой человек напряг руки и притянул ее еще ближе.

— Меня наша скорость устраивает.

— Нет. Слишком медленно. И слишком близко друг к другу. — Она уперлась руками ему в грудь и отодвинулась на несколько дюймов. Вот так. Теперь можно хотя бы дышать. И, что важнее, думать. — Для данного ритма нужны скорость и расстояние между партнерами.

— А по-моему, между нами и так достаточно пространства.

Если бы! Джек Мишен окутал ее теплом и запахом своего тела. Она видела только его. Ощущала его сердцебиение…

Потерявшись в своих мыслях, Пейдж пропустила шаг и наступила ему на ботинок. И ужасно испугалась.

— Ой, извините.

— Ничего страшного.

— Я пропустила шаг.

— Я даже не заметил.

— Я никогда не пропускаю шагов.

— Никогда не говори «никогда».

Она пристально посмотрела на него.

— Это вы подстроили.

— Кто? Я? — Молодой человек ухмыльнулся. Что-то в его глазах заставило ее сердце забиться чаще. Ноги онемели.

— Как же это я? Не пойму, что случилось.

— Детка, расслабься.

— Если бы вы сказали мне наконец, что за танец выбрали, я бы больше не попадала впросак.

— Ты всегда такая скованная?

— Я не скованная. Просто люблю знать, что делаю.

— Крошка, расслабься и дыши глубже.

Дышать? С ума он сошел, что ли? В танце главное не дышать, а считать и следить за шагами и…

Мысли уплыли куда-то, когда Джек напряг руку, что лежала на ее талии, и притянул девушку к себе, уничтожив отвоеванные ею с таким трудом спасительные дюймы. Пейдж коснулась его грудью и почувствовала, как перехватило дыхание. Она сделала глубокий вдох. И зря. Его терпкий запах одурманил, закружил голову. Пейдж разом забыла о шагах и ритме. Сделала еще один вдох. И еще.

От него пахло потертой кожей седел и еще чем-то приятным, мужским. Почувствовав надвигающуюся опасность, Пейдж ощутила легкое покалыванье во всем теле и сильное волнение.

— Уже лучше. А то натянулась как струна. Нельзя же так.

— Просто я думала, что мы будем танцевать в традиционной манере.

— А выглядело так, будто у тебя что-то прилипло к…

— Это называется «идеальная осанка», — перебила она. — Урок номер один.

— Кто сказал?

— Эрл Шарп учил меня этому в своей школе «Экстраваганца». Урок номер два… — продолжила Пейдж, стараясь отодвинуться, но он крепко держал ее, — «Между вами и вашим партнером должно быть не менее шести дюймов».

— Линейкой, что ли, мерить? Так же совсем не интересно.

— Но так правильно.

— И скучно. А мне нравится, когда весело.

— А я люблю знать, что делаю, — настаивала девушка. Ей очень не хотелось снова потерять контроль над собой, а Джек Мишен именно к этому ее и подталкивал.

Он подмигнул ей, и ее сердце сбилось с ритма.

— Ты неплохо танцуешь, — сообщил молодой человек. — Может быть, несколько неуклюже. Но мне нравится, как ты гладишь мое плечо.

Рука Пейдж инстинктивно дернулась, когда она поняла, что водит ладонью взад-вперед по мягкому материалу смокинга на его плече. Джек усмехнулся.

— На каком уроке тебя научили гладить партнера по плечу, детка? На четвертом? На пятом? Или это импровизация?

— Да. То есть нет. Я хотела сказать… — Она нахмурилась. Ну как все объяснить? Не говорить же, что мгновения, проведенные с ним, выветрили из ее головы полтора месяца ежевечерних упорных занятий в танцклассе Эрла Шарпа. Уже дважды Пейдж наступила ему на ногу. Еще одного раза будет достаточно, чтобы окончательно забыть все, чему она научилась. К тому же Джек совершенно не тот, кто ей нужен!..

Однако ее тело, очевидно, придерживалось противоположного мнения.

Словно ощутив ее налившуюся желанием грудь, Джек понимающе улыбнулся и наклонился к ее уху, почти коснувшись его губами.

— Знаешь, а может быть, ты и не такая скованная, как может показаться.

— Я не скованная.

Джек долго смотрел на нее.

— Детка, я же вижу. Ты напряжена. Просто синий чулок.

— Вовсе нет, — отрезала Пейдж, пытаясь не думать о его дурманящем запахе и теле, прижавшемся к ней. Она с трудом дотянула до конца песни, когда наконец — наконец! — смогла отстраниться, и хотела уже повернуться и уйти поскорее, но любопытство пересилило.

— А что такое «синий чулок»?

От его ухмылки у нее остановилось сердце.

— Поцелуй, тогда скажу. Может быть.

Краска бросилась в лицо, пульс зачастил. На долю секунды девушка представила, как его губы касаются ее губ, обдавая теплым дыханием, но здравомыслие, помноженное на праведный гнев, вернуло ее на землю.

— Поцеловать вас? — Она покачала головой. Шутит? Или серьезно? — К вашему сведению, вы мне даже не нравитесь.